Тысяча первая ночь и утро следующего дня

Муфадди задумчиво теребил бороду, размышляя о странностях этого дела. Почему халиф не захотел остановиться в Фустате20, до которого отсюда было рукой подать? Для чего он двинулся скрытно, не поставив в известность никого из своих командиров? Они-то думают, что он уже на полпути в Сирию… Правителю в Фустате строго-настрого наказано помалкивать и не соваться с визитами на плато. Гвардейцы денно и нощно стерегут пирамиды, как будто сокровища и впрямь уже найдены…

И что за необходимость была начинать проход именно в этом месте? В первый же день, когда они приступили к осмотру северной грани, он сам, да и многие другие сразу же обратили внимание на сбитые плиты ближе к восточной стороне. Там явно что-то было, разбитая облицовка обнажала ровные ступени основной кладки. Под щебнем и обломками плит вполне мог скрываться вход, если таковой был вообще. Наверное, стоило сначала разобрать и исследовать этот небольшой завал. Ведь какой-то вход должны были предусмотреть строители пирамиды. Иначе к чему вся эта громада, верхушкой задевающая небо, если внутрь неё ничего не ведёт? Но халиф, недолго думая, воткнул копьё среди камней точно по центру северной грани и приказал ломать гору здесь. Он сделал это с такой уверенностью, как будто его выбор был одобрен свыше. И вот сейчас, в тесноте и пыли, они вслепую бьются сквозь толщу камня безо всякой надежды на успех.

Но как сказать об этом господину, чтобы не вызвать его гнев и расстройство? Впрочем, Муфадди уже успел заметить, что неудачный ход дела почти не огорчал Аль-Мамуна. Он совсем не гневался при виде советника, понуро склонившего голову с докладом о проделанной работе. Неужели он и сам осознал всю бессмысленность своих начинаний, и вскоре они покинут это место? Однако, внимательно выслушав Муфадди и уточнив глубину туннеля, халиф распорядился заготовить побольше факелов и масла для светильников:

– Во славу всемогущего Бога, мы близки к нашей цели! Уверен, что ещё несколько дней – и мы сможем войти внутрь. Если я прав, то всех нас ждёт милость Всевышнего и щедрое вознаграждение за труды! Ступай, Муфадди, исполни сказанное и ободри людей.

Муфадди пытался было что-то робко возразить, но тут же осёкся, встретив глазами холодный стальной взгляд господина. Несмотря на жару, по его спине пробежал холодок. Он вдруг вспомнил, как много лет назад в его присутствии читали письмо, адресованное Аль-Мамуну: «Да продлит Всевышний твою жизнь и ослабит твоих врагов! Когда я пишу тебе, отрубленная голова Али лежит передо мною, а его кольцо – на моей руке…» Муфадди быстро склонил голову в знак согласия, ибо, пока он соглашался, его собственная голова продолжала оставаться на его плечах, и попятился вон из палатки.

Когда полог палатки закрылся, Аль-Мамун ещё некоторое время стоял в раздумьях, а затем взял в руки лист бумаги и сверил начертанные на нём линии и цифры:

– Как удачно! Это даже очень хорошо, что они взяли в сторону. Ещё бы несколько локтей на восток… Как и говорил учитель… Когда на небе появятся звёзды, следует измерить угол наклона.

Он отложил чертёж в сторону и принялся перечитывать документ, составленный накануне. Слова, тщательно подобранные в долгих раздумьях, нуждались в окончательном утверждении и оценке:

«Повелитель правоверных осознал, что большинство его подданных из числа всех сословий, во всех близких и дальних пределах, не способны воспринять очевидные доказательства, предоставленные им самим Богом. Эти люди погрязли в неведении и слепоте относительно сущности Бога, допустили ошибку в толковании истинной природы Его религии, Его единства и веры в Него. Они слишком далеки от правильной дороги, обозначенной Богом; они неспособны осознать сущность Бога в том виде, в каком она должна быть понята, и не в состоянии различить Его свойства и свойства того, что Им создано.

Это происходит вследствие немощности и недостатка их разума, неумения применять суждения относительно природы вещей; всё это возникает из того обстоятельства, что люди ошибочно приравнивают самого Господа к ниспосланному Им Корану. В один голос они утверждают, что он извечен и изначален, не создан и не произведён в какой-либо форме. Однако сам Всевышний в ясных и недвусмысленных словах Своей Книги дал им понять: «Воистину, мы создали его арабским Кораном». Поэтому всё, что пришло от Бога – Им же и создано. Он также говорит: «Хвала Господу, создавшему небеса и землю и сотворившему тьму и свет». И всё остальное, что было ясно определено и изложено, обязательно должно иметь своего творца и создателя – Бог есть тот, кто создал Книгу, и Он есть её единственный творец и создатель…»

Халиф перевернул страницу. Сейчас он и сам был подобен создателю, замышлявшему неслыханные перемены. Чернила, бумага и медный калам – так создаются книги, слова которых сильнее самого острого клинка! Плод долгих размышлений и исканий, попытка разрушить незыблемые основы учений – он понимал всю невиданную силу и дерзость этих слов. Какой переполох поднимется в Багдаде, когда послание будет обнародовано! Сколько проклятий обрушится на его голову, сколько жарких споров возникнет среди верующих! Но это неизбежно должно будет случиться, рано или поздно. И сейчас только он наделён достаточной силой и властью для того, чтобы дать делу правильный ход. Он продолжил:

«Эти люди упорствуют в своих заблуждениях, полагая, что только им принадлежит божественная истина и настоящая религия, и принимают убеждения других людей за неверие и ересь. Повелитель правоверных полагает, что эти люди есть худшие из числа мусульманской общины, они говорят лживым языком Иблиса21, вселяя страх в сердца правоверных. Они отрицают созидательную силу Бога, по которой Он отличается от Его созданий и Его превосходство по времени над всем созданным, – превосходство, начало которого не может быть определено, а продолжительность не может быть измерена. Всё, что существует отдельно от Него – есть вещи, Им созданные…»

Пламя свечи разбрасывало по углам причудливые тени, было уже далеко за полночь, но халиф всё ещё был занят своим делом. Все эти дни он почти не выходил из палатки, погружённый в расчеты и размышления. То, ради чего он был здесь, теперь уже было рядом, и не стоило излишней суетой нарушать предначертанный ход событий. Торопиться было некуда. Эти камни ждали его тысячи лет, подождут ещё и несколько дней…





План




Виктор с недоверием и тревогой посмотрел на Джона:

– Что!? Я не ослышался? Вы сказали – пробьём свой туннель?

– Вот именно – пробьём свой туннель! И не удивляйтесь, на самом деле это не такое уж и сложное дело… Скажу вам больше – туннель уже почти готов! Вот, смотрите! – Джон придвинул к себе клавиатуру, и на большом экране появилась карта местности, спутниковый снимок. Масштаб постепенно увеличивался, и на карте стали различимы названия улиц: Абу Бакр Эль-Сидик, Осман ибн Аффан, Омар ибн Хаттаб, Аль-Ахрам, Аль-Афгани, другие арабские названия, ни о чём не говорящие Виктору.

– Мы находимся сейчас на левом берегу Нила, в Гизе, многомиллионном пригороде Каира, вот здесь, в районе улицы Абу Бакра, названной так в честь первого праведного халифа, вставшего во главе исламского государства сразу же после смерти пророка Мухаммеда. Наша позиция примерно в семистах метрах к востоку от центра пирамиды. Глядя на карту, может показаться, что это очень большое расстояние, но проще взглянуть на всё своими глазами. Прошу вас! – Джон подошёл к окну, раскрыл жалюзи и открыл створки. Виктор глянул в окно и замер. Прямо перед ними, освещенная лучами света, во всей своей красе возвышалась их цель – Великая Пирамида. Казалось, что до неё рукой подать; она гордо возвышалась над окрестностями, поражая взор своим размером и великолепием. Виктор молча смотрел и не верил, что он сейчас находится здесь, так близко. Джон заметил его волнение:

– Да, это действительно впечатляет. На расстоянии даже больше, чем вблизи. Жаль, что мы пропустили шоу «Свет и Звук», оно обычно начинается в полседьмого, очень зрелищная и познавательная картина! Но у вас ещё будет шанс её увидеть. Как, впрочем, и многое другое.

Джон закрыл окно и приступил к изложению своего плана:

– Совершенно нереально идти снаружи и пытаться проникнуть в пирамиду через существующий вход. И это даже не требует объяснений. Слишком открытое место, слишком много народу и слишком большие шансы угодить за решетку. Можно, конечно, попробовать подкупить пару-тройку людей из охраны и попасть в пирамиду ночью, но протащить с собой нужное нам оборудование уже не получится. Остаётся единственный путь – под землёй. То есть банальный подкоп… Примитивный, но до сих пор нестареющий способ проникновения в охраняемое помещение. Так сказать, проверенная временем и неоднократным исполнением классика жанра. С той лишь разницей, что нужное нам помещение не охраняется вообще – в этом нет необходимости. Ведь это просто пустая комната глубоко под землёй. Я имею в виду Подземную Камеру, в которую ведёт Нисходящий Коридор с северной грани пирамиды. Это самое большое из всех её внутренних помещений, которое, однако, так и не было достроено. Да и к самой пирамиде Камеру можно отнести лишь условно – ведь она расположена не в её пределах, а в скальном основании плато, на глубине почти тридцати метров. По неизвестной причине древние строители почему-то изменили свои планы и оставили эту часть постройки незавершённой. Более или менее ровно выведены потолок и стены, а вот пол представляет из себя подобие застывших каменных волн.

Джон вывел на экран схему пирамиды и фотографии Подземной Камеры.

– Судя по всему, Подземная Камера была доступна ещё в глубокой древности. По неподтвержденным данным, на её стенах были замечены надписи на латыни, что означает, что ещё за восемь веков до экспедиции Аль-Мамуна в ней побывали римляне. Впрочем, латынь была универсальным языком всего Средневековья, и надписи на ней могли появиться там в любое время.

Нас интересует восточная сторона помещения. Здесь вырыта большая глубокая яма. Кем и когда – неизвестно. Можно только предположить, что древние грабители, заметив в этом месте нечто подозрительное, принялись за раскопки в надежде найти там скрытый проход. Те, кто приходили следом, видели следы работ своих незадачливых предшественников, задавались тем же вопросом и, в свою очередь, ещё более углубляли яму. Возможно, что, согласно легенде, и люди Аль-Мамуна приняли в этом деятельное участие, не найдя ничего в верхней части пирамиды.

Нельзя также исключать и версию, по которой яма изначально существовала в планах строителей пирамиды и имела какое-то предназначение. Об этом свидетельствует её относительно ровное начало – вряд ли бы грабители стали заботиться о пропорциях стен. Так или иначе, но после очередной неудачной попытки добраться до сокровищ кто-то смекнул, что так можно копать хоть до центра Земли, и яму оставили в покое. Неоднократно её засыпали мусором, камнями, заново раскапывали. В результате в своей нижней части она выглядит именно как бесформенная яма, что для нас имеет очень важное значение, но об этом чуть позже.

Большинство до сих пор пребывает в заблуждении, что пирамиды стоят где-то далеко в пустыне, вдали от людей. Известные широкой публике фотографии сделаны именно с такого ракурса, что создаётся впечатление пустынности этого места. Однако так было только во времена фараонов. Сегодня жилые кварталы Каира вплотную подошли к плато Гиза и, если так и будет продолжаться дальше, то лет через пятьдесят пирамиды окажутся посреди огромного мегаполиса в окружении небоскребов и торговых центров. Будет весьма грустно видеть их в таком нелепом соседстве. Но сейчас близость города нам только на руку, и этот дом послужит для нас базовым лагерем при штурме пирамиды. Должен вам сказать, здорово пришлось на него потратиться, – заполучить недвижимость в таком месте невероятно сложно! Но эти затраты – просто мелочь по сравнению с той наградой, что ждёт нас впереди!

Итак, отсюда до вертикального центра пирамиды примерно 700 метров, если идти по прямой и не принимать в расчёт возможные отклонения, связанные с рельефом и наклоном туннеля. Вполне проходимое расстояние при современном уровне развития горной техники. Конечная цель нашего туннеля – это дно ямы в Подземной Камере. Почему именно это место, а не сама Камера или ведущий к ней коридор? Всё очень просто. Яма как нельзя лучше подходит на роль точки проникновения в пирамиду. Это самое неброское и малоинтересное для публики место внутри неё, какое только можно найти. Туристов в Подземную Камеру не водят никогда, даже за большой бакшиш, – спуск туда труден и долог, вентиляции нет, да и смотреть там особо не на что. Для учёной братии там также нет никаких интересных предметов для исследований, всё уже давно описано и измерено. По этой причине нисходящий коридор, ведущий в Подземную Камеру, вот уже более ста лет заперт железной решёткой и открывается лишь по случаю. Для нас также важно и то, что эта решётка находится как раз в том месте, где туннель Аль-Мамуна вышел в коридор, чуть ниже пробок.

То обстоятельство, что яма – это просто яма, для нас имеет решающее значение. По той простой причине, что если вдруг дно ямы немного изменится, то сверху это будет почти незаметно. Да и замечать это некому – нет там ни туристов, ни экскурсоводов, ни видеокамер, смотрящих на дно ямы. А теперь предположим, что нам бы пришлось выводить наш туннель непосредственно в коридор или в само помещение. Это неизбежно привело бы к необходимости проделать в стене значительный пролом, скрыть который при отходе было бы ну очень сложно! На самом видном месте осталась бы красноречивая улика, выдающая с головой наше присутствие в пирамиде. А поскольку мы не собираемся афишировать этот ночной визит в охраняемый памятник древности, то необходимо выбрать такое место, повреждения которого будет легко замаскировать, причём за короткое время. И где эти повреждения, по большому счету, никто и не будет искать, ибо всем уже давно известно, что яма – это просто яма и на дне её ничего нет!

Покидая пирамиду, мы вернём на место вынутый в точке нашего входа кусок породы, и дно ямы снова будет выглядеть так, как и обычно. Используем специально подобранный цементирующий состав, который надёжно и без следов зафиксирует нашу «заплатку» за короткое время. Благо современные технологии это позволяют. Чтобы увидеть разницу между той ямой, что была пару дней назад и той, что останется после нас, придётся спуститься на самое дно и тщательно всё исследовать. Но для этого потребуется веский повод, который, как я надеюсь, мы постараемся не предоставить. А потом всё это покроется пылью, сверху понемногу осыплется каменная крошка… Не удивлюсь, если со временем ещё и мусора накидают… И не останется никаких следов!

Оказавшись в Подземной Камере, мы выходим в коридор и поднимаемся до решётки. Ночью в пирамиде темно, освещения нет, поэтому мы используем приборы ночного видения и инфракрасную подсветку. Фонари не берём – их свет может быть замечен. Здесь нас ждёт первая трудность на нашем пути – решётка всегда заперта. Но у меня есть способ обойти это…

– Минуточку, подождите! До Подземной Камеры ещё надо как-то добраться… Я пока что основную трудность вижу в прокладке такого большого туннеля. Вы говорите – семьсот метров? Не слишком ли это много? Наверное, потребуется серьезная буровая техника…

– Карьерный экскаватор нам здесь ни к чему. Мы же не метро строим. Вполне достаточно туннеля, по которому можно передвигаться ползком. Тем более, что воспользоваться им придётся всего один раз. Пробить 700 метров мягкого известняка вполне реально при современном уровне развития техники. Как-никак, мы живём в 21 веке. Это рабочие Аль-Мамуна убивались с утра до вечера, чтобы пройти хотя бы метр, а в нашем распоряжении – вся мощь передовых технологий! Ну что я вам рассказываю, давайте уже перейдём непосредственно к нулевой отметке и увидим всё своими глазами!

Джон встал и пригласил Виктора пройти с ним. Они вышли из комнаты, спустились по лестнице и оказались перед массивной железной дверью, ведущей в подвал. Джон повернул ключ в замке, и дверь распахнулась:

– Прошу вас! Это подвал нашего дома. Я называю его «нулевая отметка». Отсюда и начнётся наш штурм пирамиды…


Виктор нерешительно переступил порог. От двери вниз вела довольно-таки крутая лестница. Похоже, что уровень пола был значительно опущен. В центре подвала возвышалась какая-то массивная конструкция наподобие строительных лесов, со всех сторон обвешанная различными механизмами: там были электромоторы, гидравлические приводы, приборные панели, распределительные щитки, множество других устройств и деталей, о назначении которых можно было только догадываться. Площадь подвала позволяла разместить и массу другого оборудования. Вдоль одной стены стояли стеллажи с аккуратно расставленным инструментом. У другой стены расположились большие ёмкости и баллоны, от которых к загадочной машине в проложенных по потолку кабель-каналах отходили шланги высокого давления и питающие линии; всё это было сделано основательно и со знанием дела. Внимание Виктора сразу же привлекла лебёдка с натянутыми тросами, уходящими в темноту туннеля…

– Так вот он – туннель! – Виктор только теперь начал осознавать всю реальность происходящего, все его былые сомнения моментально улетучились, и он заворожено смотрел на то, как в умелых руках Джона машина начала оживать – загорелись индикаторы на приборной панели, пришли в действие электромоторы, часть платформы выдвинулась вперед и приготовилась принять на себя то, что вот-вот должно было показаться из глубины туннеля.

Пока лебёдка наматывала тросы, Джон раскрывал перед Виктором технические подробности своего плана:

– Как вы уже, наверное, догадались, – прокладкой туннеля занимается специальная машина для горной проходки. Я называю её «Крот». На самом деле у машины нет никакого имени, и её не получится увидеть ни в одном каталоге – я заказал модель в специальном исполнении у одной австралийской фирмы, они в этом деле лучшие специалисты. Мы не будем бурить традиционным способом, когда вынимается сплошняком вся порода. Это долго, муторно, и очень сложно обеспечить отвод измельчённой породы, особенно при таком малом диаметре туннеля, как у нас. Вместо этого сверление будет осуществляться полой коронкой с алмазными сегментами. Это невероятно дорого, но зато и гораздо эффективнее. Получается почти идеальный круглый ход за рекордно короткое время. Цена такого результата – быстрое стачивание режущей кромки и обязательное охлаждение место реза водой, чтобы продлить срок службы инструмента. Ну и расходы на его замену, разумеется. Так что в погоне за одним большим алмазом нам придётся извести тысячи мелких. Но это всё мелочи. Внимание, сейчас он должен появиться…

Джон сверился с показаниями приборов и сбавил обороты. Из туннеля начал медленно выезжать буровой снаряд, похожий на большую торпеду. Для полного сходства не хватало только винтов на корме. Он плавно выехал на поднятую платформу, и Джон принялся струей сжатого воздуха счищать с его поверхности налипшие комья грязи. Виктор внимательно разглядывал эту чудо-машину, не переставая удивляться уровню технической оснащенности Джона:

– И как только вы умудрились всё это сюда доставить, смонтировать и заставить работать? Столько оборудования – с ума сойти! Вы же не в чемодане его привезли?

– Разумеется, нет! Но у меня есть надежный партнёр и помощник. Кстати, вы с ним уже знакомы…

– Саид? Я как-то так сразу и подумал, что такси для него просто хобби!

– Ну да, – рассмеялся Джон, – таксист из него никудышный. Но в остальных случаях он просто незаменим! Без Саида мы здесь как без рук! Как-никак, он араб, и это даёт нам определённые преимущества. Не будем забывать, что мы находимся в стране мусульманского мира со своим укладом жизни, традициями и законами. Западному человеку здесь очень трудно, порой почти невозможно вести дела, тем более, если эти дела – весьма щекотливого свойства. Тысячи лет Египет, этот один из древнейших очагов цивилизации, отличался замкнутостью, почти изоляцией. Отчасти это перешло и на арабский период его истории. Чужакам здесь не место. А Саид прекрасно ладит с разными дельцами в порту, на пристани и на улицах этого города. Он здесь свой среди своих. Только благодаря ему мы смогли завезти необходимое оборудование (уж не знаю, какими путями он смог его доставить!) и решить основную задачу – купить дом.

Когда я прибыл сюда в первый раз, то незнание языка чуть было не заставило меня отказаться от реализации плана. Это в Эмиратах каждый таксист и вообще любой человек на улице говорит по-английски, а здесь с этим плохо, очень плохо… Если окажешься вдруг один на улице без переводчика, то «Ду ю спик инглиш?» тебе не поможет, никто не поймёт. Каир вообще своеобразный город, некоторые вещи иностранцам кажутся дикими и непонятными, взять тот же город мусорщиков. Да, кстати, выбранную из туннеля породу очень удачно увозит уже знакомый вам мусорный фургон.

– Понятно. А как этот «Крот» удерживает точное направление под землёй? Если я правильно понимаю, мы должны отсюда попасть строго в определённую точку на расстоянии почти в 700 метров! На такой дистанции очень легко промахнуться.

– Действительно, есть проблема в том, чтобы сохранить заданное направление, в том числе и по вертикали. В туннеле, естественно, нет никаких ориентиров, и стоит только нашему «Кроту» отклониться на сантиметр-другой в сторону, как в результате, при такой длине туннеля, в конечной точке это даст погрешность на добрый десяток метров. Мы проскочим мимо центра пирамиды и будем так копать хоть до самой Ливии. Сначала я подумывал поставить радиомаяк у пирамиды, но его сигнал оказался слишком слабым, чтобы по нему можно было уверенно ориентироваться. Потом я рассматривал идею лазерного наведения, но и от неё пришлось отказаться по ряду причин.

Вообще, в нормальных условиях с поверхности делают контрольные шурфы для корректировки туннеля, но это, понятное дело, не наш вариант. В итоге пришлось остановиться на спутниковой навигации. Именно этим и занимаются компьютеры наверху – просчитывают маршрут для нашего «Крота» и корректируют его направление. Процесс полностью автоматизирован, вмешательство почти не требуется. Вот и сейчас я отправлю бур обратно в туннель, а мы сможем вернуться к нашей беседе. Следить за ходом работ я могу и находясь в своём кабинете.

Джон защёлкал кнопками, вновь загудели моторы, и хитроумный снаряд отправился обратно в чрево туннеля. Через пару минут они уже сидели в комнате и смотрели на большой экран, на котором отмечалось продвижение бура к пирамиде.

– Ого! – Виктор был удивлён. – Да мы уже почти у цели! Сколько ещё осталось метров?

– В метрах совсем ничего, но этот участок у нас самый сложный. Здесь бур выравнивается и происходит его точное прицеливание. Мы сбавляем скорость и идём очень осторожно. Бог его знает, в каком состоянии находится порода непосредственно под дном ямы. Последние метры придется вырезать чуть ли не вручную. Будет, конечно, специализированный инструмент, но не такой громоздкий и неповоротливый, как наша «торпеда». Этим же инструментом на всём протяжении туннеля обустраиваются разворотные площадки – места, где стенки туннеля расширены для нахождения нескольких человек и снаряжения.

– Я почти не сомневаюсь в том, что «Крот» приведёт нас к цели! Но что же дальше? Вы, кажется, говорили о запертой решётке? Как нам её пройти?

Джон хитровато прищурился:

– Я не могу раскрыть вам всех секретов, но, будьте уверены, – в нужный момент решётка окажется открытой. И тогда мы сможем приступить к исполнению самой ответственной части операции – к поиску и извлечению камня! Вот здесь, кстати, и пригодится особенность вашего зрения. «Слеза Аллаха» – редчайший камень. В отличие от большинства алмазов, он имеет красный оттенок. Только человек с вашим зрением сможет различить его среди остальной породы, глядя через прибор ночного видения.

– Приятно осознавать, что тебе отводится не самая последняя роль! Но как вы собираетесь сдвинуть пробки? Это же несколько тонн гранита, намертво втиснутых в проход!

– Ваши предложения? Как за короткое время тихо и незаметно извлечь многотонную гранитную пробку из тесного коридора и вернуть её на место? Напоминаю, что при этом не должно остаться никаких следов!

Виктор попытался с ходу найти приемлемый вариант:

– Аккуратно разломить… Клинья… Гидравлика… Домкрат… Сверло… Манипулятор… Да, это будет сложно! Даже не представляю, как это сделать!

– Ну да. Есть ещё кислородное копьё, плазменная резка и много других способов воздействия на особо прочные материалы. Но у нас нет задачи разнести ко всем чертям несколько тонн гранита. Вы предлагаете очевидные решения. Очевидное решение не всегда самое верное. А верное решение не обязательно должно быть сложным. Вспомните классический фокус с засовыванием яйца в бутылку. Не помните? Да в любой книге с головоломками это было! Надо, не разбив, засунуть яйцо в бутылку через узкое горлышко. На первый взгляд – невозможно. Но…

– Постойте-ка, кажется, я припоминаю! Уксус? Он размягчает яичную скорлупу, в состав которой входит известняк, и яйцо легко проскальзывает в бутылку!

– Да, да, уксус! А теперь вспомните легенду про то, как рабочие Аль-Мамуна поливали известняковую кладку пирамиды уксусом и разводили на ней костры. Уксус! Не зря он упоминался! На поверхности пирамиды он, пожалуй, и бесполезен. А вот внутри… Помните такого персонажа, как Джакомо Казанова? Знаете, как этот известный авантюрист и сердцеед чуть было не сбежал из венецианской тюрьмы? Он растворил мраморный пол своей камеры уксусом, который ему приносил тюремщик. А идею он позаимствовал из описания походов Ганнибала, когда тот смог проложить себе путь через Альпы, размягчая скалы уксусом и раскалывая их ударами меча, хотя это, конечно же, явный перебор. Тем же свойством уксуса воспользовался и Аль-Мамун – с его помощью он ослабил силы трения, удерживающие гранитную пробку в известняковом проходе и немного опустил её вниз. Достаточно было нескольких сантиметров, чтобы в тайнике смогло поместиться кольцо. Затем, при помощи несложного подъёмного механизма, пробка вернулась на своё место, а после испарения уксуса она снова намертво «прикипела» к стенкам и стала неподвижна. Вот и всё! Дверца сейфа была надежно закрыта!

Мы сделаем то же самое и в том же порядке. Опустим вниз самую первую из гранитных пробок. Уксус использовать не будем – его потребуется огромное количество, эффекта от его применения ждать слишком долго, да и вонять он будет на всю Гизу… Возьмём более современную синтетическую кислоту, обладающую теми же свойствами и почти без запаха. Я, знаете ли, не очень-то люблю все эти новомодные продукты с приставкой «нано» – в них, по моему разумению, пока что больше маркетинга, нежели технологий. Но есть и приятные исключения – эта кислота действительно обладает ударной силой! Чтобы усилить её действие, используем ультразвук, который значительно ускорит процесс. На все манипуляции с пробкой я отвожу примерно полчаса. Упомянутый вами домкрат будет поддерживать нижний торец пробки. Потом он же поднимет её обратно в прежнее положение. В шов мы введём тот же самый раствор, что и для фиксации заплатки на дне ямы. Он схватится через пять минут, и пробка снова будет стоять как влитая! А больше нам ничего и не нужно.

– Действительно, нестандартное решение! Этот Аль-Мамун не зря занимался науками!

– Да, у этого человека было видение нестандартных решений. Такое решение всегда доступно, вот только найти его очень трудно. Иногда это приходит через озарение, иногда это просто случайность. Но по большей части – это кропотливая, трудоёмкая работа, долгий и мучительный процесс перебора множества вариантов, попытки посмотреть на предмет с другой, совершенно неожиданной стороны. И если природа одарила вас воображением, то рано или поздно вам откроется незаметное на первый взгляд свойство, неприметная деталь, дающая ключ к разгадке.

Позвольте предложить вам один занятный пример… Представьте себе, что вам необходимо поменять дома водопроводный кран, не отключая при этом воду. На первый взгляд у этой задачи нет никакого другого решения, кроме как достать ключи от подвала и полностью перекрыть поток воды. И тут же в голову приходит первая неожиданная мысль – была бы эта труба из резины, то её можно было бы сдавить или пережать. Но трубы-то у нас стальные! И по условиям задачи мы не можем подвергать их резке, сварке или какому-то другому жёсткому воздействию. Да это нам ничего и не даст – вода под напором будет хлестать так, что никакую пробку вы воткнуть не успеете.

Приходится думать нестандартно. Так, хорошо… Если мы не можем поставить преграду воде снаружи, то, может быть, организовать её изнутри? Изнутри самой трубы? Но как это сделать – ведь система замкнута, у нас нет доступа внутрь! Давайте подумаем – что внутри трубы может служить преградой, препятствием для свободного водотока? Вроде бы – ничего. В трубе, кроме самой воды, ничего больше нет. Минуточку, минуточку, а как же сама вода? Может ли она быть преградой? Что, если сделать пробку из самой воды? Вы скажите, это бред? Ну какая из воды пробка? Она ведь жидкая!

Виктор не удержался и вставил своё слово:

– Разумеется, жидкая! Даже если вдруг она и загустеет, этого всё равно будет недостаточно!

– Не спешите хоронить идею! Лучше вспомните – в каких трёх состояниях может быть знакомая всем нам вода. Это знают даже те, кто никогда не учился в школе. Вода может быть твердой, жидкой и газообразной. Нас интересует только её твердое состояние, состояние льда. Догадываетесь?

– Ну конечно! Лёд! Как я сразу не понял? Заморозить в трубе воду – и мы получим естественную пробку строго по диаметру трубы! Гениально!

– И – заметьте – проще простого! Ярчайший пример того, как буквально внутри самой проблемы лежит её изящное, лаконичное решение! Я сейчас сознательно не акцентирую внимание на том, что для подобной заморозки понадобится специализированное профессиональное оборудование, здесь важен сам подход к решению головоломки. Вместо того, чтобы долбить проблему в лоб, пытаясь заткнуть трубу или искать ключи от подвала, мы обратили в свою пользу свойства самого материала, получили стопроцентный результат и – что самое интересное – не оставили после себя никаких следов! Когда пробка растает, никто и заподозрить не сможет, что какое-то время вода была перекрыта! Мы быстро и эффективно решили задачу совершенно невероятным и нетрадиционным способом. А замораживатель труб, кстати, не такой уж и редкий инструмент. Наверняка найдётся в арсенале у любого уважающего себя водопроводчика.

– Ну и дела! Сколько всего нового я узнал за эту ночь! Вам бы, Джон, стоило попробовать себя в писательском ремесле…