Служитель тьмы

— Нет! Где гарантии, что вы сдержите обещание? Лучше вы уходите, а я их после отпущу, — предложил он обнажающему меч охраннику.

— А где твои гарантии? — в свою очередь спросил араб.

— Стой, не подходи больше! Иначе я ее прирежу! — прокричал разбойник Салиму, до которого оставалось не больше четырех шагов.

Тот ничего не ответил. Он сорвался на бег. Разбойник дернул лезвие своего меча вправо, из перерезанной шеи заложницы хлынула кровь. К этому времени охранник успел приблизиться к бандиту практически вплотную. Тот еще перехватывал оружие, когда араб молниеносным движением отделил руку разбойника от туловища.

Поверженный главарь, упав на колени, истошно завопил, стараясь остановить поток крови из обрубка.

— Не успел, — печально прокомментировал смерть женщины араб. — Хочешь с ним покончить собственными руками? — предложил он плачущему ребенку.

— Нет, — утирая вновь и вновь выступающие слезы, ответил тот.

Еще один взмах прервал крики бандита.

— Извини, так получилось, — Салим кивнул в сторону мертвой женщины. — Она была твоей матерью?

— Нет. Это служанка моего отца. Но она была мне как мать.

— Мне жаль, попрощайся с ней. Нам пора уходить.

Араб с друидом снова стали очищать тракт от тел убитых. Как только дело было завершено, Салим крикнул ребенку, плачущему над телом Абигель.

— Нам пора. Ты с нами?

Мальчик ничего не ответил, лишь, утерев слезы, молча последовал за двумя оставшимися в живых попутчиками.





* * *


Прошло уже больше недели, как Колин вернулся с последнего задания. Его нога зажила, все важные дела были решены, поэтому теперь наемник изнывал со скуки.

Не считая ежедневных тренировок да редких прогулок по городу, все оставшееся время он использовал на еду и сон. Когда спать уже не хотелось, он просто лежал в своей постели, глядя в потолок.

Уортимеру хотелось действовать. Взяться за новое дело. Как назло, никаких известий от Элеоноры не поступало, а самому к ней идти смысла не было. Если появлялась необходимость в его услугах, она тут же давала знать.

Можно было вспомнить былые времена, пройдясь по паре заведений в поисках работы. Но после стольких лет сотрудничества с друидами задания, которые ему могли здесь предложить, покажутся просто прогулкой, не способной вызывать у него никакого азарта. Все они сводились к трем типам: укради, выбей долг или убей. Изредка требовалось кого-то защитить, хотя такую работу местные предлагали неохотно, им было слишком мало прибыли с подобного рода заказов.

Вот и сейчас, закончив утреннюю тренировку, Колин лежал на полу, размышляя, как ему провести оставшуюся половину дня.

«М-да, так со скуки спятить не долго. Понятно, почему многие спиваются», — подумал Уортимер, поймав себя на мысли о походе в кабак за выпивкой.

В дверь постучали.

«Стелла ушла час назад. Может чего забыла? Тогда зачем стучать? У нее должны быть ключи. Значит кто-то по мою душу», — продолжал он размышлять, не спеша поднимаясь с нагретого места.

Ему не удавалось согнать навалившуюся лень. Для себя Колин решил, если больше стучать не будут, то идти открывать смысла нет.

Но, к его сожалению, стук повторился. Нехотя встав, Уортимер, спустившись по лестнице, открыл дверь.

На пороге стоял его старый знакомый. Гаспар был чисто выбрит, трезв и одет, по-видимому, в лучшую свою одежду. От этого зрелища Колин остолбенел.

— Я войду? — как ни в чем не бывало спросил здоровяк.

Уортимер пропустил гостя в дом. Собравшись с мыслями, он спросил:

— Чем обязан?

— Пришел долг отдать, — спокойно ответил Гаспар, не обращая внимания на язвительный тон хозяина, который решил, будто гость пришел занять еще монет.

— Держи, — достав мешочек, здоровяк вынул из него две монеты, — это мой долг. А это твой выигрыш, — продолжил гость, следом доставая восемь медяков.

— Ну, Гаспар Вирт, не ожидал, не ожидал, — удивился происходящему Колин. — Значит, твой пес выиграл?

— Да. Порвал всех соперников.

— Видать, лютая псина. Зачем пришел? — не стал ходить вокруг да около Уортимер.

— Есть одно дельце. Думаю, тебя оно заинтересует.


— Ошибаешься, как раз дела, которые может предложить местная шушера, мне вряд ли будут интересны.

— Речь идет о десяти золотых за месяц работы.

— На всех? — уточнил наемник, хотя знал ответ гостя наперед.

— Каждому, — с чувством превосходства ответил тот.

— Теперь понятно, почему ты трезв. Ладно, нечего на пороге стоять. Разувайся, проходи в комнату, я пока сделаю нам чаю.

Заперев дверь, хозяин ушел на кухню. Через несколько минут вернувшись в гостиную, он застал Вирта, со скучающим видом сдирающего с рук застаревшие мозоли.

— Держи, — Колин протянул ему чашку.

Тот принял ее, впрочем, пить не стал, отставив подальше. Уортимер устроился на своем любимом месте, тоже не притронувшись к чаю, решив оставить его на потом.

— Выкладывай.

— Есть одно заманчивое предложение. Меня недавно нашел один довольно влиятельный человек, предложив выполнить поручение, исходящее якобы от самой верхушки власти.

— От Родрика? — удивился Колин.

— Предполагаю так. Обещает по десять золотых на человека. Не знаю, откуда у тебя такая известность, но он велел передать тебе это предложение. Если согласишься, в команде будем я, ты и один из королевских разведчиков.

— Почему именно я? — от негодования Уортимер подался вперед. — Вернее, почему мы с тобой?

— Все благодаря тому делу, пять лет назад, когда мы единственные уцелели. Видимо, слухи до сих пор ходят. Ты сам должен понимать, столько монет абы кому не заплатят.

— Это верно, — согласился Колин.

Гаспар говорил о деле, на котором они познакомились. Это навеяло Уортимеру неприятные воспоминания.

«Не вышло бы, как в прошлый раз», — промелькнула у него невеселая мысль.

— Предположим, я соглашусь. Что от нас требуется?

— Думаю, ты слышал о придворном маге соседнего королевства Марак? — вопросом на вопрос ответил Гаспар.

Колин прекрасно знал, о чем он говорит. О граничащем с Хаймом Мараке всегда ходили нелицеприятные слухи. Ко всему прочему, лет семь назад в ней умер король Пропиторий II, оставив после себя трех сыновей.

В любой стране престол перешел бы к старшему, но в Мараке были другие законы. Король должен был прилюдно короновать одного из своих сыновей, объявляя его, таким образом, самым достойным из всех.

Пропиторий II не успел этого сделать. Поэтому после его смерти разгорелась нешуточная борьба за престол. В ход шло все, от сплетен за спиной брата до найма убийц и попыток отравления. Этот хаос длился несколько месяцев. Страна начинала разваливаться. Никто из братьев не собирался сдавать позиций.

Однажды в тронный зал, в котором в тот момент находились все братья, неизвестно каким образом проник ничем не выделяющийся мужчина в черном балахоне, скрывающем его лицо. В руке у него была трость, сделанная из человеческих позвонков. Пройдя в центр зала, он объявил:

— Мое имя Идеокритий. Я готов помочь взойти на трон любому из вас, в обмен на предоставления мне титула Верховного мага[1] страны и любого города, отданного в мое личное пользование.

Братья подняли незнакомца на смех, распорядившись, чтобы того отправили в темницу.

Дальше история умалчивает, но по преданиям, вечером младший из братьев спустился к незнакомцу в темницу, так как терять ему было нечего, от тринадцатилетнего Пропитория V на тот момент отвернулись практически все. Лишь чудом тот до сих пор оставался жив, поэтому он решил заключить с незнакомцем договор на его условиях.

На следующее утро никто не смог найти оставшихся претендентов на престол, они будто сквозь землю провалились. Это в своих, со всех сторон охраняемых комнатах. В конце концов, поиски не принесли никаких результатов. Через несколько дней Пропитория V короновали, признав его новым королем Марака.

Мальчишка незамедлительно выполнил обещание, данное незнакомцу, наградив того титулом и отдав в его распоряжение захудалый городок, отдаленный от всех торговых путей, посему не представлявший никакого интереса для страны.

После этих сообщений о колдуне, как его назвал Гаспар, не было ничего слышно. Многие давно забыли о его существовании.

— Помню, — наконец ответил Колин на вопрос. — Братьев, кажется, так и не нашли?

— Нет. Словно в землю канули, — подтвердил Вирт.

Здоровяк взял кружку успевшего поостыть чая. Уортимер решил последовать примеру друга, отпив за пару глотков половину чашки, он вернул ее на место. Напившись, Гаспар продолжил:

— Так вот, разведчики доложили, будто Идеокритий активизировался. Нанимает уличный сброд, чтобы через месяц, взяв лишь десяток своих солдат, опробовать на прочность границу с Сиолой[2]. А если быть точнее, крепость Гринберг.

— Ничего себе, — присвистнул Уортимер. — У него крыша поехала? Там ведь пять тысяч человек.

— Не знаю. По всей видимости, он настроен всерьез. Так как действия проводятся не на территории нашей страны, поэтому в открытую мы вмешаться не можем. А просто посмотреть на это безумие нас вряд ли пригласят.

— И нас решили отправить в разведку?

— Именно. От нас любыми способами требуется разузнать, что задумал маг и для чего ему все это.

— Когда нужен мой ответ?