Шёпот Призрака

— День и ночь, — ответила Белла.

— Я это знал. Я знал все ответы, — Дамиэль холодно посмотрел на бедную Беллу. — Она слишком быстрая.

— Неудачи закаляют характер, Дамиэль, — Неро приподнял брови. — По крайней мере, так ты мне всегда говорил.

— Неро, у меня сложилось впечатление, что я тебе не нравлюсь.

— Это, должно быть, твоя острая наблюдательность, отточенная годами работы Мастером-Дознавателем Легиона.

— Ну, это было легко, — прокомментировала я. — Благодаря Белле.

Мы все посмотрели на сфинкса. Он не двигался.

— Окей, мы ответили на твои загадки! Открывай ворота! — закричала я на чудовище.

Он изрыгнул на нас огненный шар. Мы все отскочили в разные стороны.

— Может быть, ты ответила неправильно? — спросила я Беллу, когда сфинкс открыл пасть, и оттуда хлынул поток воды.

— Нет, ответы были правильными, — она нахмурилась.

Вспышка яркого света ослепила меня. Мгновение спустя наступила полная темнота. А потом снова свет. И тьма. Освещение металось туда-сюда, от одной крайности к другой. Потрескивание огня и журчание воды говорили мне, что стихии присутствовали там, но я больше не могла их видеть. Я больше ничего не видела.

— Дело никогда не было в загадках, — раздался рядом со мной голос Каденс. — Дело в наших ответах.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я.

— Огонь и вода. День и ночь, — ответила она. — В легендах о сфинксе его загадки являются препятствием для входа. Они дают ему власть над теми, кто хочет пройти. Но, похоже, наши ответы также дают ему силу. Всё, что исходит от ангела, наполнено силой, включая её слова. Сфинкс направил силу этих слов в заклинания, которые он наложил на нас.

— Но Белла — ведьма, а не ангел. Ведьмы не могут вызывать огненные бури или наводнения, — заметила я.

— Может, она и ведьма, но она внучка демона, — заметил Дамиэль.

— Откуда ты это знаешь?

— Это моя работа — всё знать.

Я знала, что должна ему доверять. Я сама настаивала на том, что мы должны доверять ему, Джейсу и нескольким другим ангелам, ведь только вместе мы будем достаточно сильны, чтобы справиться со Стражами. Но вынуждена признать — часть меня беспокоилась о том, что Дамиэль сделает со своим знанием о наследии Беллы.

— И, возможно, я недавно выпила сосуд Яда, — сказала Белла так тихо, что я еле расслышала её из-за потрескивания пламени и журчания воды.

— И кем это сделало тебя? — спросила я у неё.

— Я не уверена. Я чувствую себя иначе, но, кажется, у меня нет никаких новых сил.

— У тебя достаточно сил, чтобы подпитывать заклинания сфинкса. Огонь. Вода. День. Ночь.

— Мне очень жаль. Я не понимала, что могу сделать только хуже. Я просто пыталась помочь.

— Конечно, ты пыталась помочь, — я улыбнулась ей. Хотя я знала, что она этого не видит, я надеялась, что она услышит улыбку в моём голосе. — Белла, нет такого вопроса во Вселенной, на который ты не попыталась бы ответить.

Когда мы были детьми, учителя любили её за это. Кое-кто из ребят относился к её успехам в учёбе не столь благосклонно. Однако они оставили её в покое после того, как я покрыла суперклеем их школьные стулья. Приклеивание задницы к стулу давало тебе время переосмыслить свои старые предрассудки — особенно если ты не хотел повторять этот опыт.

— Не хочу ставить крест на этом трогательном моменте сестринского единения, но мы действительно должны сосредоточиться на насущном вопросе, — сказал Дамиэль.

— Я думаю, — я нахмурилась. — Кто-нибудь что-нибудь видит?

— Полная темнота, за которой следует ослепительная белизна, — сказал Харкер. — Но вода и огонь больше не нападают на нас. Интересно, почему?

— Сфинкс не спешит, мучая своих жертв загадками, прежде чем съесть их. Другими словами, они любят играть со своей едой, — сказал Дамиэль, и его голос был полностью лишён эмоций.

— Я не пища для животных, — заявил Неро.

— Тогда я предлагаю найти выход из этого затруднительного положения до того, как сфинкс позвонит в обеденный колокол, — сказал Дамиэль.

— Огонь. Вода. День. Ночь, — произнесла я.

— Это проблема, Леда, а не решение, — сказал мне Дамиэль, и на этот раз в его голосе послышалось нетерпение.

— Огонь и вода. День и ночь, — повторила я. — Знаете, из чего это состоит?

— Противоборствующие силы, — немедленно ответил Неро; мы действительно находились на одной волне. — Совсем как ты, Пандора.


— Верно. Думаю, что я — решение проблемы. Противоположные силы существуют внутри меня в гармонии.

— В хаосе, ты хотела сказать.

— В упорядоченном хаосе.

— Так каков же твой план, мисс Упорядоченный Хаос? — спросил меня Харкер.

— Ну, сфинкс съел ответы Беллы, а затем превратил их в заклинания, которые выплюнул в нас. Я думаю, что рот — это ключ. Слова, которые слетели с губ Беллы. Заклинания, которые исходили из пасти сфинкса. Поэтому я думаю, что если мне удастся просто добраться до сфинкса, а затем забраться в его пасть, то есть в источник заклинаний, то я смогу уравновесить хаотическую противоположную магию.

— Твой план — забраться в пасть сфинкса?

— Дамиэль, ты кажешься удивлённым, — усмехнулась я.

— Неро, ты связался с ненормальной, — заявил Дамиэль.

— И моя мать тоже, — сказал Неро отцу.

— Если бы Калли была здесь, она бы не хотела, чтобы ты залезала в пасть монстра, — вмешалась Белла.

— Я тоже не хочу, чтобы ты лезла в пасть чудовищу, Пандора, — сказал мне Неро.

— Это только на мгновение.

— Чтобы быть съеденной, достаточно одного мгновения, — заметила Белла.

— Вы все слишком волнуетесь. Я уже всё раскусила.

— Как обнадеживающе, — сухо сказала Белла.

— Я пойду с тобой, — настаивал Неро.

— Нет. Нет необходимости, чтобы нас обоих съели.

— Вот именно. Я накладываю вето на этот план, — в голосе Неро звенела решимость.

— Ты не можешь наложить вето на единственный план, который сработает.

— Смотри и учись, как я это сделаю.

— Нет, ты смотри, как я всё исправлю, — сказала я.

— Я собираюсь сделать больше, чем просто смотреть, Пандора.

Я ухмыльнулась в направлении его голоса.

— Сначала тебе придётся поймать меня.

Я побежала на звуки шипящего пламени и журчащей воды. Навстречу жару. К брызгам водяных капель, падающих на мою кожу. Магически усиленные чувства ангела не ограничивались только одним зрением.

Мои ладони ударились о каменную поверхность сфинкса. Я скользнула пальцами по нему, на ощупь отыскивая край рта. Мой мизинец наткнулся на что-то острое. Зуб. Я схватилась за зуб, и мне пришлось использовать обе руки. Он был размером со сталагмит. Затем я подтянулась и забралась в пасть чудовища.

Там я почувствовала точку пересечения заклинаний. Я постояла немного под перекрёстным огнём, но он не убил меня. Постепенно заклинания начали уравновешиваться. Вода и огонь пребывали в гармонии. Ночь и день могли существовать одновременно. Всё было тихо, спокойно. Я снова смогла видеть.

— Откуда ты знала, что это сработает? — спросил Харкер, когда я выбралась из пасти сфинкса.

— Вообще-то я не знала. Это было просто внутреннее ощущение.

Мало того, что магия вошла в равновесие, так и монстр успокоился. Он сонно зевнул, потом лёг, открыв за собой светящийся разрыв в воздухе.

— Волшебное зеркало, которое ведёт в зал совета демонов, — сказала я.

Дамиэль вскарабкался на руку сфинкса и принялся допрашивать его.

— Почему ты напал на нас, если мы правильно ответили на твои загадки?

— Астерия велела мне это сделать, — ответило существо. Это больше не было рифмой. Может быть, оно слишком устало.

— Кто такая Астерия? — спросила я.

— Принцесса Демонов, — сказала Каденс. — Дочь Алессандро, Короля Демонов.

— Почему Астерия хочет нашей смерти? — потребовал Дамиэль, обращаясь к сфинксу.

— Она у тебя в долгу.