Путевой светлячок

— Нет! Оборотню несказанно повезло в его никчемной жизни. Девочка, не забывай, что мы — демоны. Эта псина дотронулась до Наследника нашего Повелителя, за такое у любого народа полагается смертная казнь! — все сильнее распалялся Рейн. — Вдобавок раскрыл пасть на мою женщину и после этого выжил… из-за тебя. Сама не в силах защититься и мне не даешь! Такая ситуация произошла в первый и последний раз, запомни! Жизнь оборотня — мой подарок тебе, так что оцени, насколько я мягкосердечный и неравнодушный!

Выходит, мои слова сильно задели его. Я тяжело вздохнула, но извиняться не стала.

Рейн принес меня к ключу и опустил прямо в холодную воду. Я вытянулась по течению, позволяя воде смыть застоявшуюся, дурно пахнущую болотную жижу и промыть волосы. Затем демон знакомым способом высушил меня и сам сполоснулся в ручье. И только когда закончил, к нам присоединились остальные с Хемом в компании. Мальчик тут же «порадовал» меня:

— Он уполз, Хель! Потом, правда, встал, держась за дерево, Дарт приказал ему убираться. Больше он не будет к тебе приставать!

Все шестеро демонов окинули меня пристальными внимательными взглядами и отправились к лагерю. Ужинали мы в молчании, и я заснула, сидя с тарелкой в руках.





* * *


Открыв глаза, улыбнулась, заметив над нами тусклого светляка. Такое впечатление, что тоже спит как и мы в серых предрассветных сумерках.

Под боком зашевелился Хем, закидывая на меня ручку и ножку и прижимаясь теснее. Поплотнее укрыла его плащом и обняла, а сама вторую руку подняла к светляку, раскрывая ладонь. Мгновение — и сгусток магии Владеющего опустился в нее, чуть поблескивая серебристым светом, словно тоже замерз, как и его маленький подопечный. За последние два дня ведун стал блеклым и менее подвижным. Интересно — почему?

В голову пришла идея: возможно он подпитывался магией Хема, а сейчас она заблокирована Рейном, и поэтому светляку «голодно». Сомневаясь и опасаясь что-либо сделать неверно, чуть сжала ладонь и выпустила небольшой ручеек своей силы, делясь магией с ведуном. Серебристая звездочка засияла ярче, наливаясь светом и чуть увеличиваясь. А еще я ощутила, что магия ведуна и Хема родственная. Точно отец послал к сыну, чтобы присматривал, не потерял путь домой если что. Даже прониклась уважением к этому незнакомому мужчине.

— Хлопот ты мне добавишь своей жалостью ко всем! — прозвучал рядом со мной тихий задумчивый голос Рейна.

Повернула голову на голос и увидела, что демон присел рядом со мной на корточки, положив руки на мощные бедра, затянутые в черные шаровары. Глаза таинственно поблескивают в серости наступающего утра. Длинный толстый хвост начал отбивать дробь возле ботинка, мне кажется, даже вибрацию земли чувствовала от его ударов.

— Почему тебе, Рейнвааль? Устрою Хема, дождусь, когда они полюбят друг друга с отцом и поеду к деду. Там меня ждет счастливое замужество, — холодно возразила я.

Рейн встал на колени и навис надо мной, опираясь ладонями на коврик возле моей головы и вглядываясь в лицо. Склонился к самому уху, обдавая жаром своего тела и окутывая ароматом можжевельника, прошептал:

— Ты уверена, что тебя кто-то отпустит… теперь?

— Я должна только Хему, а все остальные… — попыталась продолжить в том же духе дальше.

— Я все сказал! — прервал Рейн, выдохнув мне в губы.

Затем придержал мой подбородок пальцами и впился в губы коротким и жестким поцелуем, каким-то собственническим что ли, наверное, лишь бы показать кто из нас главный. Отстранился и удовлетворенно посмотрел, что я дышу как загнанная лошадь.

Мое сердце колотилось как бешенное, неосознанно облизнула губы, все еще ощущая его вкус, а потом словно кто-то из Темных Высших заставил упрямо заявить:

— А я еще нет!

Рука вновь метнулась к моему подбородку, а демон угрожающе навис надо мной:

— Девочка, мне больше трех тысяч лет, и за всю свою жизнь, я еще ни разу не ошибся в выводах!

— И какие же они? — заинтересовалась я.

— Они мои! — уже без насмешки как в прошлый раз жестко заявил несносный демон.

— Ну и хвала силе, что не мои выводы, выходит, мы остались каждый при своих! — ехидно заявила я, попытавшись оставить последнее слово за собой.

— Доиграешься! — с легкой угрозой тихо прорычал Рейн.

Ну почему рядом с ним, я забываю о благоразумии? Почему провоцирую все время? Как можно забывать, кем они являются? Ведь я видела вчера и при нападении людей их сущность: чуть не сожгли оборотня живьем, едва не скормили трупы людей своим же лошварам. Это ли не показатели того, что мне надо быть осмотрительней, осторожней, а еще лучше — бежать от них как можно быстрее. У деда должно быть безопаснее, а что там дальше с этими демонами будет — неизвестно!

— И что ты можешь мне сделать? Матери вашего Наследника! — продолжала испытывать его терпение и удовлетворять собственное любопытство, не вняв голосу разума.

— Женюсь! — мрачно заявил мужчина.

Даже дыхание перехватило, но в меня явно вселился неуправляемый дух противоречия, удивленно приподняла брови и спросила:

— А это угроза или обещание?

Рейн положил ладонь мне на шею, заставив судорожно сглотнуть, а затем медленно провел вниз, погладив грудь, словно измерив живот, легонько сжав бедро. Я занервничала, и он нехотя убрал руку, встал и тихо, но категоричным тоном заявил:

— Сегодня поедешь со мной!

Спорить я больше не стала, просто лежала и таращилась. Слишком боязно наблюдать за таким властным и бескомпромиссным мужчиной. Хотя внутренний протест остался: «Разбежался, демон! Еще посмотрим, кто кого переупрямит!»

Краем глаза уловила тень возле деревьев. Присмотревшись, увидела Дартвааля, который тер ладонью свои рога. Странный он!

Вскоре всех подняли, мы быстро позавтракали, и демоны начали рассаживаться по лошварам. Я увидела, что Рейн в седле ждет меня, сверля лиловым холодным взглядом. Усмехнулась, подхватила рюкзак и подошла к Терну.


— Я тебя предупредила, колючка! Только посмей меня тронуть, пущу на шашлык! — прорычала ему в морду.

Лошвар снова мерзко захихикал, кося на меня темным наглым глазом. Но тут ему в бок прилетел маленький, но сильный кулачок Хема.

— Моя мама! — угрожающе заявил мой приемыш.

И я еще раз убедилась, что даже маленький Наследник — это уже сила, с которой считаются. Терн перестал ржать, склонил колени, чтобы ребенок мог забраться в седло, а потом, к моему облегчению, подождал, пока я тоже вскарабкаюсь.

Эх, не смогла удержаться от детской выходки: оглянувшись на Рейна, который яростно смотрел на меня, мерзопакостно и довольно усмехнулась, праздную свою первую победу. Ух, аж горжусь собой!

Но наслаждалась, увы, не долго. Все, кроме Дартвааля, сидевшего мрачнее тучи, отметив мой восторг от собственной смелости, неожиданно захохотали. Даже Рейн усмехнулся! Жар смущения обжег щеки и шею, а уши, вообще, запылали яркими факелами. Ну какие же они все гады!





* * *


Какое-то время мы ехали в молчании, но скоро между лошварами Кервааля и Хема, немного поогрызавшись с Терном, втиснулся лошвар Дартвааля, естественно, направляемый хозяином. Неугомонный блондин, недолго думая, достал своим хвостищем мой и начал играть с кисточкой.

Мы с Хемом обернулись к золотоволосому демону, чем тот тут же воспользовался — широко улыбнулся и завел разговор:

— Леди Хельвина, вы не хотели бы еще что-нибудь рассказать о себе? Про ваше…

— Нет-нет, эро Дартвааль! — очень вежливо и мило улыбаясь, елейным голоском прервала его, решив удовлетворить собственное любопытство, коль представился подходящий случай. — Лучше вы расскажите нам с Хемом о том, как живут демоны. Я читала, что замок вашего Повелителя называется Преисподней, а мы с Хемом там поселимся?

Дартвааль вновь улыбнулся, бросил быстрый взгляд вниз, отмечая, что я не против его заигрываний с моим хвостом, и затем ответил:

— Вы правы, леди Хельвина! Только не замок, а дворец Повелителя называется Преисподняя. В древности, когда Высшие ушли в другую реальность, и Демиурги забыли о Тирэе, люди только начали свое социально-культурное развитие, а демоны вышли за пределы своих территорий, произошло наше знакомство, так сказать. Смешно сказать, но жрецы говорят, что именно люди дали название сердцу страны демонов. Раньше главная цитадель не имела собственного имени, а потом демоны начали приносить людей в жертву Демиургам, пытаясь разбудить их, вернуть благосклонность, но все оказалось тщетно. Зато люди отнесли демонов к Высшей нечисти, — Дартвааль снисходительно усмехнулся и продолжил, — а со временем человеческие жрецы и вовсе ввели в обиход это название — Преисподняя. Как врата в их ад — место, где отбывают наказание грешники из числа людей. Просто невероятно, но название прижилось и у нас, и вот, спустя тысячелетия, мы все называем дворец Повелителя Преисподней.

Кервааль, выслушав Дартвааля, ядовито процедил:

— Особенно учитывая тот факт, что название теперь отражает его суть и внутреннее содержание. Я ненавижу привозить свою Соаль в Преисподнюю — интриги, заговоры, сплошной разврат и разложение нравов…

— О нравах и разврате ты рассуждаешь как старик, эро Кервааль! — с сарказмом прервал его Дартвааль. — А еще полторы тысячи лет назад, как говорит мой отец, ты сам заглядывал под любую юбку. Похоже, отец преувеличил твои заслуги…

— Ты еще демоненок по сравнению со мной, Дарт, и не тебе меня судить! Встретил избранную, вертишься волчком и жуешь сопли рядом с ней. Где же твоя всем известная рассудительность? Хваленое умение плести интриги и щелкать как орехи любые загадки и проблемы? Я в течение пары недель сделал Соаль своей и провел обряд. У меня трое демонят, а ты…

— А как долго нам еще ехать? — быстро вмешалась в разговор демонов.

Уж больно Кервааль с Дартом распалились во время спора, к которому я тоже неким образом причастна.

Дарт смерил собеседника мрачным, не обещающим ничего хорошего взглядом. Я отметила, как потемнело и застыло его лицо, а потом мужчина посмотрел на меня. С тревогой отметила, что в его глазах появились жесткость и расчет. Увидев испуг в моих глазах, блондин сразу изменился в лице: черты тут же смягчились, и глаза потеплели, но холод на самом их донышке остался.

Я мысленно костерила Кервааля как могла. Ну кто его просил задевать самолюбие вспыльчивого Дартвааля, да еще меня впутывать в скорее всего старые дрязги.

— Осталась неделя пути до территорий демонов и темных. Сейчас мы пересекаем границу между землями людей и драконов. Так что можем немного расслабиться. С чешуйчатыми у нас мирный договор.

— То есть, через неделю прибудем в Эмерун? — обрадовалась я возможности прекратить перепалку демонов.

Блондин нахмурился, но ответить ничего не успел. Едущие впереди Шанвааль с Сунваалем тонко свистнули, и все наши с Хемом спутники встрепенулись, хватаясь за оружие. Терн вновь оказался в «коробочке» под прикрытием лошваров и демонов.

Но тревога оказалась ложной. Навстречу нашему отряду выехали три повозки с бродячими артистами: большей частью людьми, парой оборотней и гномов — вся эта разношерстная компания с опаской проехала мимо нас, провожая настороженными, тревожными взглядами.



Через час лес неожиданно закончился. Перед нами расстилалась бескрайняя степь, а на горизонте высились горы. Мы теперь двигались в высокой, достигающей крупов лошваров траве и оживленно вертелись в седле, любуясь новым ландшафтом. И когда над нами пролетели две тени, мы с Хемом, в восторге задрав головы, наблюдали за полетом двух драконов.

— Мама, это драконы? — выдохнул Хем.

— Да, аро Хемвааль! Но запомните, они только с виду такие милашки, а по своей сути — проклятые богами ящерицы! Жадные, коварные и падкие на красоту! — на последнем слове Дартвааль многозначительно посмотрел на меня.

Это он имел в виду, что мне надо опасаться драконов? Но неожиданно стало приятно, что демон считает меня красивой. Может и Рейн тоже…

Я неосознанно перевела взгляд на демона с фиолетовой косой, образ которого, уже поселился в моей душе. Рейнвааль проводил хмурым взглядом двух летунов, потом неожиданно посмотрел на меня долгим загадочным взглядом, от которого бросило в холодную дрожь, и одновременно что-то внутри затрепетало в странном предвкушении.

А когда он, резко отвернувшись, разорвал зрительный контакт, я ощутила непонятную пустоту в душе, словно что-то потеряла. Пустоту, испугавшую до глубины души. Получается, я настолько сильно привязалась к нему? А сама даже толком не знаю, что он хочет от меня? Или что чувствует?

Тяжело вздохнула. Услышав мой вздох, Хем тут же повернулся в седле и обнял руками за талию. Я тоже обняла его и какое-то время мы так и ехали, делясь друг с другом теплом и нежностью.

— Тыковка ты моя, любимая! Как бы я без тебя жила? — прошептала тихо.

— Плохо? — с недоверием и надеждой спросил Хем.