Путь одаренного. Крысолов. Книга 1. Часть 1

– Дай, я на неё гляну, – показывает она скрюченным пальцем на котомку, перекинутую у меня через плечо.

Ремень я укоротил, просто узел завязал на нужном месте, а всё лишнее даже срезать не стал, и так убого выглядит, зато никто ее позарится. Как оказалось, я очень ошибался, старуха явно бы не отказалась от такого приобретения.

Я, молча, скинул через голову ремень и протянул, выглядевшую пустой, сумку старухе.

– Интересно, – разочаровано протянула старушенция. Она копалась в сумке, причём, того комка травы не было в ней и в помине, – неужели ошиблась? – бормотала она себе под нос, – но это явно её сумка…

Услышал я её шепот.

– Чья? – непроизвольно вырвалось у меня.

Она перевела на меня взгляд своих, таких, ещё совсем молодых глаз. Полный диссонанс её глаз и этого старушечьего сморщенного лица.

– Подруги, – вздохнула травница. – Тебя как зовут, малыш?

– Нов, – представился я.

– Нов, – прошамкала старуха, – меня зови баба Кови. Меня все так зовут, – закряхтела старая карга, – а теперь, про подругу. Мия… орчанка… рабыня. Была рабыней, потом вольную получила. Как раз собиралась в родные места податься, но пираты на город напали. Это тёмная история, её тут местные ловили, но она пропала, никто так её и не нашёл, а вот эту сумку я ни с чем спутать не могу. Но не простая эта сумка.

Потом резко прервалась и уставилась на меня, не мигая.

– Постой, а почему ты именно к травницам пошёл? Это мне повезло, да и тебе, что на меня нарвался, в итоге. Остальные две молодых клюшки всё равно ничего не знают. Ты выложил из сумки всё? Смог открыть?

И что отвечать? С другой стороны, трава мне не нужна, и если это правда, то что она мне тут рассказывает…

– Я открыл, ведь вы тоже открыли, – киваю я, на шарящую в пустой сумке руке старухи.

Она только вздыхает в ответ.

Я, молча, забираю сумку и после небольшого раздумья, а надо ли… открываю сумку уже сам.

И тут вздох восхищения.

Бабка едва не плачет, и руки у неё трясутся.

– Ты позволишь? – спрашивает она меня, а у самой в глазах такая надежда…

Только вот вопрос – на что?

Я протягиваю ей сумку. Она осторожно, словно великую драгоценность, берёт её в руки и, оглянувшись вокруг, словно собралась что-то ценное прятать, начала выкладывать перед собой на стол пучки свежей зелени.

По её лицу можно было понять, что она находится в великом возбуждении и волнении. Как бы «кондратий» не хватил бабулю, оно мне надо?

Но, вроде, как бы, обошлось. А гора травы прямо передо мной росла, как снежный ком.

– Во-от! – прошептала старушенция. Глаза её сверкали торжеством.

Три пучка какой-то травы с листьями фиолетового оттенка она отложила в сторону.

Я же в пальцах зажал перстенёк и показывал ей. Её взгляд зацепился за него и брови взметнулись вверх.

– Ну-ка, дай сюда, гляну, – буквально приказала она.

Чего уже прятаться то?

Повертела его в руках, примерять не стала.

– Знакомый красавец, – кивнула она, – правда, в последний раз, когда я его видела, он был раз в пять больше. Ведь так? У тебя на среднем пальце правой руки он уменьшился резко в разы? – спросила она требовательно.

Я молча кивнул, а что оставалось?

Она внимательно прошлась по мне, неожиданно, слишком цепким взглядом.

– Странно всё это! – произнесла она в итоге. – Магии я в тебе не чувствую, от слова «совсем». Если хочешь знать, что сумка, что перстенёк твой, вещи очень непростые. Но, увы, для большинства, абсолютно бесполезные.

Я удивлённо смотрю на неё.

– Да-да, даже для меня, – смеётся она. – Сам видел, как я рукой в пустой котомке шарила. Удивлён? Так вот, что я тебе скажу. В тебе сильна кровь орков. Ты простой оркский ублюдок. Увы, эти клыкастые твари любят насиловать женщин, людских самок в своих набегах, и в рабыни самых красивых и выносливых забирают. А это, – она кидает на столешницу стола сумку и перстенёк, – грубая подделка артефактов, поистине великих эльфийских мастеров. Гоблинская работа, но, как видишь, в чём-то они даже аналоги превзошли. Сумка – это пространственный карман, но в твоём случае, заточенная только на травников. Положи туда камень или этот перстень, и ты его прощупаешь в сумке, и его не скрыть, как и веса от него.

Я же про себя вспомнил, как я удивился, когда в сумке смог прощупать перстенёк, когда шёл на рынок.

– Но и это ещё не всё. Эта сумка и колечко заточены только под орков, ну, может быть, ещё гоблинов, в чём я сильно сомневаюсь. Гоблины для орков – те же рабы. Потому и говорю, что в тебе очень много орочьей крови, хотя, что удивительно, на твоей физиономии этот факт никак не отразился. Полукровка, точно, вот только почему ты не несёшь в своём лице родства с этими серо-зелёными тварями? И цвет лица и кожи рук у тебя вполне человеческие. Ещё может быть, что ты сильный маг. Это тоже могло бы объяснить факт того, что ты смог приручить и сумку, и поисковик. Перстень предназначен для поиска чего угодно, если это «что угодно» зажать в руке, на палец которого надето кольцо, например, если серебряная монета, то ты сможешь искать серебро, если оно будет рядом. Не скажу, на какое расстояние работает именно этот артефакт, всё индивидуально, но принцип понятен?


Я киваю в ответ. С ума сойти, я полуорк???!!!

– Мия этот перстень использовала для поиска растений. Ментальная магия, хотя орки не маги, от слова «совсем», но пользоваться артефактами умеют. У тебя тоже, даже шлейфа нет от магии. Ты пуст, как и любой орк.

Я удивлённо смотрю на старуху.

– Но как же тогда шаманы? – не понимаю я.

– Шаманы? – плюётся бабуля, – природные чародеи, они в разы сильнее магов, но наше счастье, что их очень, очень мало рождается. Они повелевают духами и магией природы. Они очень сильны и наши маги с ними никогда не сравнятся. Может, архимаг ещё бы смог в одиночку противостоять кругу шаманов, но вряд ли. Я одарённая, оттого и прожила на этом свете уже больше двухсот пятидесяти лет.

Я поражёно выпучил глаза на почтенную леди.

– Только не говори никому! Я, конечно, для магов уже ничего не значу, а раньше всегда приходилось прятаться, пока не перегорела, в итоге, в поединке против дипломированного аристократа-мага, но уделала его всё-таки. Но я и сейчас кое-что могу. В частности, могу определять маг передо мной или нет. Так вот, в тебе, как и в любом орке, магии нет. Совсем. Но, как и твои полуродственники, ты можешь управлять артефактами, – кивает она на лежащий на столе перстень.

Я вздыхаю.

– Получается, и сумка, и кольцо бесполезны, и ничего не стоят?

Разочарование у меня в голосе, все планы насмарку, к тому же, узнать, что я наполовину орк, хотя и не правильный орк, то ещё удовольствие.

– Ну почему же, – усмехается старуха, потом переводит взгляд на меня, – пару медяков за колечко, ещё пару за сумку, да и то, вряд ли кто такие большие деньги заплатит за эти безделушки. Кроме орков, никто не может пользоваться этими недоартефактами. Они для любого разумного, кроме орка, абсолютно бесполезны.

У меня от обиды и разочарования навернулись слёзы на глазах.

Видя моё состояние, старушка поспешила меня успокоить.

– Но ты посмотри на это с другого ракурса. Ты можешь собирать кучу травы за раз и спокойно весь этот стог, – кивок на заваленный стол, – переносить на любые расстояния и при этом совершенно не уставать. Вообще, гоблины, конечно, молодцы. Аналоги таких или похожих сумок, для магов других разумных и не только магов, стоят просто сумасшедшие деньги. Простая сумка, без ограничений, с коэффициентом увеличения объёма и массы переносимого груза, начиная от десяти, стоит тысячу империалов.

Я поперхнулся, услышав такие суммы денег.

Видя моё неверие, старуха, видно, решила меня окончательно добить.

– А так, цена на особые экземпляры спокойно и до миллиона дойти может.

Наверно, я очень потешно смотрелся с раскрытым от изумления ртом.

– Поисковик тоже очень редкая штука, очень, но именно этот, для любого другого бесполезная безделушка, а потому, пользуйся им и радуйся.

Я же опешил от такого заявления.

– Но я же ничего не знаю, – расплакался я.

Без денег, влачить жалкое существование попрошайки на паперти я не хотел.

– Научим! – смеётся вновь эта непонятная старушенция. – Та же Мия, с помощью мысли, пользовалась поисковиком. Она об этом мне сама рассказывала. Держала образ нужного ей растения, и поисковик указывал, куда надо идти.

В принципе, я на это и надеялся, но продать подороже артефакты понравилось бы мне больше.

– Насчёт учёбы, – потом перевела взгляд на пучки фиолетовой травки, – нет, вначале решим с этим. – Кивок на траву… – мне ТЕПЕРЬ – выделила она интонацией слово, – этим всем некогда заниматься, так что собирай всё своё хозяйство обратно в сумку, кроме этих пучков. Хотя и их я тебе дам подержать. Для чего, объясню позже. Остальное собирай аккуратно, а тебе расскажу, что я придумала, – и вздыхает, переводя дух, вон сколько, не переставая, без передыху, рассказывает. – Эта травка – Экириус Благодатный. Растёт, обычно, в пятнах проклятых земель. У нас тут что-то тоже похожее есть. Видно, Мия эти пучки там и набрала. Но проболталась, за это её и убили, знаю, что убили, даже примерно знаю кто, но это теперь абсолютно неважно. Все уже давно мертвы. И о причине пропажи Мии, как ты понимаешь, никто не распространялся.

Я смотрю на бабушку.

– Из-за них? – кивок на фиолетовые растения.

– Да! – как приговор, звучит ответ.

Я, реально, сильно испугался.

– Эти растения используют при приготовлении одного ценнейшего зелья. Стоимость его оценить невозможно, особенно, когда доживаешь до таких преклонных лет, как я. Причём, именно эти растения и являются основными и самыми дорогими ингредиентами. Эти пучки могут стоить сотни миллионов империалов, – пауза, – или ничего не стоить!

– Как это? – опешил я.

– А вот так, тем более, через столько лет. С момента пропажи Мии, прошло уже двести тридцать четыре года.

У меня едва ноги не подкосились.

– Вообще удивительно, как артефакт сумел сохранить все эти растения. Но, вроде, гоблины как-то придумали зацикливать свои артефакты на внешний общий магический фон мира. А вот те же ушастые – на силу носителя. Видно, потому и сохранился сбор в артефакте, – усмехнулась старуха. – Так вот, этот эликсир возвращает молодость. Его готовность проверяют на хрюшках. Капля его, если выжила, то значит, он готов, если умерла, причём мгновенно, то получился сильнейший яд и цена на основной ингредиент падает практически к нулю. Потому и говорю, или миллионы империалов, или практически ничего.

Я только вздыхаю, понимая, куда клонит хитрая старуха. Эту фиолетовую траву не вернут мне при любом раскладе, впрочем, как и платить мне за неё тоже, походу, не собираются. А вот это уже свинство, мне вообще-то жить не на что.

Я обиженно набычился, понимая, куда клонится этот разговор. Поняла моё состояние и древняя старушка.

– Но и отпускать тебя без вознаграждения нельзя. Боги не поймут, тем более, ты мне принёс известия о давней подруге. Я не хочу знать, где покоятся её кости, просто поклянись, что захоронишь их.

Я посмотрел в эти глаза небесного цвета.