Последнее «долго и счастливо»

Тедрос выглядел так, словно получил сильный удар в солнечное сплетение.

– Я… Я просто не понимаю, о чем ты, – задыхаясь, сказал он.

– Если хочешь, чтобы я пересмотрела свой счастливый конец, сделай сам то же самое, – ответила Софи.

Тедрос привалился спиной к стене, теребя на груди то, что осталось от его рубашки. Отсюда ему было видно, что Сториан ожил и сейчас рисует их с Софи, ведущих разговор в комнате Директора школы.

– А если я откажусь? – спросил Тедрос.

Палец Софи начал наливаться ярко-розовым светом.

– Тогда я выберу Рафала и останусь с ним. И мне придется сказать ему, что вы с Агатой здесь, в школе.

– Только послушай, что ты говоришь, Софи! Только подумай, о чем ты меня просишь, – умоляющим тоном произнес Тедрос. – Ты яркая, умная, интересная девушка, и я не представляю свою жизнь без тебя. С той секунды, когда я увидел тебя еще на первом курсе, я твердо решил, что именно ты станешь моей королевой. Но мы с тобой уже пытались быть вместе, и ты сама прекрасно знаешь, чем это закончилось. Мы можем быть только друзьями, понимаешь? Просто друзьями, какими были в прошлом году…

– Это когда ты пытался поцеловать меня? – уточнила Софи.

– Тот поцелуй… Он к делу не относится, – запинаясь, возразил Тедрос. – Мы с Агатой счастливы вместе…

– В самом деле? – лукаво усмехнулась Софи, направляясь к Тедросу. – Но не ты ли три минуты назад говорил, что это я вновь сблизила вас? А «вновь сблизила» означает, что вы не были вместе, и счастливы вы тоже не были, если для вашей любви требовался кто-то третий.

– Послушай, любое «долго и счастливо» не сваливается само по себе. Чтобы достичь его, требуется время, требуются усилия, – ответил Тедрос. – Да ты и сама это знаешь. Просто вспомни себя.

– Ты прав, Тедди, – немного подумав, согласилась Софи. – Именно поэтому я и попросила свое сердце подсказать, кто моя настоящая любовь. И оно подсказало, – она еще раз показала ладонь с написанным на ней именем. – Я хочу любить Рафала. Я хочу любить любого, только не тебя. Ты приносишь мне лишь боль и унижение. Но, несмотря ни на что, в моем сердце написано именно твое имя, Тедди, и я хочу проверить, так ли это на самом деле. Согласись, у меня есть на это право, – она подняла на принца полные слез глаза. – Наша волшебная сказка вновь свела нас с тобой, здесь и сейчас, потому что она хочет, чтобы в ней был другой конец. Как иначе ты смог бы оказаться здесь один, без Агаты? Как иначе могло получиться так, что именно ты пришел спасать меня? Ты, а не моя лучшая подруга?

Тедрос молчал, вспоминая все, неожиданные на первый взгляд, повороты событий, которые привели его к Софи. Привели к разговору с ней с глазу на глаз, к разговору откровенному и прямому. Это их первый такой разговор за все два года знакомства – без притворства, лжи и уловок.

– Я никогда не смогу поступить так с Агатой, – медленно произнес Тедрос, чувствуя, как полыхают его щеки. – И ты тоже не сможешь, Софи. Не злая же ты ведьма, в конце концов…

– У нас с Агатой все было прекрасно до тех пор, пока ты не заставил ее пересмотреть наши с ней отношения, – возразила Софи, подходя еще ближе к Тедросу. – Итак, если ты считаешь, что моя просьба, чтобы ты хорошенько подумал и прислушался к тому, что говорит тебе твое сердце, делает меня ведьмой, то как назвать тебя самого? Разве не о том же самом ты просил Агату, когда мы с ней были лучшими подругами?

На это Тедросу просто нечего было ответить.

– Но теперь нам пришло время посмотреть правде в глаза, причем всем троим. Настала пора выбрать свое последнее, окончательное «долго и счастливо», – продолжила Софи, придвигаясь еще ближе и заставляя Тедроса вжаться в угол. – Разве твой отец не хотел бы, чтобы ты еще раз хорошенько подумал?

Тедрос опустил голову, и Софи увидела, как заиграли желваки у него на щеках.

– Ты ничего не знаешь о моем отце, – глухо сказал он.

– Тедди, послушай меня. Я брошу Рафала, брошу просто потому, что ты меня об этом просишь, – негромко сказала Софи. – Я уничтожу его кольцо и навсегда перейду на сторону Добра. Я уйду вместе с тобой и Агатой в твое королевство, соглашусь с любым твоим выбором, соглашусь остаться в одиночестве, если так уж сложится, стану статистом при вашем с Агатой «долго и счастливо». Все, о чем я прошу, – дай мне еще один шанс, прежде чем ты окончательно и навсегда выберешь свою принцессу. Только шанс, и ничего больше, никаких клятв и обещаний. Неужели я прошу слишком много?

Тедрос медленно поднял голову и взглянул Софи в глаза…

– Похоже, вы договорились, – раздался голос у них за спиной.

Они обернулись к окну.

Там стоял Рафал и смотрел на Софи, приставив Экскалибур к горлу Агаты.

При этом не было заметно, что Директор сильно удивлен. Потрясенной выглядела Агата.



Хорта разбудили раздавшиеся на лестнице крики учителей. О чем они кричат, он толком не понял, кажется, о том, что кто-то напал на Арика. Интересно, кто бы это мог быть – проникший в школу лазутчик или кто-то из своих?

Первой мыслью Хорта было проверить, все ли в порядке с Софи, но он тут же вспомнил, что она в башне старого кретина Директора, далеко отсюда. И вообще, какое ему теперь до нее дело!

Хорт посмотрел на своих соседей по комнате. Чеддик и Николас продолжали мирно спать в своих кроватях. Пара красавчиков-всегдашников, за которыми когда-то увивались все девушки.

Хорт усмехнулся. Времена изменились, и теперь все девушки увиваются за ним.

Они любовались им, в открытую флиртовали при встрече, умильно улыбались издалека. Все, и всегдашницы, и никогдашницы.

Так тебе и надо, надменная Софи!

Так думал, точнее сказать – пытался думать, Хорт, потому что он обманывал себя и сейчас ноги сами несли его к окну. Облокотившись на подоконник, Хорт уставился на поднимающийся над Синим лесом шпиль башни Директора и против воли принялся размышлять, какой могла бы стать его жизнь, если бы рядом с ним была Софи. Представил, как они вместе правят всем Злом… Представил, покраснев, как он обнимает Софи, как целует ее…

На его лбу выступили капельки пота.

«Нет. Она всегда причиняет тебе боль. Только боль. Только страдание. Ты больше не любишь ее», – мысленно убеждал себя Хорт.

Стиснув зубы, он оторвал взгляд от леса, собираясь лечь назад в кровать, – и вздрогнул, заметив краем глаза сверкнувшее в окне Директора золотистое пятнышко.


Не просто золотистое, но особого, уникального оттенка – расплавленная медь пополам с янтарем.

Хорт знал человека, чей палец может излучать этот неповторимый свет. Знал, потому что досконально изучил все, что связано с принцем из Камелота.

Не знал Хорт только одного – как и почему этот свет мог появиться в окне башни Директора школы.

Тедрос обхватил Софи за талию и приставил к ее горлу свой светящийся палец.

– Тронешь Агату, и я убью твою Королеву, – предупредил он юного Директора, но в ответ Рафал лишь сильнее прижал клинок Экскалибура к шее Агаты.

– Тедди… это плохое решение… – всхлипнула Софи.

Двое юношей продолжали сверлить друг друга взглядами, и каждый еще крепче ухватил свою пленницу.

Агата растерянно молчала, чувствуя прикосновение холодного как лед клинка. Ну и дела! Она, рискуя жизнью, пришла сюда спасать свою лучшую подругу от ужасного злодея, положившись на своего принца, – и что увидела? Увидела, как ее ненаглядный Тедрос стоит в разодранной в клочья рубашке, а Софи набивается ему в принцессы! Вот это да!

– Я сказал, отпусти мою принцессу, – наливаясь краской, грозно повторил Тедрос.

– Значит, теперь снова я твоя принцесса? Очень мило! – усмехнулась Агата, прижатая спиной к холодной бледной груди Директора. – А пару секунд назад ты, кажется, ворковал с другой своей избранницей?

– Прекрати, Агата, – огрызнулся Тедрос, крепче прижимая светящийся палец к горлу Софи. – Рафал, отпусти ее, или я…

– Что ты? – удивительно спокойно спросил Рафал, не сводя глаз с Софи. – Убьешь девушку, которую пришел спасать? Девушку, которая только что предложила тебе свое сердце?

На лице Рафала не было и следа гнева, ревности или жажды мести – только холодная уверенность, заставившая Софи занервничать.

– Прости, Рафал, – произнесла она. – Но на этот раз я должна сделать правильный выбор. Свой правильный выбор.

– Предать свою лучшую подругу – это твой выбор?! – вспыхнула Агата, затем продолжила, переведя взгляд на Тедроса: – А ты тоже хорош! В глаза говоришь своей принцессе, что безумно ее любишь, а как только остаешься один, мигом забываешь о ней и флиртуешь с другой?

– Я ничего плохого не сделал, только выслушал ее. Разве я не должен был ее выслушать? – сердито откликнулся Тедрос. – Софи сказала, что пойдет с нами, но только в том случае, если я дам ей второй шанс. По-моему, вполне справедливое требование, или я не прав?

– Второй шанс?! – фыркнула Агата. – После всего, что нам довелось вместе пережить, после всего, что мы сказали друг другу в комнате Эстер, ты хочешь… Ты хочешь дать шанс другой девушке быть вместе с тобой?

– Ты не понимаешь, – рассердился Тедрос. – Почему ты никогда мне не веришь? Почему ты нам с тобой не веришь?

– Занятно, – улыбнулся Рафал, шевельнув бровями. – Те же самые вопросы я сам постоянно задаю своей Королеве. Впервые у нас с тобой нашлось что-то общее, мальчик-всегдашник.

Он пристально посмотрел на принца, и Тедрос отвел глаза в сторону.

Какое-то время все четверо молчали. Даже Сториан замер в неуверенности, должно быть, не мог понять, кто же теперь кого защищает и что здесь вообще происходит.

– Ну а я, похоже, у вас вовсе не в счет, – все с той же улыбкой продолжил Рафал. – И то сказать – кому нужен какой-то несчастный злодей, когда у вас есть вы трое?

– Не слушай его, Агата… – начал было Тедрос.

– Если хочешь, чтобы я верила нам, тогда скажи ей, Тедрос, – перебила его Агата. – Скажи Софи, что я твоя принцесса. Навсегда. Прямо сейчас скажи. Прямо здесь!

Тедрос уныло посмотрел на нее.

– Не можешь, да?! – выдохнула Агата.

– Агата, дорогая, я понимаю, мы довольно долго с тобой не виделись, – влезла в разговор Софи, – но, достаточно хорошо зная мужчин, могу сказать, что любые ультиматумы могут только оттолкнуть их…

– Я лучше глотку себе перережу, чем стану говорить с тобой, – вспылила Агата.

Софи замолчала.

– Агата, я люблю тебя, – твердо и ясно сказал Тедрос. – Но Софи хочет лишь, чтобы я еще раз подумал перед тем, как закрепить навсегда наше с тобой «долго и счастливо». Разве мы с тобой не просим ее сделать то же самое? И разве такой уговор можно считать нечестным? – Затем он обратился к Софи: – Обещай, что если я дам тебе этот шанс, ты уничтожишь кольцо. Обещай, что сделаешь это, как только мы выберемся отсюда.

Софи ожидала, что Рафал сейчас рассердится, раскричится, начнет угрожать ей, но он выглядел поразительно спокойным, кажется, его даже слегка забавлял этот разговор.

– Я обещаю, – сказала Софи, сбитая с толку такой реакцией Рафала.

Рафал громко фыркнул.

– Слышала? – продолжал давить на Агату Тедрос. – Все, что я должен сделать, это следовать голосу моего сердца, и у нашей сказки будет счастливый конец.

Агата уловила в его тоне нотку отчаяния. Тедрос говорил так, будто вся проблема была в ней, а не в нем, и от этого ее раздражение только усилилось.

– А как насчет моего сердца? Тедрос, как ты можешь стоять здесь, и смотреть мне в глаза, и…

Она резко замолчала и замерла, поняв наконец, что скрывал за собой взгляд прозрачных голубых глаз принца.

Он же лгал!