Я бы на твоем месте
Часть 23 из 43 Информация о книге
– Ты стонал, – сказал Тихон. – Я думал, у тебя… это… приступ какой-нибудь… – Все нормально, – просипел Виктор. – Иди… спи… я тут… Тихон выпрямился, помолчал немного и сказал: – На диван иди. Я не сбегу. Сегодня. Хотел бы сбежать, уже был бы на вокзале. Он закрыл за собой дверь, но баррикадироваться не стал. Виктор, старясь не кряхтеть, принялся подниматься на ноги. * * * Арина проснулась. Рядом с кроватью стояла табуретка, а на ней чай и печенье. Как в детстве. Во время болезни мама всегда ставила рядом с Арининой кроватью табуретку. И чай с малиной, заваренный в термосе. За окном было темно. «Уже или еще?» – подумала Арина, как сквозь вату. Очень захотелось позвать маму, уткнуться в нее носом и даже не жаловаться – мама сама все поймет, погладит по головке, пообещает, что все будет хорошо, поцелует… Остатки сна сдуло. Арина вспомнила, как Тихон ее целовал. И все остальное – побег, обиду на маму, новый побег. Дверь приоткрылась, Арина притворилась спящей. Мама постояла, послушала дыхание дочери, осторожно притворила дверь. Арина лежала, зажмурившись, и думала. Тихон поцеловал ее. По-настоящему. Не как гей. Или нет? Откуда Арине знать, как целуют по-настоящему? Она читала в каких-то книгах… Как там было? «Все внутри оборвалось». Да не обрывалось ничего. Было полное обалдение, это да. «Горячая волна прокатилась по ее спине». Холодрыга была. И никакой горячей волны. «Она затрепетала». «Время остановилось». «Ей казалось, что земля уходит из-под ног». Вообще ничего похожего. Может быть, он все-таки не по-настоящему? А зачем тогда? У Арины замерло дыхание. Она все поняла. Тихон догадался, что она в него влюблена, поэтому и поцеловал. Типа как бы из жалости. Сволочь! – Ты же не спишь, – сказала мама над самым ухом. – Может, тогда позавтракаем? Завтракали молча. Арина уставилась в одну точку. От неразрешимого вопроса («Что это было?») у нее разболелась голова. Мама поглядывала на нее искоса, боясь спугнуть. – Слушай, Арина, – не выдержала она, – мы с тобой обе наворотили дел. Я тоже виновата… – Ты была права, – мрачно сказала Арина, – сволочи они все. – Ну не все, – возразила Жанна, но под взглядом Арины осеклась и добавила: – Наверное… Больше они не разговаривали. Днем Жанна хотела съездить в магазин, но, когда выходила из подъезда, увидела страшное. На другой стороне дороги стояла спортивная двухместная машина. За рулем сидел Андрюша Лазуркин и нехорошо улыбался. Жанна вернулась домой. * * * Виктор немного сомневался, стоит ли заходить к Тихону. Но потом спохватился – это его сын! Виктор имеет право заходить к нему в любое время! У входа замешкался и неожиданно для себя постучал. – Да, – сказал Тихон после паузы. Виктор вошел и увидел, что сын ожесточенно что-то рисует. Даже не пытается спрятаться. Виктор набычился, подошел ближе, присмотрелся. Нет, вроде ничего гейского. Какие-то длинноногие-длиннорукие фигурки. Мрачновато, но вполне по-мужски. Виктор сел на тахту. – Уроки сделал? – спросил он. Тихон мотнул головой. Из-за челки было не видно глаз, не понять – грустный он, злой? Или плачет? – Постригись! – приказал отец. Тихон не среагировал. Палкообразные руки-ноги человечка на листочке выписывали кренделя. – Как в школе дела? Нет реакции. – Как подруга твоя? Снова ноль. – Я с тобой говорю вообще-то! – повысил голос Виктор. – Как подруга? – Никак, – выдавил из себя Тихон. – Поругались? – Она мне не подруга. – Тихон явно не собирался вдаваться в подробности. – Да я ж все видел, – сказал отец, – просто ломается, они все такие. Не эта будет, так другая. Карандаш в руках Тихона мелькал все быстрее. – Знаешь что? – сказал Виктор. – Забей. Не парься. Главное – ты мужик. Тихон опустил голову еще ниже. Теперь казалось, что рисует он на ощупь. Виктор поднялся. – У нас сегодня вечером «Ночная лига», – сказал он. – Мы с «Волками» играем. Пойдешь? Тихон так удивился, что посмотрел на отца. Виктора давно звали в «Ночную лигу», но он всегда отказывался. Причем отказывался очень агрессивно: «Нашли малолетку с чайниками играть. Пусть сами друг друга калечат…» – Чего так? – спросил Тихон. – Да уговорили, – сказал Виктор, – там, короче… В общем, не могу подвести мужиков. Да и пузо вот выросло… Виктор похлопал себя по животу. Эта нескладная попытка пошутить так тронула Тихона, что он от неожиданности кивнул. И сказал: – Ладно. Отец недоверчиво взглянул прямо в глаза Тихону. Тот не отвел взгляд. – Супер, – сказал Виктор. – Через полчаса. И вышел. * * * Тихон уселся на трибуне в стороне от немногочисленных зрителей и, пока отец с друзьями разминался, малевал в блокноте. Мысли скакали, потому и рисунки получались невнятные. Какие-то каракатицы с ручками. Попытался нарисовать Арину, но получилась перекошенная физиономия с выпученными глазами. В принципе, очень похоже на Аринино лицо, когда он ее поцеловал. Но не вдохновляло. Наконец игра началась. Тихон и не предполагал, что его так увлечет. Тяжелые тела бывших профессионалов носились по коробке с мощной грацией. То и дело кого-то сбивали с ног или вбивали в борт (правда, тут же с шутками поднимали). Шайба летала так, что Тихон не успевал за ней уследить. И когда папа вколотил гол в чужие ворота, Тихон не удержался от радостного вопля. Правда, спохватился и сделал вид, что увлечен набросками, но папа, кажется, заметил. – А Витек еще ничего, – сказал квадратный мужик на переднем ряду, обращаясь к соседу, худому и сутулому. – По воротам попадает. – Ну он же по молодости звездил! – отозвался худой. – В сборную чуть не попал… Тихон напрягся. Он понял, что хочет услышать историю отцовского похода в сборную из чужих уст.