Дети времени

– Ты имеешь в виду – не так опасно, как задохнуться здесь? – презрительно уточнил Тевик. – Короче, меданали-затор работает. Здесь говорится, идут заборы проб.

– …слышите меня?..

Слабый голос от пульта заставил пилота вздрогнуть.

– Коммуникатор спекся, – отрывисто бросила Лейн. – Но тут масса всякого, что можно переделать в приемник. Отвечать, кажется, мы пока не можем.

– …понятно, слышите ли вы… – Голос Бейлз то проявлялся, то затухал. – Не верится, что мы…

– Сколько нужно анализатору? – резко спросил Скоулз.

– Он работает, – уклончиво ответил Тевик. – Уже насчитал высокое содержание микробов. Часть опознана, часть – нет. Ничего определенно вредоносного.

– Собирайте припасы и будьте готовы выйти, как только получим отмашку.

– …не вижу признаков биологической опасности…

Это от Бейлз.

– Не спеши, ну! – возмутился неуслышанный Тевик. – Там полно всякой дряни. Желтого индикатора пока нет, но…

Бейлз завопила.

Они все услышали это: гулко и отдаленно, словно в механизмах челнока завелось какое-то крошечное существо. Картинка с камеры начала дико метаться: казалось, Бейлз сражается с собственным костюмом.

– Мать, ну надо же! – бросила Лейн.

Холстен только смутно увидел что-то щетинистое и ногастое, вцепившееся женщине в ботинок. Визг продолжался, но к нему прибавились слова:

– Впустите меня! Впустите!

– Открыть шлюз! – крикнул Скоулз.

– Нет, стойте! – потребовал Тевик. – Слушайте, мы же не можем сменить там воздух! Ничего не работает. В шлюзе планетный воздух. Если в нем какое-то дерьмо, то мы его получим, как только откроем внутренний люк!

– Открывай гребаную дверь!

Нессель налегла на рычаг, с трудом отодвигая дверь. На одну безумную секунду Холстен задержал дыхание в ожидании заразы, но тут же осознал, насколько это глупо.

«Ну, теперь мы все ее получили».

– Берите оружие. Берите снаряжение. Мы здесь, и теперь или выживем снаружи, или умрем внутри! – рявкнул Скоулз. – Все наружу, быстро!

Нессель уже схватилась за внешнюю дверь, взрезая их слабую иллюзию защиты. Снаружи был реальный мир.

Они услышали крики Бейлз, как только открылась внешняя дверь. Женщина лежала на земле у самого шаттла, хлопая обеими руками по костюму, лягаясь и дергаясь, словно от невидимого нападения. Все, кроме Холстена и Тевика, бросились ей на помощь, стараясь ее утихомирить. Они окликали ее по имени, но она ничего не замечала, отбиваясь от них, а потом попыталась стащить с себя шлем, словно задыхаясь. Одна ее нога представляла собой зияющую кровавую рану: ее словно наполовину перепилили. Штанина костюма была взрезала со странной аккуратностью.

Нессель сумела справиться с застежкой и стащить с Бейлз шлем, но к этому моменту ее визг уже перешел в ужасающее бульканье, и, после того, как шлем был снят, хлынула кровь.

Голова у Бейлз бессильно повернулась набок, глаза были широко открыты, из открытого рта текла кровь. Что-то шевелилось у ее горла. Холстен рассмотрел это как раз в тот момент, когда все остальные резко отпрянули: из истерзанного горла поднималась голова, щелкая двумя лезвиями под парой кривых усов, разбрасывающих капли крови Бейлз во все стороны. Все остальные попытались неловко уклониться.

А потом Скоулз заорал и яростно дернул ногой, отбрасывая от себя что-то, а Холстен увидел, что все земля вокруг них кишит муравьями, десятками муравьев, каждый из которых был размером с его ладонь. Пусть обезьяны и были всего лишь воспоминанием времен Старой Империи, но вот пауки и муравьи преследовали человечество по всем концам Земли – а теперь поджидали его на этой далекой планете. В неверном тусклом свете пожаров насекомые остались незамеченными, но теперь он видел их повсюду. Все новые особи выбирались из костюма Бейлз, каждый раз в сопровождении лужи крови из ран, которые эти твари ей нанесли.

Скоулз начал стрелять.

Он был спокоен – до нелепости спокоен, тщательно выцеливая каждую тварь, но все равно попадал через раз, не успевая отслеживать быстрые непредсказуемые движения насекомых. Это было пустое дело. Куда бы Холстен ни посмотрел, на земле были муравьи: не сплошной ковер, но все равно десятки – и они наступали на своих гостей.

– Внутрь! – крикнул Тевик. – В шаттл, немедленно, все!

И тут же с воплем упал и покатился, дергая себя за бедро, в которое впился один из муравьев, запустив в него острые мандибулы и выгнув брюшко, чтобы жалить и жалить. Нессель и Лейн протолкались мимо Холстена, чуть не сбросив его из люка в своей спешке вернуться назад. Скоулз последовал за ними, подталкивая Тевика перед собой и поспешно вставляя в пистолет новую обойму. Оставшийся мятежник пытался волочить за ними Бейлз.

– Брось ее! – закричал ему Скоулз.

Мужчина, похоже, его не слышал. По нему уже ползали муравьи, а он все продолжал тащить свою истерзанную ношу, которая когда-то была Бейлз, – с таким же слепым упорством, как у самих этих насекомых.

Лейн сорвала муравья с Тевика, но голова насекомого осталась на теле пилота, не разжав челюсти, а нога уже явно опухала там, где жало прошло сквозь костюм. Он орал – и оставшийся на земле мужчина орал тоже. Скоулз пытался закрыть дверь шлюза, но вместе с ними туда уже проникли муравьи – и теперь насекомые носились по тесной кабине, выискивая новые жертвы.

Холстен присел на корточки рядом с Тевиком, пытаясь убрать муравьиную голову с его ноги – и не забывая о том, что его ребра в этот момент должны были бы громко протестовать. В итоге ему пришлось применить плоскогубцы, а Тевик цеплялся за покрытие пола: сильные болеутоляющие со своей задачей не справлялись.

Подняв голову, Холстен уставился на нее. Окровавленные жвала казались странно тяжелыми, металлическими.

К этому моменту Скоулз уже закрыл шлюз и вместе с Нессель и Лейн топтал насекомых. Кабину постепенно заполняла едкая вонь, которую испускали раздавленные трупы. Холстен обернулся как раз в тот момент, когда они увидели на пультах еще одного муравья.


– Не разбивайте приборы, – предупредила Лейн. – Нам может понадобиться… это огонь?

Что-то коротко сверкнуло и вспыхнуло у брюшка насекомого, которое оно агрессивно наставило на них.

«Прицеливается», – подумалось Холстену.

А потом та сторона кабины запылала.

Команда отшатнулась от внезапно возникшей струи огня, разбрызгивавшей горящее вещество по тесному помещению. Нессель упала на Холстена и Тевика, сбивая пламя с руки. Линия огня пролегла между ними и шлюзом, поднимаясь абсурдно высоко, горя яростней и жарче, чем можно было ожидать. А муравей продолжал выпускать струю пламени, и пластик пультов уже начал плавиться, заполняя воздух дерущим горло дымом.

Лейн с кашлем метнулась назад и ударила по одной из панелей, ища аварийную ручку. Холстен догадался, что она пытается открыть заслонку грузового отсека – вернее, там, где был раньше грузовой отсек. Спустя мгновение задняя стена каюты раздвинулась – и Лейн чуть туда не выпала. Скоулз и Нессель ринулись наружу, волоча между собой Тевика, а Лейн подхватила Холстена под мышки и помогла двигаться следом.

– Муравьи… – прохрипел он.

Скоулз уже осматривался, но каким-то образом орда насекомых, которую они недавно видели, растворилась за те немногие минуты, которые они провели внутри шаттла. Вместо деловито смыкающейся армии насекомых повсюду видны были небольшие группы дерущихся муравьев – набрасывающихся друг на друга или просто бессмысленно бредущих куда-то. Казалось, шаттл перестал их интересовать. Многие уже уходили обратно в лес.

– Мы их что, отравили? – вопросил Скоулз, на всякий случай растаптывая ближайшего.

– Понятия не имею. Может, просто убили своими микробами. – Лейн плюхнулась рядом с Холстеном. – Что теперь, шеф? Почти все наши запасы горят.

Скоулз осмотрелся с растерянно-гневным видом человека, который лишился последних обрывков власти над своей судьбой.

– Мы… – начал было он, но за этим словом не последовало никакого плана.

– Смотрите! – тихо ахнула Нессель.

Со стороны леса приближалось нечто такое, что не было муравьем: большего размера и с большим количеством ног. Оно наблюдало за ними: иначе это назвать было нельзя. У него были громадные темные глазищи – словно глазные впадины на черепе, – и оно приближалось непредсказуемыми взрывами движения: быстрая перебежка, а потом снова неподвижное разглядывание.

Это был паук – чудовищный паук, похожий на щетинистую кривую человеческую кисть. Холстен уставился на неопрятное волосатое тело, широко расставленные лапы, изогнутые клыки. Когда он перевел взгляд на два больших глаза, занимавшие большую часть головы впереди, то ощутил невыносимый шок контакта, словно вторгся на территорию, которую прежде разделял только с другими людьми.

Скоулз начал поднимать трясущуюся руку с пистолетом.

– Как на записи с дрона, – медленно проговорила Лейн. – Мать! Он же длиной с вытянутую руку!

– Почему он за нами наблюдает? – вопросила Нессель.

Скоулз выругался, а потом в его в руке жахнул пистолет – и Холстен увидел, как пригнувшийся монстр стремительно разворачивается, конвульсивно дергая лапами. На лицо главаря мятежников постепенно наползало отчаяние – такое, при котором человек готов приставить пистолет себе к виску.

– Что это я слышу? – спросила Нессель.

Холстен почему-то решил, что это просто эхо от выстрела, но теперь понял, что это что-то большее – что-то вроде грома. Он поднял голову.

И почти не поверил своим глазам. В воздухе появилось нечто. Оно росло на глазах, медленно спускаясь к ним. Спустя мгновение оттуда вниз ударил луч света, залив бледным сиянием все место катастрофы.

– Шаттл Карста! – ахнула Лейн. – Вот уж не думала, что его появление меня обрадует.

Холстен посмотрел на Скоулза. Тот взирал на спускающийся корабль – и как знать, какие горькие и отчаянные мысли мелькали у него в голове.

Подлетающий шаттл спустился примерно до трех метров над уровнем земли, чуть-чуть поманеврировал и выбрал место посадки чуть в стороне от выжженной полосы, оставленной жестко приземлившейся кабиной. Еще до полной остановки начал открываться боковой люк, и Холстен увидел три фигуры в бронекостюмах безопасников – двое с уже поднятыми винтовками.

– Бросайте оружие! – прогремел усиленный голос Карста. – Сдавайтесь и бросайте оружие! Готовьтесь к эвакуации.

У Скоулза тряслась рука, в уголках глаз скопились слезы, но Нессель положила ладонь ему на локоть.

– Все кончено, – сказала она. – Нам здесь нечего делать. У нас ничего не осталось. Прости, Скоулз.

Главарь мятежников бросил последний взгляд на густой лес, который больше не казался таким дивно зеленым, живым и похожим на Землю. Казалось, там толпятся тени с невидимыми глазами, с хитиновыми движениями.

Он с отвращением отшвырнул пистолет: человек, чьи надежды разбиты.

– Так. Лейн, Холстен, идите сюда первыми. Хочу убедиться, что вы целы.

Лейн не стала медлить, а Холстен поплелся за ней, ощущая только совсем слабенькую боль, но все равно испытывая немалые трудности в дыхании и ходьбе, странно отделяясь от собственного тела.

– Идите внутрь, – приказал им Карст.

Лейн приостановилась у люка:

– Спасибо, – сказала она без своей привычной насмешливости.

– Думала, я вас тут оставлю? – спросил Карст, продолжая смотреть вдаль.

– Думала, Гюин мог.

– Он хотел, чтобы они так думали.