Агентство «Острый нюх». По следам преступлений

— Замерзла, следов насильственной смерти не обнаружено. — Женя просмотрел копии. — Список вещей, которые на ней были, забирала их младшая сестра, и опознавала Веру тоже она. Ничего странного, на первый взгляд.

— Ладно, тогда подождем сведений по остальным, — кивнул Рэм.

И они снова замолчали, до самого конца пути. А вот на предприятии директора они не застали, только его личного помощника, хваткую и решительную Татьяну, несмотря на молодость — ей было около двадцати пяти на вид, — уже проявлявшую замашки стервозной бизнес-леди. Одетая в узкую юбку-карандаш, белую блузку и жилет, она оглядела непрошеных визитеров внимательным и не очень приязненным взглядом.

— Константина Владимировича нет сегодня, — заявила Татьяна. — По какому вы вопросу? — требовательно спросила она.

— Поговорить о его сотруднице, Вере Живеровой. — Рэм отвечал ровно, спокойно, хотя тон Татьяны ему не понравился, вызвав глухое раздражение.

Она даже не вздрогнула, оставшись такой же невозмутимой.

— Так полиция приезжала уже и говорила. — Татьяна поджала губы. — Что еще непонятно? В морозильнике замок неисправный был, она знала об этом, и по правилам безопасности по одному туда не ходят! — недовольно ответила девушка.

— Мы — не полиция, барышня, и придем снова, когда Константин Владимирович будет на месте, — веско ответил Рэм, намеренно не называя Татьяну по имени.

— Его в этот день вообще не было на предприятии, между прочим! — Личная помощница ничуть не стушевалась от его тона. — Не понимаю, зачем вам встречаться!

— А это нам судить, зачем. — Рожнов прищурился. — Когда ваш начальник будет на месте?

Татьяна нахмурилась, с громким стуком подравняла стопку бумаг об стол, не торопясь с ответом.

— У него очень плотное расписание, — наконец нехотя произнесла она. — Много встреч…

— Я могу попросить официально вызвать его на допрос, — перебил Рэм, опершись ладонями на стол личной помощницы. — И это будет уже другой разговор, знаете ли.

Угроза подействовала. Татьяна резко выдохнула, придвинула к себе клавиатуру и застучала по кнопкам.

— Запишу вас на завтра на четыре часа дня, — сухо известила она. — В половину пятого у Константина Владимировича следующая встреча, так что лучше вам заранее продумать вопросы. — Девушка выразительно посмотрела на Рожнова.

— Я учту, — невозмутимо кивнул он и выпрямился. — Всего хорошего, барышня.

После чего развернулся и вышел, аккуратно прикрыв дверь. Выйдя на улицу, Женька негромко спросил:

— А имеет ли смысл встречаться, если он в самом деле не был тогда на предприятии?

— Это не значит, что он не в курсе, как именно Вера оказалась запертой в том морозильнике. — Рэм пожал плечами. — А если оставить в его кабинете маленький сюрприз и послушать, о чем именно он разговаривает с Татьяной… — на губах Рожнова появилась легкая улыбка, — то можно много чего интересного узнать. Разрешение на прослушивающие артефакты ведь у нас есть? — уточнил он, покосившись на Соколинского. — Я не все бумаги еще успел разобрать.

— Есть, — кивнул Лис. — Первый уровень мы можем использовать в работе.

— Отлично, защиты на кабинете директора нет, я проверил. — Рэм открыл машину. — Завтра тогда навестить надо этого Константина Владимировича. — Он сел за руль.

Женька устроился рядом, и Рожнов уже думал, обратно они тоже поедут молча, но — совершенно неожиданно Лис вдруг спросил, не глядя на начальника:

— Алена тебе нравится?

Вопрос был задан вроде бы безразлично, но Рэм расслышал напряжение в тоне Соколинского и про себя немного грустно усмехнулся.

— Мы когда-то были знакомы, — тем не менее ответил он спокойно. — Когда Алена еще школьницей была. С тех пор и не виделись.

— Ты на вопрос не ответил, — не дал себя отвлечь Женя.

— Она симпатичная, — не стал врать Рэм и твердо добавил: — Я на чужих не заглядываюсь.

Хотя ведь по обычаям оборотней метка на ней не появилась, значит, Алена вроде как и ничья… Но в отличие от тех же волков звериная ипостась барсов над ними не имела такой власти, и Рэм считал себя больше человеком, чем барсом. А значит, Алена — чужая женщина, пока она с Женькой и пока сама не решила по-другому.

— Джентльмен? — иронично усмехнулся Лис.

— Меня учили чужое не брать, — пожал плечами Рэм.

Соколинский помолчал, чуть нахмурившись, потом все же спросил то, чего ожидал барс:

— И куда тогда вы вчера ходили вдвоем, раз чужое не берешь?

— Алена хотела услышать о своем прошлом, которое она не помнила, — пояснил Рожнов, не видя смысла скрывать причину их совместного обеда.

Но дальше рассказывать, естественно, не стал. Если Алена захочет, она поделится с Женькой, если нет — ее право. Рэм уж точно не собирался посвящать в подробности ее жизни без разрешения.

— Понятно, — пробормотал Лис и замолчал.

Наверное, не ожидал, что шеф так честно ответит на его вопросы, с мысленной усмешкой подумалось Рожнову. Остаток пути тишина в салоне царила скорее задумчивая, чем напряженная, и Соколинский уже не хмурился. А Рожнов постарался загнать воспоминания о теплой мягкой шерсти и запахе фиалок со снегом в самый дальний уголок души. Не нужны они сейчас, когда у Алены все и так запуталось, судя по поведению Женьки. Рэм лишь внесет сумбур, за что девушка спасибо ему вряд ли скажет — ведь это ее выбор, этот рыжий Лис.

Они приехали в офис — Рады и Василисы еще не было, зато вернулся Андрей, и Рэм отправил его вместе с Женькой осмотреть труп Веры. Как он узнал у Ларисы, похороны завтра как раз, и они успевали проверить тело. Сам Рэм засел за изучение документов по делу, положив рядом листок, чтобы выписывать важные моменты. Ему проще было делать это по старинке, ручкой, так лучше думалось. И меньше отвлекался на мысли об Алене. Пальцы у нее тоже тонкие, изящные, и ладони такие хрупкие… Поджав губы, Рожнов рыкнул на себя и углубился в бумаги, дожидаясь возвращения коллег, чтобы обсудить факты. И еще стоило подготовить на завтра подслушивающий артефакт для кабинета директора с производства.




Квартира Солодовых

Аня проснулась утром поздно. Вечером пришлось выдержать разговор с родителями, успокаивать маму, извиняться, обещать, что больше так не будет… Отец опять обзывал дурехой, ворчал, что не видать ей Женьки и зря она так откровенно за ним бегает. Аня криво усмехнулась, уткнувшись носом в подушку. Бегать, ха. Да этот рыжий даже ничего и не понял, продолжая ее считать маленькой несмышленой девчонкой! Обидно до ужаса, да. А еще у него была девушка. Ну как, девушка, женщина уже, конечно. Какое ему дело до двадцатилетней подруги детства.

В горле встал ком, в груди закололо, как всегда, когда Аня думала о Женьке и его разлюбезной Алене. Порой ее посещали не совсем правильные мысли как-нибудь избавить Лиса от его подружки, но все же мысли оставались только мыслями, благоразумия Ане хватало, чтобы не совершать действий, о которых она потом может пожалеть. Не до такой уж степени она хотела получить Женьку. Но хотела, чтобы он наконец посмотрел на нее по-другому, заметил, что она выросла и уже давно не та нескладная девчонка, какой была несколько лет назад!

Аня решительно вытерла скатившуюся по щеке предательскую слезинку, поджала губы и откинула одеяло, собираясь встать. Нет, хватит совершать нелепые ребяческие поступки, Женя прав, и родителей расстраивать тоже не хотелось. Надо что-то другое… Она ведь честно пыталась смотреть на других парней, но никто из них не вызывал таких чувств, как Лис. В голову назойливо полезли картинки, как они все вместе, семьями, отдыхали за городом, как дурачились с Женькой в снегу, какой у него роскошный зверь, и как он вкусно пахнет вереском… Аня зажмурилась, встала и, накинув халат, направилась в ванную. У нее сегодня выходной был в универе, родители ушли на работу, так что можно посвятить день чему-то полезному. Например, пойти к Наташке и попросить ее посодействовать. Наташка была очень хорошей травницей, и дружили они тоже давно, хотя она старше Ани на три года и уже работала в своей лавке, вполне успешно. К ней ходил весь квартал, и не только, она многим помогала. Может, и ей подскажет по дружбе.

Воодушевленная идеей, девушка быстро позавтракала, оделась и вышла из дома, направившись к подруге. Почти не греющие лучи бледного осеннего солнца, мягко касавшиеся лица, подняли Ане настроение, и она даже улыбнулась. Все будет хорошо. Обязательно. Сунув руки в карманы, лисица дошла до лавки своей подруги, располагавшейся недалеко от дома, и зашла в небольшое помещение в цокольном этаже, наполненное вкусными запахами сушеных трав и благовоний. Наташа сидела за прилавком, увлеченно читая какой-то журнал, но едва звякнул колокольчик на входе, сразу подняла голову.

— О, Анька! — обрадованно произнесла она. — Прогуливаешь, что ли? — усмехнулась травница и подмигнула.

— Выходной, ты что. — Аня покачала головой.

— Понятно. — Наталья поставила локоть на прилавок и подперла кулаком щеку. — Ты по делу или просто поболтать?

— По делу. — Аня замялась, опустив глаза и не зная, как лучше сказать, зачем пришла. — Наташ… Ты знаешь, как можно обратить внимание мужчины на себя? — кое-как объяснила она, чувствуя, как щеки начинает заливать жар.

— В каком смысле? Юбку покороче, декольте пониже, и вперед, — фыркнула травница и пожала плечами. — Чего уж проще. Или ты что имеешь в виду? — тут же насторожилась она, заметив, что подруга не поддержала шутку. — Учти, привороты — подсудное дело! — нахмурилась Наташа и встала, опершись ладонями о прилавок. — Как и отсушки и прочее, что подавляет волю другого человека. — Она внимательно посмотрела на поникшую Аню. — Ну-ка, колись, что там в твою бедовую голову опять забрело?

Гостья присела на стул для посетителей, затеребила шарф.

— Женька, — едва слышно призналась Анна. — Не могу я больше, Наташ! — Девушка прикусила губу, глаза защипало от навернувшихся слез. — Он совсем не видит во мне женщину, понимаешь!

— Приворот дело не решит, — категорично отрезала Наталья. — Дался тебе этот Женька, вот упрямая-то! — Она фыркнула. — Сколько ты по нему сохнешь, болезная? Может, пора перерастать уже детское увлечение? — в голосе травницы послышалось сочувствие.

— Думаешь, я не пыталась? — Аня криво улыбнулась. — Ничего не вышло, понимаешь? Да мне даже целоваться с кем-то противно! — Она поморщилась, потом неуверенно покосилась на собеседницу. — Наташ… Совсем-совсем ничего сделать нельзя? — жалобно переспросила она.

Наталья вздохнула, помолчала.

— Ты же говорила, он с кем-то встречается, — решила она прощупать почву до конца. — Так?

— Да, Аленой зовут, они вместе работают, — кивнула Аня. — Я ее не видела ни разу, но Женька всегда, когда говорит о ней, так улыбается, будто она — долгожданный подарок. — На ее лице снова мелькнула кривая усмешка. — А во мне вообще не видит девушку. — Плечи Ани опустились.

Травница покачала головой, ее взгляд стал задумчивым.

— Я бы на твоем месте, милочка, сначала вообще проверила, кто тебе этот Женька, болезненное увлечение детства или что-то действительно важное, — обронила она. — А потом уже о каких-то действиях думала. Если он по судьбе тебе, то, пожалуй, кое-что я могу сделать. — Наталья подняла ладонь, останавливая воспрянувшую духом Аню, хотевшую что-то сказать. — Подожди, я не договорила! Это только в том случае, если Женька — действительно твой мужчина. — Наташа пристально посмотрела на девушку, потом достала из ящика стола пухлую визитницу и вынула из нее кусочек тонкого картона. — На, это недалеко. Если что-то дельное, возвращайся. Если нет — ищи себе другого, поняла? — строго добавила Наташа. — И учти, попытаешься обмануть — наша дружба закончится. Я Веронику хорошо знаю и не поленюсь позвонить ей и уточнить. — Травница прищурилась. — Поняла, Ань?

Лисица взяла визитку, и на сей раз ее улыбка была грустной.

— Да понимаю все, Наташ, не такая я уж дура, знаешь ли. — Аня спрятала картонку в карман. — Ладно, вернусь через полчасика.

— Давай. — Наталья села обратно на стул, проводила подругу взглядом и не удержалась от вздоха. — Ох, Анька, — тихо пробормотала она под нос. — Не дура, конечно, но глупая-а-а-а…

Но Анна подругу уже не слышала, спеша по адресу на визитке. Салон гадалки, как значилось, располагался всего в паре домов от магазинчика Наташи, и девушка сразу увидела вывеску, поднялась по ступенькам крыльца и даже взялась за ручку… И застыла, внезапно оробев. А что, если Наташка права и Женька вовсе не ее судьба, а всего лишь блажь, детская упрямая влюбленность? Сейчас вот ей скажет прорицательница, и что дальше? Пытаться строить жизнь заново? Аня нахмурилась и решительно сжала губы, потянув дверь на себя. Наташа права, нечего вести себя как девчонка и пора ставить точку во всей этой истории. Вот сейчас она и узнает, стоит ли дальше цепляться за Женьку или дать себе подзатыльник и посмотреть вокруг. Да хотя бы на Ваську из третьей группы, он на нее со второго курса заглядывается. Аня переступила порог салона и огляделась.

В приемной — удобный диван у стены, столик с журналами и вазочкой с конфетами, на стенах — коллажи из сухих цветов и нейтральные картины. За низкой стойкой никого не было, однако едва Аня появилась, из двери рядом вышла женщина средних лет в брючном костюме и доброжелательно улыбнулась девушке.

— Вы по записи? — уточнила она.

— Н-нет, я от Наташи, — немного неуверенно покачала головой Анна. — Она травница, тут недалеко…

— А-а-а, Наташенька, — перебила ее женщина — по-видимому, та самая Вероника, — и махнула рукой. — Ну проходи, у меня как раз есть немного времени. Куртку можешь здесь повесить.

Аня разделась и прошла за гадалкой в дверь, где и находилось основное помещение, как сразу поняла лисица. Приглушенный свет, задернутые плотные шторы, посередине стол, два стула, у стены — старинный комод. Еще одна дверь вела, видимо, вглубь, в подсобные помещения. Вероника села за стол, в ее руках появилась толстая колода карт, и хотя женщина продолжала улыбаться, взгляд стал острым, пронзительным, тяжелым.

— Присаживайся, — негромко предложила хозяйка салона. — Что тебя тревожит? — Она начала неторопливо перемешивать карты длинными, без украшений, пальцами.

— Один человек… — Аня в волнении сжала концы шарфа, не отрывая глаз от рук Вероники. — Я… хочу знать, какую роль он играет в моей жизни и стоит ли дальше о нем думать? — выпалила она на одном дыхании, храбро посмотрев в лицо женщине.

Та наклонила голову и протянула Ане колоду.

— Сдвинь. Как его зовут? — коротко спросила она.

— Женя Соколинский, — ответила лисица, аккуратно, одним пальцем сдвинув карты. — Есть фотография, если что, — добавила она.

— Мне достаточно имени. — Вероника забрала колоду и выложила три карты.

Картинки Ане были незнакомы, гадалка пользовалась не Таро и не обычными картами, а какой-то своей колодой. Наверняка доставшейся по наследству. У девушки невольно екнуло сердце, и те несколько мгновений, что Вероника молчала, она уже успела себе напридумывать каких-то ужасов.

— Сложно все у вас, но та, что рядом с ним сейчас, — палец женщины указал на карту слева, с фигурой в платье, сидевшей спиной на камне, около озера, — не его судьба. Уйдет она от него, ну или он от нее. — Вероника пожала плечами. — В общем, несерьезно все у них.

Аня поняла, что не дышала, слушая гадалку, и когда в груди закололо, сделала судорожный вдох, чуть не закашлявшись. Облегчение обрушилось на нее ледяным водопадом, заставив задрожать от эмоций, и она едва удержалась от радостной улыбки.