(не)жестокая нежность (СИ)

— Это Тина, — опускаюсь на корточки рядом с ним.
— Она твоя жена? — удивлённо спрашивает.
— Нет, но… — как же объяснить? Кто бы подумал, что эта ситуация вызовет растерянность. В обозримом будущем не планировал знакомить сына с кем-то из женщин, даже если бы он давно жил со мной, и жениться я не собирался. Тина перевернула мой привычный мир тоже.
— Вы живёте вместе? — Макс сам уточняет, помогая мне своим вопросом.
— Да.
Он снова посмотрел на неё. Даже показалось, что хочет прикоснуться, изучить руками её лицо, разглядеть ближе — Тина определенно его заинтересовала.
— Она мне нравится, — уверенно отвечает. Эти три слова приносят облегчение.
— Мне тоже, — глажу сына по светлым густым волосам.
— Привет, я Максимилиан. Можно Макс, — он, наконец, представляется, потом берёт Тину за руку и целует по всем правилам этикета, как истинный джентльмен. Признаться, удивлён таким галантным жестом (хоть чему-то хорошему его научила Мария).
Встречаюсь глазами с моей девочкой, она не скрывает своего восторга, улыбаясь широко. Мы оба довольны тем, насколько успешно прошло знакомство.
— У меня есть для тебя сюрприз, — произносит Тина. И ещё не знает, как маленький почемучка любит заваливать вопросами, а сейчас она дала ему «зелёный свет», безлимитный абонемент в свои знания. Но главное, они поладят — уже не сомневаюсь.
— Какой? — реакция сына предсказуема.
— Пойдем, покажу твою комнату. Я сама сделала для тебя. Надеюсь, понравится, — говорит она. А мне очень приятно, что позаботилась об этом, ведь я не подумал о «детской».
— Для меня? — интересуется Макс, теперь его не остановить. — Пошли, скорее… — он хватает Тину за руку и буквально тащит за собой, хотя не знает, куда идти, но интуитивно угадывает направление.
Поднимаемся на второй этаж. Одна спальня тут раньше пустовала и изначально предназначалась для моего сына (я всё равно забрал бы его, но смерть Маши ускорила события). Именно это помещение Тина успела оформить к нашему приезду — в очередной раз проявила талант художника и расписала стену. Вложила душу. Это чувствуется в каждом изысканном штрихе и мазке.
«Какая она у меня молодец».
И пока Макс увлечён изображением супер-героев, подхожу к ней сзади. Обнимаю тоненькую фигурку и скольжу губами вдоль её щеки, ощущая нежную кожу и вдыхая любимый аромат.
«Истосковался до одури…» —  даже кончики пальцев чешутся от того, как сильно хочу мою сладкую девчонку, и волны жгучего желания разливаются по телу. Но присутствие сына, разумеется, меня останавливает. И довольствуюсь малым — тащусь от того, как Тина пахнет, мечтая о предстоящей ночи.
— Красиво, я люблю смотреть мультики про героев. Ты сама рисовала? — Макс напоминает о себе.
— Специально для тебя, — поясняет она.
— Для меня? Правда? — как всегда переспрашивает, потом оборачивается на нас, а взгляд падает на мои руки, по-хозяйски лежащие на талии Тины. И, кажется, сын совсем не против, этот жест не вызывает ревность в нём — хороший знак.
— Правда. Тебе нравится? — мягко говорит она.
Любопытно наблюдать, как между ними устанавливается связь. Из Тины получится хорошая мать. Возможно, со временем, Макс станет называть её так… Если подумать, то он понятия не имеет, что такое настоящее материнское тепло.
— Да. Для меня только папа всегда старается, — в голосе звучит невысказанная обида.
Когда представляю, сколько всего ему пришлось перенести за пять лет жизни — внутри всё сжимается в тугой болезненный узел... И непременно виню себя, ведь многого не знал…
— Можно я тоже буду? — моя девочка настойчива в стремлении покорить сердце Макса, она на верном пути, у неё получится.
— Можно. А ты кормить будешь? Мама никогда не готовила, — сын нахмурил брови и посмотрел так, словно сканирует. Возникло ощущение, что он, отчасти, проверяет Тину, чтобы открываться только тем, кто будет его любить.
— Я даже торт испекла. Хочешь? — она серьёзно подготовилась к приезду. И точно полюбит моего сына, как родного — чему, безусловно, рад.
— Да!
 
Макс радостно запрыгал, хлопая в ладоши. Потом побежал вниз. Вероятно, в поисках кухни.
— Есть хоть кто-нибудь, кому ты не нравишься? — не позволяю ей освободиться из объятий, разворачиваю к себе лицом, на которое не могу наглядеться.
— Не проверяла… — пожимает плечами. — Я так соскучилась…
Тина приподнимается на цыпочках за поцелуем.
Сжимаю её затылок и нетерпеливо впиваюсь в манящие губы. В этот момент она как будто начинает сиять, излучая свой магнетический убийственный свет, который пью жадными глотками и не могу насытиться, моя жажда становится лишь сильнее.
Напоминаю себе вампира, поймавшего в руки желанную добычу…
Я зависим, я одержим, я безумен, я болен…
 1.32 
Тина стоит спиной ко мне и не видит, каким голодным взглядом смотрю на неё, вернее, откровенно пожираю глазами… а в штанах стало тесно от соблазнительных образов, от того, насколько сильно хочу её…
«Моё искушение».
Крадусь тихо. Ощущаю себя вышедшим на охоту хищником и мечтаю вкусить манящую добычу. И уже представил, как раздену мою девочку, как буду ласкать, наслаждаться утончённым женским ароматом, трепетной дрожью, стонами…
«М-м-м… сладкая… вкусная…» — приближаюсь к ней.
А пока она не заметила меня и не успела отреагировать, обнимаю сзади, руками сразу пробираюсь под её футболку и в трусики.
— Ян… — выдохнула Тина, но не испугалась внезапного появления. Откинула голову на мою грудь, ухватила за затылок, теснее прижалась и стала двигать бёдрами в такт моим пальцам.
— Хочу тебя… Весь день еле сдерживаюсь, — целую бархатную нежную кожу её изящной шейки, покусывая местами, и щипаю маленькие торчащие сосочки.
— А Макс? — она трётся об меня попой в приглашающем жесте, усиливая возбуждение.
— Уже спит, — сразу говорю, чтоб не вздумала стесняться, и не было повода отказать в близости, ссылаясь на моего сына. И так на взводе от недолгого воздержания — не могу больше ждать.
— Уверен? — переспрашивает с придыханием, выгибаясь навстречу, когда нащупываю клитор.
«Какая влажная…» — хотел снять с неё пижамные штанишки и трусики, положить лицом на стол, раздвинуть ножки шире, вылизывать её соки, а потом войти в разгорячённое тело и доводить до безумных стонов, пока не начнётся содрогаться подо мной, шептать моё имя…
Но в этот момент дверь кухни с грохотом открылась.
— Папа? — звучит растерянный голос Макса.
Резко убрал руки от Тины. И обернулся, предварительно прикрывая ладонями эрекцию.
«Интересно, как много он увидел?».
— Ты почему не спишь? — когда я уходил из «детской» сын точно спал, после насыщенного дня быстро погрузился в сон.
— Молоко. Ты обещал и не принёс… — обиженно сказал он и настороженно посмотрел на нас.
— Я налью, — быстро включилась моя девочка, выручив меня. — Тебе же теплое? — уточнила она, обратившись к нему, и получила утвердительный кивок в ответ.
Тина налила молоко и поставила подогреваться в микроволновку на тридцать секунд. Потом взяла стакан, когда та закончила работу, и повернулась к Максу.
Он по-прежнему странно поглядывал и хмурился.
— Я вам помешал? Вы хотели целоваться… — произнёс сын, удивив таким заявлением.
Ему пять лет, но ощущение, будто знает что-то о взрослых отношениях, и речь не о поцелуях… Мысли о том, что он видел мать с любовниками за «этим» процессом, вызвали у меня растерянность. Как обычно поступают в таких случаях? — понятия не имею.
Опять на помощь пришла моя девочка. Присела на корточки возле него, чтобы поговорить:
— В этом доме ты никогда и никому не будешь мешать. Запомни, — она сделала акценты на важных вещах, переключая его внимание с того, чем мы занимались.
«Какая молодец» — я не подумал так сделать. В очередной раз убеждаюсь, мать из неё получится замечательная, уже нашла к Максу подход.
Сын внимательно посмотрел на Тину, а лицо мгновенно смягчилось от её слов. И недолго думая, обнял её за шею, да так крепко, что чуть не повалил.