Явь (СИ)

Железная дверь открывается нараспашку, в гараж залетает влажный холодный воздух, заставляет Варю испугаться и быстро сесть, схватившись за Пашино плечо. Он лениво приподнимается на локтях. Четыре глаза устремляются в пространство за дверью.
Шурша пакетами, в гараж врывается Антон и тут же, застав брата не одного, смущается, открывает от удивления рот, вскрикивает и прячет глаза за пакетами, вылетает обратно на улицу.
— О Господи! Я ослеп! Братан, предупреждать надо! — Доносится ломанный голос с улицы.
— Стучать тебя не научили?! — Грозно выкрикивает старший Чернов.
— Нет-нет! Ничего не было! — Кричит оправдательно Варя, — это не то, что ты подумал!
Варя обозленно оборачивается на спокойного Пашу, шипит сквозь зубы.
— Это твой курьер?
— Ну да, самый надежный, — зевая отвечает он, — да заходи уже! — Кричит брату.
— Боже, как стыдно, — шепчет Варя, пряча лицо в ладонях.
Антон стыдливо забирается внутрь. Ставит пакеты на стол. Варя слегка бьет руками по щекам, поправляет волосы и накидывает одеяло на плечи. Паша встает, раскладывает контейнеры, рассматривает содержимое. На столе появляется копченная колбаса, шпроты, хлеб, вареные яйца.
— Ну и просьбы у тебя. Знаешь, как странно я выглядел? Даша точно мне не поверила!
— А тут что?
— Гренки, а это салат. Суп не принес. Ты ночью больше так не убегай, мы все тебя обыскались утром. Кстати, а что, собственно, произошло?
— Это секретная информация, — отвечает Паша, заглядывая в чайник.
— У вас все нормально? Варя выглядит… — Антон не успевает договорить фразу, Паша смиряет его жестоким взглядом и слегка на ступает на ногу, — хорошо!
— Спасибо, но можно и не притворяться. Знаю я, как выгляжу. Ночка выдалась тяжелая. Пойду умоюсь, — устало говорит Варя и встает со своего места.
— Погоди, — Паша нашаривает в пакете новую зубную щетку, протягивает ее Варе, — держи, зубная паста на умывальнике.
— Спасибо, — тихо отвечает она, выхватывает из его рук щетку и выходит на улицу.
Прохладная вода остужает горящие огнем глаза после вчерашних слез. Наклоняться все еще трудно, слегка подташнивает от голода. Тем не менее, Варя твердо стоит на ногах. К ее возвращению мальчики уже разложили завтрак по пластиковым тарелочкам. Антон наливает кипяток в три кружки и кидает в них пакетики с заваркой. Заваленный прежде хламом стол, сейчас стоит посреди комнаты, у бережно застеленного матраца, чистый и уютный, праздничный и нарядный. Варя смущенно присаживается на стул. И слушает безмятежно продолжающийся разговор двух братьев.
— Сильно ругалась? — спрашивает старший.
— Ну, как всегда в принципе. Даша ей конечно в уши нажужжала, как она умеет, — обыденно зевая, отвечает Антон.
— Ладно. Садись.
Паша кивком указывает брату на матрац. Тот язвительно морщится.
— Я на этот матрац больше никогда не сяду.
— Кхм-кхм, — прерывает их Варя.
Старший Чернов успевает дать младшему подзатыльник.
— Что? Ты б хоть простыни сменил.
Получает второй посильнее.
Варя присаживается на свое место за столом.
— Да ничего не было, хватит уже, — цедит сквозь зубы она.
— Да-да, — наигранно сдаваясь отвечает Антон.
Паша берет в руки свою тарелку, прислоняется к стеллажу и приступает к еде.
— Приятного аппетита, — тихо лепечет Варя, отпивая горячий чай и ковыряясь пластиковой вилкой в тарелке.
— И тебе, — холодно передает Паша.
— Точно! — вдруг обрывает паузу Антон, пережевывая салат, — Варя, Паша говорит, ты рисуешь!
— Он ни разу не видел моих работ, — безразлично отрезает Варя.
— Я ему верю.
— А покажешь? У нас осенью будет отчетный концерт. Я играю на гитаре в школьном ансамбле. Нам нужна красивая афиша, а то эти стенгазеты, сама знаешь, — подмигивая, продолжает Антон.
— Кхе-кхе. Не знаю…
— Подумай об этом! Время еще есть.
— Хорошо, я подумаю, — ласково отвечает Варя. Тут же случайно ловит на себе недобрый взгляд двух синих глаз. Пожимает плечами им в ответ.
Быстро запихнув в себя остатки еды с тарелки, Антон встает со своего места, на ходу делает глоток крепкого чая.
 
— Ну я пошел, меня вообще-то ждут друзья!
— Спасибо за еду! — мило улыбаясь, благодарит Варя.
— Для тебя, всегда пожалуйста, — снова подмигивая, любезничает младший Чернов.
— Иди уже! — обрывает их старший.
Антон, сдерживая ухмылку на лице, уходит за дверь.
Варя, нехитро орудуя руками, сооружает бутерброд из того, что есть на столе.
— Что будем делать сегодня? — осторожно спрашивает она.
— Мне нужно работать. Ты можешь заниматься чем хочешь, — Чернов задумываясь, в чем-то ковыряется в пустой тарелке.
— Как скажешь.
Варя подносит к его рту то, что получилось. Он нахмуривает брови, принюхивается, недоверчиво смотрит на Варю.
— Держи, это в благодарность за то, что впустил меня переночевать.
С таким же хмурым лицом, не выражая стеснения, Паша откусывает большую часть бутерброда. Быстро пережевывает и съедает остальную.
— Вкусно? — игриво спрашивает Варя.
— Если будешь готовить кому-нибудь еще, — с набитым ртом отвечает Чернов, но она его перебивает, с усмешкой.
— Сгоришь от ревности?
— Сгорю, — хитростно улыбаясь, отрезает он.
После завтрака Варя разбирает завал своих еще мокрых вещей. Некоторые рисунки и страницы тетрадей, книг и дневников сильно измяты, испачканы. Где-то разводы от дождевой воды бумаге придают только больше шарма, а где-то совсем уж портят картинку.
— Это ты нарисовала? — удивленно спрашивает Чернов, подходя к ней со спины и заглядывая через плечо.
— Да, это я, — слегка испуганно и застенчиво отвечает она.
— Не дурно.
— А ты умеешь не перехвалить.
— Сама себе поднимай самооценку.
Варя выкладывает оставшиеся рисунки на солнце.
— Собирайся, я отвезу тебя к ведьме.
— Почему?
— Она за тобой присмотрит, пока меня не будет.
— Я сама могу за собой присмотреть.
— Напомню, что твой одноклеточный одноклассник еще жив, тебя преследует живой труп и мертвая подружка, если к ним еще не добавились ребята инквизиторы.
Варя закатывает глаза.
— Возможно, ведьма разрешит тебе пожить пока у нее, в условиях получше, — собирая инструменты в сумку, говорит Чернов.
— Хочешь избавиться от меня?
— А как же.
Варя поспешно расставляет свои вещи так, чтобы они быстрее высохли. Собирает рюкзак и, пригладив пушащиеся волосы, садится в машину.
Рыжая бестия упирается рукой на крепкий столб от калитки. Грозно рассматривает приближающихся молодых людей исподлобья. Ее вид собран и строг. Платье на ней не веселое, бархатное, темно-синие, блестящее на свету полуденного солнца. Малютка собачка за ее спиной прыгает и извивается в ожидании почесух за ухом. Молча она пропускает их в дом и закрывает за собой калитку на засов.
— Что мне теперь делать? — спрашивает Варя почти бесцветно. Все ее эмоции, кажется выдохлись вчера, а теперь она безропотно принимает судьбу. Белая скатерть сегодня кажется серой, и чай слишком крепкий и терпкий, и булочек нет.
— Нам, дорогая, нам! Ты пришла в мой дом. Если охотники идут по твоим следам, а теперь уже у них есть веский повод, то и ко мне они обязательно заглянут.
— Простите! Я не подумала! Как же… — рассеянно и виновато распинается Варя, привставая со своего стула.
— Не извиняйся. У нас с ними давняя дружба, я справлюсь, но сама понимаешь, к себе взять тоже тебя не могу. Эх… видно потому ты мне и приходила в видениях.
— Да, конечно. Я думаю, что уеду в город, к маме.
— Не спеши. Есть еще время разобраться с вашей проблемой. Если совсем туго будет, поедешь к себе домой. Постараюсь помочь, чем смогу.
— А нет способа лишить Варю следа? — собранно спрашивает Паша.
— Надо было делать это раньше. Теперь уже много ли будет смыла? Она ведь никуда не денется, тут либо бабушка, либо я, либо мама. Когда ведьма может исчезнуть, дело одно, но Варя для этого слишком молода и несостоятельна.