Невинность (ЛП)

— Я скучал по тебе, — сказал он, двумя пальцами поглаживая ее по щеке. У Коры участилось сердцебиение. Он прикасался к ней. И он чувствовал… чувствовал… — Я не могу поверить, что у меня есть кто-то вроде тебя.
Она посмотрела на него, и он ответил ей тем же. Неужели он только что это сказал? Ей? Она знала, что без ума от него. Любая девушка была бы. Но так ли это на самом деле… Неужели он действительно мог чувствовать что-то в ответ? К ней?
Но когда он смотрел на нее, она могла поклясться, что он выглядел таким же ошеломленным, как и она сама. Святые угодники… неужели это правда? Пожалуйста, пожалуйста, неужели это правда? Она отдала бы все, заплатила бы любую цену за то, чтобы этот мужчина чувствовал к ней, хотя бы в половину того, что она чувствовала к нему.
А потом поняла, что она стоит и молчит. Черт.
Она заговорила, запинаясь: — Ты тоже молодец. Ты добрый, слишком щедрый. Ты обращаешься со мной, как с принцессой. — Боже, она говорила неправильно. Как ей заставить его понять? — Я приехала в город с такими большими мечтами, но… каждая девушка мечтает о такой жизни. Ты превратил мои мечты в реальность. — Она посмотрела на него, зная, что ее щеки пылают из-за импульсивного высказывания и холодного ветра.
Ее слов было недостаточно. Она хотела сказать ему, что чувствует к нему. Это была не просто благодарность за все, что он сделал. Даже если бы он никогда ничего ей не дарил, она чувствовала бы то же самое к нему. Она видела, как он ведет себя со всеми остальными. Холодный. Отдаленный. Самым большим подарком, который он ей сделал, был он сам. Он впустил ее, хотя никого, кроме Шаро, не впускал.
Он по-прежнему держал ее за щеку, но так, словно любое движение, кроме дыхания, могло все разрушить.
— Кора, — прошептал он, и она потянулась, чтобы услышать. Ветер почти унес его слова. — Я хочу…
— Что? — прошептала она, но ответа не последовало.
В наступившей тишине она слегка вздрогнула, а он стоял рядом, прижимая ее щекой к груди и укрывая ее пиджаком с атласной подкладкой. И Маркус был теплым, таким сильным, и ничто не могло увести ее от его объятий или тепла.
— Я хочу, чтобы ты была в безопасности, — сказал он. — Я хочу обнимать тебя вот так…
Когда он не продолжил, она поняла, что в этом нет необходимости. Ничего страшного, если у него нет нужных слов. — Ш-ш… — прошептала она и закрыла глаза, обнимая его.
Так они просидели довольно долго, пока оркестр не перестал играть, а официанты не ушли, и наконец они вернулись к Шаро, который сидел в машине, прикрыв рот кулаком, стараясь не зевнуть. Всю дорогу до дома она держала голову на плече Маркуса, а свет в окне машины смягчался с наступлением рассвета.
Маркус сдержал свое обещание. Платье пришло в тот же день, с запиской: «Надень его, и мы будем квиты». Кора привыкла открывать подарки за те недели, что он был занят работой, но этот заставил ее ахнуть, когда она вытащила его из упаковки. Серая ткань была покрыта прозрачными бусинками, которые сверкали, как городские огни. К нему прилагалась небольшая коробочка. Открыв ее, Кора увидела ожерелье, обрамленное в виде слезы, из двух бриллиантов и еще одного камня, крупного красного, который она не могла узнать.
И вот теперь она стояла в тусклом свете маленькой прихожей, позволяя себе в последний раз взглянуть на себя в зеркало, перед тем как ее сопровождающий постучит в дверь и увезет ее к Маркусу. Ей не терпелось увидеть его, но она хотела выглядеть идеально.
Платье было прекрасным, мягкое и серое, как облачная материя. Крошечные бусинки мерцали, освещенные только городскими огнями за окнами. Она выключила свет, готовясь к выходу, и теперь увидела свое отражение в густой тени и тусклом свете.
Ее глаза блестели, а драгоценные камни в ушах и на шее сверкали в свете города. Она улыбнулась. Счастливое, но бледное лицо улыбнулось в ответ. Кора коснулась щеки холодными пальцами. Такая бледная, как будто она испугалась. Резко похлопав по ним, чтобы придать им немного цвета, она вдохнула аромат роз.
Позади нее раздался стук, и она чуть не подпрыгнула от неожиданности. Она посмеялась над собой и прижала руку к груди. Схватив свой клатч, она повернулась к двери. Кора почти потянулась к дверной ручке, но остановилась и посмотрела в глазок, как велел ей Маркус. «Городской инстинкт, — сказал он ей. — Не думай, что знаешь, кто окажется по ту сторону двери».
Он говорил совсем, как ее мать. Но все же она ему потакала.
Голова за дверью была наклонена. Нахмурившись, она ждала, когда человек выпрямится и она сможет увидеть лицо. Это точно не Шаро — у того была бритая голова. У того, на кого она смотрела, волосы густые, каштановые и немного взъерошенные, хотя и мокрые, как будто на улице шел дождь.
Наконец, он поднял голову. У Коры открылся рот в безмолвном всхлипе, и она похолодела, узнав лицо с той ночи в клубе. Той ночи, когда она лежала на спине в машине, а потом сбежала на улицу и в пустой клуб, где встретила Маркуса.
Она молча попятилась от двери, от страха у нее перехватило горло.
«Он тебя не видел. Он тебя не видит».
И все же ей хотелось убежать в свою спальню и спрятаться под кровать, как маленькому ребенку. Вместо этого она вернулась на кухню, схватила телефон вместе с большим кухонным ножом и вошла в ванную. И заперла за собой дверь.
Дрожа, она набрала номер. Номер, который дал ей Маркус, на случай, если ей понадобится с ним связаться. Никто не брал трубку, но она никогда раньше не оставляла сообщения на автоответчик.
— Привет, — прошептала она в ванной, — это Кора. — Хотя она говорила как можно тише, ее голос эхом отразился от стен ванной. Стоял ли этот человек все еще там? Может он ее услышать?
— За моей дверью стоит мужчина, — продолжила она в трубку, ее рука и голос дрожали, но она старалась передать каждую деталь так тщательно, как только могла, говоря медленно, словно маленький ребенок. Она повесила трубку и стала ждать.
Через десять минут послышался еще один стук в дверь. С телефоном в руке Кора не двигалась. Снова раздался стук. Зазвонил телефон, нарушив тишину и почти заставив ее вскрикнуть. Она ответила сдавленным голосом: — Алло?
У дверей стоял Шаро. Ей потребовалось три попытки, чтобы открыть дверь дрожащими руками, и когда она это сделала, он тут же вошел. Проводив ее к дивану, он включил свет. Налил ей выпить и заверил, что Маркус уже едет. Затем он вернулся в фойе, и она услышала его низкий голос, говорящий, как она думала, с кем-то из команды безопасности Маркуса.
Шаро вернулся через несколько минут, и по выражению его лица было видно, что он чем-то недоволен.
— Вы в порядке? — спросил он. За последний месяц она немного его узнала, ну, насколько можно узнать грубого, молчаливого охранника. Но когда он посмотрел на нее сверху вниз, в его глазах мелькнула неподдельная тревога.
— Да, — сказала она, разглаживая все еще дрожащими руками свое платье. — Думаю, что да.
— Двое моих людей находились за пределами квартиры. Они думают, что, возможно, заметили его и видели, как тот запрыгнул в автобус. Они идут по следу. — И снова на его лице появилось выражение молчаливого самодовольства, которое говорило о том, что Шаро уверен, что скоро доберется до этого человека. — Больше вы его никогда не увидите.
Кора нахмурилась. То, как это сказал Шаро, прозвучало… окончательно. Словно если они найдут парня, то копов вызывать не станут.
— Он ничего не сделал, — сказала она. — Просто напугал меня, вот и все. — Что, черт возьми, она делает? Защищает своего похитителя? Она потерла виски. — Как… как он нашел меня?
Но лицо Шаро оставалось бесстрастным, и он внезапно потерял всякое желание говорить. Через несколько минут появился Маркус, и она оказалась в его сильных объятиях, которые давали утешение, поддержку и умиротворение. Все это время Шаро наблюдал за ними, и Кора чувствовала молчаливые, понимающие взгляды между мужчиной и его боссом.
— Почему бы нам не остаться дома сегодня вечером, детка. Иди переоденься. Шаро привезёт нам еду из ресторана.