Что мужчины думают о сексе

- Если я заплачу за следующий круг, ты сходишь за выпивкой, милый? - спросила Люси. Какая прелесть.
Как только Джеймс удалился, Тим и я синхронно произнесли: «Ну?»
- Так вас обоих к ней тянет?
- Ты сама знаешь, - в нетерпении ответил я.
- И вы хотите знать, есть ли у нее парень в Америке?
- Брось, Люси, - сказал Тим. - Брось дурить. Ты участвуешь в серьезном сердечном деле.
Люси скептически приподняла бровь.
- Ну ладно, - уступил я, - может, не в столь серьезном, что обсуждалось сегодня.
- И, возможно, есть более подходящие части тела, которые я мог бы упомянуть, - добавил Тим.
- Извинения приняты, - сказала Люси. - Так и быть, я расскажу. Клара Джордан сообщила мне здесь, сегодня, менее получаса назад, что в Сан-Франциско у нее есть милейший, преданнейший, роскошнейший, лучший в целом мире… лабрадор.
- Не парень?
- Нет. У меня создалось впечатление, что в данный момент она, возможно, кем-то заинтересовалась, - но нет, парня у нее нет.
Тим хлопнул рукой по столу. Я взметнул кулак в воздух. И второй раз за минуту мы одновременно издали:
- Есть!
Впрочем, мое сердце зафиксировало слова Люси, что Клара, возможно, кем-то «заинтересовалась», и оно добавило: «Только не это!»
23 ч. 25 мин.
Обдумывая сегодняшнее открытие, я понял, что это может омрачить все. Я рад, конечно, рад, что у Клары нет парня. Но до сих пор была надежда, пусть робкая, что проигрыш в гонке не так уж страшен, поскольку обладатель Кубка Клары Джор-дан-пяти-с-тремя-четвертями-футов-ростом может оказаться в безвыходном положении из-за недосягаемости Клары.
Теперь нет и этого, и соперничество пугает. Наверное, впервые я понял, что люди имеют в виду, говоря про «пыл сражения». Знаю, многое зависит от того, сочтет ли нас Клара привлекательными, но, похоже, победитель получает все.
25 мая, вторник
10 ч. 35 мин.
Я говорю: полдюйма.
Тим настаивает: три четверти.
В любом случае Кларина стрижка сделала то, что я до сих пор считал физически невозможным: она сделала ее еще пленительнее. Она придала ей оттенок юной свежести, как у девочки-школьницы. Помните, что я говорил вчера про пыл сражения? Так вот, смешивая метафоры, это еще больше наддало газу. И моей тревоги: чем Тим ответит. Еще с кем-то? Или с самой Кларой?
10 ч. 50 мин.
Моя тревога не беспочвенна.
Тим обратился к Кларе, когда она шла к кофейному автомату.
- О, ты подстриглась.
Вот дерьмо, подумал я, теперь он отвесит по этому поводу комплимент, а я уже не смогу этого сделать, так как это будет смахивать на подлизыванье. С таким же успехом я мог бы положить на ее стол записку со словами: «Просто хотел, чтобы ты знала: ты мне нравишься так же, как Тиму».
Конечно же, он завязал разговор:
- Выглядишь действительно здорово.
Она улыбнулась. Это была искренняя улыбка, показывающая, как ей приятен комплимент, а не поверхностная вежливая улыбка.
- Спасибо.
Вот свинья. То есть он, не она. Впрочем - и я до сих пор не могу до конца поверить в случившееся, - тут Тим совершил роковую ошибку:
- Это не значит, что раньше было не здорово.
Такое может сработать, если вы выбрали абсолютно верный тон и озвучили как спонтанную оговорку. Но Тим в тон не попал. Что-то в его исполнении навевало мысль о том, что на самом деле он пытается успокоить ее насчет прежней прически. Я схватился за край стола, ликуя в душе от такого поворота событий.
- Нет, нет, не думаю… - начала она, борясь с неловкостью, голос звучал вежливо.
Тим перебил ее:
- Я хотел сказать, теперь стало еще лучше… Он уже ничего не мог поделать. Если ирония упущена сначала, то она упущена навсегда. Он оказался в безвыходной ситуации.
Клара по-прежнему улыбалась, но теперь это была улыбка, скрывающая растерянность, а не улыбка «польщена-твоей-лестью». Я в ликовании чуть не оторвал кусок от своего стола.
- И знаешь, - сказал Тим, прокашлявшись, - я собирался попить кофе - ты не хочешь?…
 
Гм… да, ладно, потом, спасибо, - проговорила она, отворачиваясь.
Мучительно ясно, что она сказала «да» из вежливости.
Уронив ручку, я полез за ней под стол, возбужденно дыша. С нижней стороны ясно виднелись следы ногтей.
19 ч. 15 мин.
Сегодня вечером Люси ушла одновременно со мной. И я понял зачем, когда мы вышли на улицу.
- Тебе правда нравится Клара?
- Да. Мы же тебе сказали на днях.
- Нет, я говорю не «вам», а «тебе». Тебе. Тебе она правда нравится?
Я был польщен, что Люси смогла уловить в моих мыслях и чувствах относительно Клары нечто такое, чего не было у Тима.
Впрочем, это-то меня и встревожило.
- Да, нравится. Почему ты сказала об этом?
Люси остановилась.
- Извини, Роб. Может быть, мне не стоило упоминать об этом.
- Да нет, продолжай.
- Просто я думаю, тебе нужно быть осторожнее. Ты ведь не Тим. И во многих отношениях это хорошо. Не пойми меня превратно, мне нравится Тим. Он милый. По-своему. Но, по-моему, он… - Люси уставилась вдаль, подыскивая нужные слова. - По-моему, его сила в том, что его трудно ранить. И это отлично, если хочешь быть таким. Но ты, по-моему, не такой, Роб. И в этом твоя слабость, так же как и сила. Так что будь осторожен.
Тут она увидела свой автобус и побежала. Неужели это серьезнее, чем я думал? Я влюбляюсь в Клару? То есть действительно влюбляюсь в нее?
26 мая, среда
14 ч. 45 мин.
- Роб, я понимаю, почему ты вчера так воодушевился - мой неудачный комплимент. - Мы сидели в Кофейне, и Тим дал волю своему раздражению. - Но это НЕ дает тебе права использовать случай и приглашать Клару на прыжок с парашютом! - При слове «не» он с такой силой стукнул по столу, что его кофе выплеснулся на мой «средиземноморский овощной» бутерброд.
- Ты злишься, потому что я не предупредил тебя.
- Еще бы мне не злиться! Ты нарушил одно из правил.
- Я хотел сказать, но не было случая. Эта идея возникла у меня лишь вчера вечером, после твоего ухода. Она тоже ушла, она прочла мой и-мейл лишь сегодня утром.
И Клара пришла к нам (ну, ко мне), чтобы ответить лично.
- Эй, спасибо за приглашение, - приветливо сказала она. - Прыжок с парашютом - это звучит заманчиво.
Я улыбнулся, наслаждаясь возможностью вдохнуть аромат Жана-Поля Готье (в субботу я заглянул в «Диккинс и Джонс» и исследовал парфюмерную витрину. Просто на всякий случай, сами понимаете).
- Да, должно быть интересно. Ты думаешь, сможешь?
- Ну, это вопрос - я пока не уверена. Видишь ли, я, может, буду занята в эти выходные. Я подумаю, а потом к тебе подойду, ладно?
Я ответил, что да, конечно, но меня охватило уныние. Однако, взглянув на Тима и увидев в его глазах дикую злобу, я понял, что уныние - далеко не главная проблема.
И вот мы сидим в обеденный перерыв, и он жутко злится.
- Разве не ты все это подстроил?
- Что? - спросил я, тыча оставшейся от бутерброда сухой коркой в хрустящие кусочки жареной свеклы.
- В этой поездке мы можем встретить симпатичных девушек. Симпатичных девушек, которые могут представлять интерес в связи с Кубком Клары Джордан-пяти-с-тремя-четвертями-футов-ростом.
Я замер с коркой в руке.
- Да, - продолжал Тим, - будет довольно трудно бороться за Кубок Клары Джордан-пяти-с-тремя-четвертями-футов-ростом в присутствии самой Клары, блин, Джордан, тебе не кажется?
Я в ужасе уставился на него.
 
- Тим, я действительно сожалею о своем поступке. Совершенно не подумал об этом.
Несколько секунд мы уныло смотрели на намокший бутерброд.
Молчание прервал я.
- Я знаю, почему ты так беспокоишься. Ведь это тебе в эти выходные выпадает шанс.