Эпангелиас (СИ)
- Не подвезешь?
- Это конечно можно, - медленно и осторожно проговорил старик, - да только ты не обижайся, но рожа больно у тебя разбойничья. Уж не беду ли к нам в деревню несешь? Нам и так непросто...
- Молнию на тебя, старик! Я по приказу церкви, - с этими словами Корнелио показал ему медальон.
- Ну, - сощурился мужик, - знаки на тебе вроде божеские, нечисти не пристало таких носить. Да только медальона я такого не знаю. Да и мало ли, с кого ты его снял. Вона, цепочка то оторвана.
- Тьфу ты, - сплюнул Корнелио на траву и пробормотал: - Малоизвестны мы вот в таких удаленных деревеньках, куда охотники и инквизиторы заходят раз в десять лет.
- Инквизиторы? - с испугом переспросил старик. - Т-ты инквизитор? Коли так, то милости просим, господин, с радостью подвезу.
- Почти инквизитор, - сказал Корнелио, но видя его малопонимающий взгляд, со вздохом сказал: - для тебя никакой разницы.
- Ладно, залезайте господин, - старик указал рукой на повозку.
Там стояло два ящика, куча мешков непонятно с чем, да бочонок, судя по намалеванному краской названию, что-то из спиртных напитков, о котором Корнелио что-то слышал. Охотникам пить запрещалось. Мало того, что хмельные напитки считались колдовскими зельями, так вдобавок к этому пьяного человека легче подвергнуть магии или ментальному контролю. Что в работе охотников на еретиков явно не к добру.
- А ты чего бледный такой, мужик? Хворь что ли, у тя какая? - обеспокоенно спросил мужик.
- Нет. Ранение небольшое, сил нет, - Корнелио показал любопытному старику перевязанную руку.
- А... Ну лады тогда, - и отвернувшись он дернул поводья.
Старая лошадь медленно тянула повозку. Пейзаж был однообразным и привычным. Солнце разморило и охотника начало клонить ко сну. Но из сонной дремоты его вывел дребезжащий голос старика.
- А ты зачем к нам-то. Жечь что ли кого собрался?
"Вот ведь надоедливый мужик" - мелькнуло в уме Корнелио. - Нет, я еду расследовать дело ваше, говорят у вас в деревне мракобесие творится?
- Да, энтого у нас достаточно. Наконец-то хоть кто-то будет заниматься этим, а то двое других приезжало, ничего не сказали, взяли припасы и уехали.
- Так, так, так, - заинтересовался Корнелио, - что за люди? - вкрадчиво спросил он. "Неужели еще охотники, мелькнуло у него в голове. Вряд ли, ведь орден послал только меня. Хотя... колдунья ведь непростая. Если это конечно женщина... Но все равно, странно почему они не предупредили меня. Инквизиторы бы сами не поехали. Не их это дело - ручки марать".
- Да бес их знает. Странные люди, в странной одежде. У одного червленые доспехи, а второй весь в зеленом, с капюшоном.
- Ты, старик, нечистых не упоминай. Но люди действительно странные, - пробормотал Корнелио на его вопрошающий взгляд и отвернулся. "Паладин и епископальный следопыт. Скорее всего. С первым все ясно. Инквизиция решила подстраховаться. А второму что здесь нужно? Они вообще Инквизиции не подотчетны, насколько это возможно в нашей стране, где даже матриарха Священного союза проверяют на наличие потусторонних сил. Явно этим делом обеспокоился и местный "феодал" епископ Чермоланский. Странно".
Тут о себе решили напомнить раны. Сильная ноющая боль пронзила всю руку. Корнелио тихо застонал сквозь сжатые зубы.
- Э, мужик, ты чего? Помираешь что ли?
- Не дождешься, старик, - прошипел Корнелио и, облизав пересохшие губы, спросил: - А церковь у вас есть?
- А то. Без церкви то никак.
- А священник ваш, помогают его молитвы?
- Отец Марино то? Конечно, его лечебные молитвы всегда помогают. Да только отварами и травами оно как-то привычней, чем у него.
Корнелио пытался заснуть, но его беспокойный сон постоянно прерывали дорожные кочки, от тряски рука стала болеть еще сильнее. Старик все пытался что-то выведать у него, но Корнелио старался отвечать односложными фразами, либо не отвечать вообще.
Показалось поселение. Бедное, впрочем, Корнелио видел мало богатых деревень. Покосившиеся лачуги, с соломенными крышами, маленькая часовня из потемневших досок. Ни частокола, ни сторожевой башни. Корнелио кинул медную монетку старику и отправился прямиком к старосте. Старостой оказался невысокий мужичок, с окладистой черной бородой и сединой на висках. Он стоял на пороге высокого деревянного дома.
- Ты еще кто оборванец? Пошел прочь! - махнул рукой староста. "С этим надо поиграть в злого инквизитора".
- Именем Инквизиции! - Корнелио поднял медальон. Староста сощурился.
- Охотник на еретиков пожаловал. Думал я совсем дурак? Не надо меня Инквизицией пугать.
- Я приехал по вашему делу.
- Заходи, - неохотно проворчал староста.
- Зачем приезжал епископальный следопыт и паладин? Они прибыли вместе? О чем спрашивали, что делали? - с порога завалил вопросами старосту охотник. У него начала кружиться голова, видимо кровь ноктиума была ядовитой.
- Этого тебе знать не положено. Твое дело нехитрое. Убить ведьму. Она в Шанграбенском лесу.
- С чего ты решил, что это женщина? И что она не из деревни?
Староста замялся. - Колдуньи почти всегда женщины. А своих я хорошо знаю.
- В прошлом году Инквизиция сожгла две6сти мужчин-колдунов, а женщин в два раза меньше. - Корнелио тяжело оперся на стул у двери.
- Меня это не интересует. Сделай свою работу и убирайся.
- Отвечай на мои вопросы.
- Я сейчас парней крикну... - договорить староста не успел. Охотник бросился к нему и крепко сжал правой рукой горло старосты.
- Отвечай, скотина! Иначе убью на месте! - Староста ухватился за запястье Корнелио и повис, но не смог ничего сделать. Корнелио склонился над ним, гневно кривя губы, шрам превратил лицо в страшную перекошенную маску. В голове у охотника шумело, пот крупными каплями катился по лицу.
- Ничего не знаю, мастер-охотник! Ничего не знаю, - промямлил он. Корнелио еще крепче сжал его горло, так, что староста начал задыхаться.
- Ты, ублюдок, хочешь сказать, что какой-то старик из твоей деревни знает, а ты нет? - приврал Корнелио.
- Нет, нет, я знаю, о господах паладине и следопыте, но не знаю причины прибытия, наверное, ведьму ловить... Или вам другое сказали?
Корнелио отпустил его. Он не понимал, почему накинулся на старосту. Охотнику было плохо. "Куда же еще они могли направиться", - металась в его голове мысль. Почему-то сейчас это казалось особенно важным. Корнелио мутило, было жарко, сильно тряслись руки. Он прижался к дверному косяку и тяжело выдохнул. Охотник уже подумывал уйти, но что-то промелькнувшее в глазах старосты ему сильно не понравилось.
- Что ты еще знаешь, отвечай!
- Мастер-охотник, это вся прав...
- Не ври мне! - Корнелио вытащил клинок наполовину из ножен.
- Пощадите, мастер-охотник, ведь узнают, убьют!
- Они когда еще узнают, если узнают, а я здесь перед тобой! - охотник демонстративно вытащил меч полностью, и трясущейся рукой направил его на старосту.
- Ладно, ладно, мастер-охотник, я скажу. Они следом друг за другом. Сначала паладин. Он был очень зол, сказал, что его послала инквизиция схватить ведьму, и я обязан ему всячески помогать...
- Это понятно! Дальше?
- Господин охотник, я...
- Слушай, мне не очень комфортно от этих ран. Говорил бы ты быстрее.
- Хорошо, хорошо. Следопыт был от его преосвященства епископа Чермоланского. Он сказал, что ему нужна ведьма живой, он забрал десять крепких парней и ушел.
- Побаиваешься, значит, епископа. Он угрожал?
- Да, господин охотник. Сами понимаете то, что он просил, выглядело странным.
- Ладно, не бойся, - прошептал Корнелио. - Я не буду болтать о нашем разговоре.
- Конечно не будете, мастер-охотник, - тон старосты резко изменился. Но Корнелио стало слишком плохо, он с трудом вставил меч в ножны, и на плохо слушающихся ногах вышел из дома старосты. Голова закружилась, кто-то подтолкнул его, и Корнелио не удержавшись на ногах, упал с крыльца на землю. Сознание провалилось в темноту.