Свежий ветер дует с Черного озера (СИ)

— Малфой, — прорычала она сквозь зубы прямо-таки угрожающе.
Тут голос подал сам виновник очередной назревающей ссоры. Он был очевидно слаб, а голос его — чрезмерно тих, поэтому разошедшемуся Драко пришлось замолчать.
— Я…, — начал Пирс, — я не знаю, почему оказался здесь. Не помню ничего.
— Гребаная чушь! — снова вспылил Малфой. — Тебя прислали, чтобы выманить нас отсюда!
— Послушай себя! — Гермиона едва ли не кричала. Глаза ее метали молнии. — Только послушай, что ты несешь, Малфой! Если бы они хотели нас выманить, то схватили бы на улице! Вместо этого, они вообще… исчезли.
Драко открыл рот, чтобы ответить, и тут же захлопнул его. Она была права. Признавать это не хотелось. Вопрос, какого… здесь происходит, так и не был решен, но грязнокровка снова была права. Черт!
Гермиона закусила губу и снова уселась на пол рядом с Пирсом.
— Можем попробовать аппарировать, — тихо буркнул Драко, сделав несколько шагов в сторону двери. — Кажется, сняли барьер.
— Пока не можем. Пирса нельзя подвергать трансгрессии.
— Мерлин, Грейнджер, куда ты его-то собралась переносить? Подумай уже о себе! — воскликнул он, не удостоив и взглядом лежащего на матрасе магла, что с изумлением разглядывал Драко и Гермиону, толком не понимая, о чем они говорят. — Ты и так уже спасла его, он должен быть тебе благодарен до конца жизни. Все, молодец, двести баллов Гриффиндору! Аппарируем сейчас!
— Пос-слушайте, я… — проблеял раненый, но Гермиона его перебила и, видит Мерлин, Драко почувствовал, как кожа покрылась мурашками от ее разгневанного вида.
— Мы не бросим его здесь, ясно? — отчеканила она стальным тоном и — Малфоя передернуло — в ее глазах ему вновь на секунду почудился алый всполох, как у… — И понизь тон. Если хочешь быстрее отсюда убраться, то давай помолчим немного, чтобы Пирс, наконец, смог поспать. Извини, Пирс, за эту неприятную сцену.
— «Извини, Пирс»?! Ты перед ним извиняешься? Ты понятия не имеешь, что он натворил там, в мэноре, чтобы его закинули сюда, — ее позиция, это вечное желание помочь даже тем, кто этой помощи не заслуживал, злила Драко до белого каления. И… доводила до отчаяния. Ледяного, прокравшегося куда-то в грудь отчаяния, заставившего его решиться на отчаянный шаг. — А вообще, знаешь, мне все это надоело. Чего я вообще нянчусь с тобой, Грейнджер, какое бы ты там значение ни имела теперь для Темного Лорда? Тем более, что ты вообще не слушаешь меня. Нам с тобой, определенно, не по пути.
Гермиона воззрилась на него со странным выражением на лице.
— Ты хочешь уйти? — тихо спросила она.
— Именно так. А ты оставайся тут с этим бесполезным… маглом.
Ощерившись, пылая от гнева, Драко до ломоты в пальцах стиснул палочку и закрыл глаза, лишь на мгновение задумавшись, куда переместиться. Только бы аппарация сработала! Только бы…
Хлопок! Он переместился. Переместился, и, видит Мерлин, чувство свободы опьянило его не хуже огневиски. Все прошло быстро и, к счастью, сработало: Драко Малфой стоял на знакомом отвесном берегу меловой скалы, откуда при желании можно было разглядеть величественный замок, но желание это он в себе подавил. Драко не знал, почему вообще переместился именно сюда опять, как будто и для него это место теперь стало важным! Сначала ему в голову пришла мысль о Косом переулке (страшно хотелось есть!), а потом о доме Тео. Но он вовремя вспомнил, что его вообще-то тоже разыскивают, вне зависимости от того, с ним ли драгоценная Грейнджер или нет. И если с Косым переулком все было понятно и очевидно, то с поместьем Ноттов — не совсем. Драко знал, что Тео принял бы его, но вот его отец, как бы на самом деле ни относился к Драко, был бы вынужден привести его прямиком к Темному Лорду.
Малфой мучился сомнениями. Солнце — удивительное и редкое явление для осени в Туманном Альбионе — стояло в зените. Драко все так же стоял ошеломительно высоко над морем, пристально вглядываясь в даль, подернутую легкой дымкой. Вокруг не было ни души, и Малфой на секунду представил, что в целом мире остался он один — вот так, на лоне древней первозданной природы. Несколько низкорослых деревьев, стоявших на берегу особняком друг от друга, выглядели в золотистом свете какими-то причудливыми. Скалы слепили своей нереальной белизной. Вдали за проливом угадывался французский Дюнкерк. Аппарировать бы прямиком туда, а оттуда уже попытаться найти родителей… Он бы так и сделал, если бы не магический погранконтроль. Только бы с мамой и отцом все было в порядке! И ведь… если подумать, ведь Грейнджер, выходит, была права насчет дальнейших планов. Нарцисса помогла Поттеру, значит, возможно (только возможно!) могла бы рассчитывать на поддержку Ордена Феникса. Если еще не получила ее… Значит, может, и Драко стоило бы. Да и Грейнджер… Что она будет делать теперь? Справится ли без него? Драко моментально ответил себе на этот вопрос: разумеется, она справится. Это же Грейнджер. Она сильная. В отличие от него.
 
Именно в эту секунду Драко Малфой окончательно пожалел о своем импульсивном поступке, совершенном на эмоциях. Ему вдруг очень захотелось снова оказаться в замке, в маленькой комнатушке с камином, пусть даже Грейнджер и решила приютить в ней бесполезного магла. Он развернулся на сто восемьдесят градусов, чтобы вновь увидеть перед собой высящуюся на скале громаду. Нет. Просто так возвращаться нельзя, это было бы слишком глупо, да и гордость разве что не орала ему о том, что нельзя так просто признавать свою ошибку. Нахмурившись, Драко огляделся и, вовремя вспомнив о невидимости, двинулся туда, где, по его соображениям, находился ближайший населенный пункт. Мысли о Грейнджер не давали ему покоя. Драко Малфой точно знал, что вернется.
***
Спустя, должно быть, час, никем не замеченный, он зашел в обычный магловский продуктовый магазин; несколько раз, морщась и борясь с собственной брезгливостью по отношению к простецам, обошел его по кругу, вглядываясь в очень отдаленно знакомые, а то и вовсе неизвестные продукты на полках. За прилавком дремала пожилая продавщица, а посетителей и вовсе не было. В итоге Драко, стараясь действовать осторожно и не привлекать к летящим по воздуху продуктам лишнего внимания, набрал полные карманы всякой снеди; сумел прихватить даже кусок сырого мяса, завернутый в несколько листов серой бумаги, и он теперь неудобно оттягивал карман его пиджака.
Спустя несколько минут он уже стоял — снова! — возле величественных каменных ворот Дуврского замка, перекрытых хилым и уродливым магловским шлагбаумом (Драко не переставал поражаться бесполезности некоторых их изобретений).
Малфой медлил. Он надеялся, что комната с чарами, наложенными Грейнджер (и откуда она о них только узнала?!) пропустит его назад. Еще одним скачком в пространстве Драко, не без страха быть обнаруженным приспешниками Темного Лорда, переместился на порог уже знакомой башенки и, не выпуская палочки, — на этот раз сам, пешком, — преодолел узкую лестницу. Юноша прислушался и испытал настоящее облегчение: честно говоря, Драко был уверен, что не сможет попасть назад, но он, к счастью, по-прежнему был «доверенным» — одним из тех, кому комната все же была открыта. За дверью слышались голоса Грейнджер и Пирса. Она, судя по всему, кратко — а, может, вовсе и не кратко — обрисовывала ему, что происходит в волшебном мире (а точнее, поправил себя Драко, что вообще представляет собой его мир. Его и… ее, Грейнджер). Ох и длинный же магла ждал рассказ, усмехнулся про себя Драко. Зная грязнокровку…
Он все не решался войти. Голоса из-за двери слышались нечетко, и Малфою казалось, что он упускает примерно по половине реплик. Кажется, магл спросил, заикаясь, о нынешней политической обстановке или что-то вроде того. Насущная тема. И почему, интересно, он заикается?..
-..Но к-колдовать по-настоящему — это же так круто! Я мечтал бы научиться…, — он неразборчиво добавил что-то еще. — В том доме жили действительно искусные волшебники! Хозяева и Л-Лестрейнджи, и другие тоже.
О да, мастерства тете Беллатрисе, да и остальным, было не занимать. Что уж говорить о Том-Кого-Нельзя-Называть…