Не кричи...(СИ)

— Никого нет дома.
— Ордер запросили?
— Да, должен прийти с минуты на минуту, — кивает Джонс.
— Хорошо, сразу же позвоните мне, как только получите. Я еду в Лив Оак. Жду ордер через двадцать минут. Ясно?
Заместитель шерифа кивает, утыкаясь в экран компьютера. Я тороплюсь. Если девушка попала в руки маньяка, то нам её не найти. Или найти но с фатальными последствиями. Мысленно я молю, чтобы она просто сбежала с каким-нибудь красавчиком. Фотография девушки выпадает из папки. Я снова бросаю на неё взгляд. Полненькая, темноволосая, кудрявая. Чуть курносая, пухлые губы и огромные глаза. Симпатичная. Но не в репертуаре нашего маньяка. Он выбирает жертв по одному и тому же шаблону: среднего роста, спортивного телосложения, длинные прямые тёмные волосы, прямоугольное, либо овальное лицо, светлые глаза, от орехового до зеленого. Жертвы выглядят одинаково, и это даёт мне надежду, что Мэри Форест не вошла в этот печальный список.
— Добрый день, шериф! — улыбается мистер Коул, протягивая мне руку для приветствия.
— Добрый? Возможно… Вы написали заявление на пропажу миссис Форест?
— Да.
— По какой причине? — следую за владельцем ресторанчика в дальнюю комнату, где у него установлен сервер камер видеонаблюдения.
— Вчера вечером какой-то тип увязался за ней, а сегодня я не смог ей дозвониться. Она должна была передать инкассацию.
— Разве это делается не в вечернюю смену?
— У нас была договорённость с банком. Пришлось нарушить, — равнодушно пожимает плечами Коул, щелкая клавишами на ноутбуке.
Приглашающим жестом зовёт меня к себе. Склоняюсь к монитору, внимательно вглядываясь в ускоренную перемотку, пока наконец в углу экрана не высвечивается время девять вечера. В этот момент Коул останавливает запись.
— Вот, смотрите. Вот этот тип, — и тычет пальцем в картинку.
Хм-м… Я честно говоря, даже не удивлена. Этот товарищ мне знаком. Сейчас он сидит у меня в камере, ожидая решения. Коричневая кожаная куртка, джинсы, тяжелые ботинки. Высокая стоячая причёска, острые скулы. Мистер Брок Рамлоу. Наблюдаю, как он присаживается за самый дальний столик, и спустя несколько минут к нему подходит пропавшая. Перематываю вперёд. Через час он и Мэри Форест покидают Лив Оак. Как раз в этот момент звонит сотовый.
— Шериф Морелли…
— Шериф, это Джонс. Ордер получен. К адресу направлен сержант Скотт, будет там через три минуты.
— Поняла. Иду… — бросаю в трубку, сбрасывая звонок.
Итак… Что мы имеем? Приезжий, с довольно богатым прошлым, пусть и аннулированным. Профессиональный убийца, организатор бандгруппы, торговец оружием и террорист. Ему бы в тюрьме ждать вынесения смертного приговора, а не попивать утром кофеек из моих рук. На миг становится дурно. И Мэри Форест. Учитывая чрезвычайное положение штата будем считать, что именно Рамлоу — последний видевший её в живых.
В доме Форестов полнейший бардак. Следы драки, несколько капель крови на полу.
— Сержант, нашли мужа пропавшей?
— Эрл Форест пока не выходил на связь. Он в рейсе. Работает дальнобойщиком на местного предпринимателя. Рейс продлили до завтрашнего дня, — чеканит Скотт.
— GPS что говорит? Где его машина?
— Ищем.
— Что-то долго. Экспертов вызвал? Явные следы потасовки… — стою на пороге вместе с сержантом.
Внутрь проходить мы не решаемся, пока не получим заключение криминалистов.
— Вызвал. Будут с минуты на минуту.
Эксперты работают потрясающе быстро и результат у меня на руках. Слюна третьего лица, следы рвоты, силиконовая смазка, кровь третьей группы, кровь первой группы. Складывая заключение в папку, выхожу на улицу. Время близится к полудню. Честно говоря, я не знаю, что думать.
На крыльце Скотт закуривает, протягивая мне пачку сигарет. Отказываюсь. Я не курю. Парень кивает, молча пряча сигареты обратно.
— Я перешлю результаты лично вам на почту. Ориентировку на девушку и этого в куртке разошлю по округу.
— Этот в куртке сидит у меня в камере. Задержала его сегодня ночью для проверки документов на заправке в Премонте, так что можно не искать. Найдите её мужа. И подайте на девушку ориентировку, срочно.
 
И снова дорога. Снова сорок минут по залитому солнцем шоссе, на встречу ветру. Иногда я думаю, что вот так с удовольствием провела бы не один день, а может и всю оставшуюся жизнь — ехать, куда глаза глядят, встречая новых людей и новые города. Наверное, в этом есть особая романтика. На пассажирском сиденье лежат документы, наспех составленные криминалистами. Подробный отчёт я получу к вечеру.
Рамлоу спит, точнее, делает вид, что спит. Лежит на скамье, сбросив постельное бельё на пол. Руки под головой. Максимально расслаблен, но эта расслабленность обманчива. Я вижу, как учащается его дыхание и еле заметно вздрагивают ноздри. Если человека от животного отделяет несколько миллионов лет эволюции, то некоторых от зверья отделяет лишь внешний вид.
— Где Мэри Форест, Рамлоу?
— Кто? — делает вид, что не понимает.
Садится на скамье, лениво потягиваясь, но я вижу, что он толком не спал, и теперь внимательно изучает меня из-под полуприкрытых век.
— Вас видели вместе в Три Ривер. Ты увязался за ней после смены. В доме её нет. Муж в командировке, — спокойно констатирую, раскрывая папку и показывая ему фотокарточку девушки.
Смотрит секунду-другую. Чешет затылок и вдруг узнавание вспыхивает в светло-карих глазах.
— Я не понимаю, о чём ты… А… Это та официантка из Лив Оак? Без понятия.
Меня внутри распирает от ярости на него и злости на саму себя. Как же так? Не понять, что передо мной, возможно, стоит тот, за кем я гоняюсь почти три года? Возможно, убийца моей сестры? И я так любезно обходилась с ним всё это время… Хочется вдавить его бесстыжие, волчьи глазёнки в череп.
— Вспомнил, значит… Что ты с ней сделал? — пытаясь удержать гнев в узде, спрашиваю, не слишком надеясь на честность.
— Я и пальцем её не тронул. Почти… — ехидная ухмылочка.
От нее у меня внутри всё сжимается. Как же он гордится собой, бахвалится. Любуется самим собой даже сидя за решёткой. Самый настоящий отморозок. Такому подавай большую сцену и толпу зрителей, чтобы мог выплеснуть весь нерастраченный потенциал, обаять толпу бешенной энергетикой, завести и поднять на погромы и мародёрство. На большее у него не хватит фантазии. В Европе он был бы неплохим пушечным мясом революций.
— Что это значит?
Приставляю стул. Спина устала, ноги гудят. Поворачиваю его спинкой к заключенному, создавая между нами дополнительную стену и сажусь, словно на лошадь. Так мне морально комфортнее, чувствовать себя отделённой от этого психа двумя решетками. Пусть даже одна из них воображаемая.
— Считаешь, что я её убил? — отвечает вопросом на вопрос, склоняя голову чуть набок и быстро ударяя обеими руками себя в грудь.
В этот момент я ловлю некоторое сходство в поведении с моим отцом. Он — урождённый итальянец, и эти экспрессивные манеры мне знакомы не понаслышке. Как и горячий темперамент.
— Считаю.
— А как же презумпция невиновности? — Рамлоу внезапно хмурится, поджимая и без того тонкие губы. Кожа на скулах натягивается, и кажется, вот-вот лопнет. — Пока не доказана вина, обвиняемого нельзя считать виновным, не?
О какой презумпции невиновности может идти речь, если у него руки не то, что по локоть, он сам весь в крови по уши, и ему не может быть доверия. Таких как он необходимо усыплять, словно бешеных собак — без сожалений.
— Не в твоём случае, Рамлоу. Единожды преступник — всегда преступник.
Мужчина обходит камеру по кругу, держа руки на поясе и что-то разглядывая на потолке. От него жаром расходится энергетика негодования, злости и чего-то ещё. Кажется, будто ещё немного и его разорвёт на куски от ярости.
— М-м-м, обожаю кривую логику. Может, я встал на путь исправления, осознал всё и хочу начать нормальную жизнь? — язвит, останавливаясь недалеко от меня.
Скольжу взглядом по узору татуировок. Защитные амулеты, обереги… Странный фетиш. Хотя каждый сходит с ума по своему. Наверное, ему кажется, будто это поможет отгородиться от чего-то. Но точно не поможет избежать наказания.