Тайна замка Серых олив

Жюли Глянула на часы: «Полдень близится. Завтра состоится бал. Это значит, мне предстоит целая ночь, чтобы обдумать, с чего начать расспросы и какую стратегию выбрать». А на губах заиграла лёгкая улыбка от предвкушения: Жюли обожала вникать в необычные истории, и чувствовала, что у «Замка Серых Олив» их вполне хватает.
С этими мыслями она вышла за кованые ворота, которые медленно за ней закрывались, словно нехотя отпускали. Шурша гравием, она отдалялась от старинного особняка, ещё не зная, что в ближайшие дни ей предстоит погрузиться в гущу запутанных мотивов, старых легенд и, может быть, смерти, которая вскоре нависнет над этими живописными местами.
  
 
Глава 3. Подготовка к балу
 
Уже с раннего утра в замке царила необычайная суета. Издали, со стороны оливковых рощ, можно было увидеть, как слуги и приглашённые рабочие, похожие на крошечных муравьёв, сновали по двору, перетаскивая ящики с цветами и громоздкими тканями. Стоило Жюли ступить на гравийную дорожку у ворот, как её уши наполнило гулкое эхо суматошных голосов и лязг металлических подставок.
Она огляделась вокруг с любопытством: ещё вчера замок казался дремлющим великаном, ныне же он будто ожил. На веранде хлопотали флористы, крепя гирлянды из роз и ветвей оливковых деревьев. У входа двое слуг расстилали яркий ковёр, видимо, чтобы гости шествовали в зал по усыпанной цветами дорожке. Где-то внутри звучала скрипка, робко наигрывая мелодию – оркестр уже начал репетицию.
Жюли, привычно убрав растрепавшиеся пряди волос за ухо, тихонько вошла в холл и увидела, как вокруг парадной лестницы снуёт мадам Гайар с кипой бумаг. При виде Жюли она улыбнулась:
– Мадемуазель Дорье! Как хорошо, что вы здесь так рано. Подготовка идёт полным ходом, – сообщила она, стараясь перекричать грохот, доносившийся из боковой галереи. – Взгляните, какие цветочные композиции мы заказали!
Мадам Гайар подвела Жюли к рядам огромных корзин, наполненных белыми и кремовыми розами. Они источали чудесный аромат, смешиваясь с лёгкой горечью оливковой листвы. Жюли сделала несколько снимков для газеты: такое будет смотреться на полосах великолепно.
– А где Элоиза? – спросила она, едва мадам Гайар перевела дух.
– В оранжерее, – ответила та. – Кажется, она хотела лично следить за выбором орхидей для столов. Ей это по душе… и, наверное, нужно отвлечься от всяких мыслей. Вы же знаете, ей и так забот хватает.
Мадам Гайар сказала это с намёком, и Жюли ощутила лёгкий укол любопытства. Казалось, все вокруг заметно бережно обходят тему об Элоизе, помолвке и семейных делах маркиза. Точно стараются не бередить раны. Однако, будучи журналисткой, Жюли уже чувствовала: здесь таится большой клубок тайн, которым ещё предстоит раскрыться.
Она поблагодарила мадам Гайар и отправилась в сторону оранжереи. Миновав коридор с низкими арочными сводами, Жюли услышала негромкие голоса и краем глаза увидела Элоизу, склонившуюся над большим ящиком с орхидеями. Девушка старалась помочь слуге разложить растения, при этом её лицо казалось задумчивым, почти безрадостным.
– Элоиза? – тихо окликнула Жюли, чтобы не напугать хозяйку.
Элоиза подняла голову, на миг вгляделась, словно не сразу узнав, и выдавила вежливую, но немного натянутую улыбку.
– О, мадемуазель Дорье. Вы уже здесь? Надеюсь, замок покорил вас своей красотой? – она поставила ящик на пол и, выпрямившись, поправила лёгкую накидку на плечах.
Жюли ответила утвердительно, похвалила орхидеи. Разговор потёк вежливо и нейтрально. Элоиза говорила о редких сортах цветов, о том, сколько усилий ушло на заказ, и как они хотят всё это показать гостям. Но в каждом слове ощущалось напряжение, будто мысли её бродили совсем в другом месте.
– Вам не кажется, что для простого благотворительного бала слишком много роскоши? – осторожно поинтересовалась Жюли.
– Возможно, – кивнула Элоиза, опустив взгляд. – Но отец уверен, что надо поразить будущих спонсоров. И… – она осеклась, точно сдержала порыв сказать что-то лишнее, – …и я стараюсь помогать ему, как могу.
Когда Жюли сказала, что планирует осветить в статье не только благотворительность, но и историю замка, Элоиза вежливо улыбнулась:
– О, тогда обязательно попросите отца рассказать вам какие-то легенды. А я… – тут она вдруг пристально посмотрела на Жюли, словно решалась на откровенность, – …я не очень люблю семейные предания. Они редко приносят мир и радость.
Не успела Жюли уточнить, что Элоиза имеет в виду, как рядом раздался приглушённый кашель. Обернувшись, они увидели молодого человека – Жака Кавалье. Его тёмные волосы были безупречно уложены, а в осанке сквозило нечто аристократическое, хотя взгляд был довольно жёстким.
– Элоиза, я искал тебя, – сказал он, скользнув взглядом по Жюли. – Ты же обещала показать мне окончательную рассадку гостей за столами.
– Да, конечно, – ответила Элоиза, пряча какую-то внутреннюю досаду. – Сейчас всё сделаем.
Жака она назвала по имени, но без всякого тепла, заметила Жюли. Между ними царило напряжение, и Жюли почувствовала себя лишней. Однако профессиональное любопытство шевельнулось внутри. Она решила на прощание коротко упомянуть:
– Буду рада поговорить с вами о бале, если найдётся минутка.
– Разумеется, – коротко кивнул Жак, хотя на лице отражалось желание поскорее покончить с этой формальностью.
Жюли сделала вид, что отступает к выходу, тактично позволяя жениху и невесте решить свои дела. Однако, проходя мимо, она краем уха уловила недовольный полушёпот Жака: «Надеюсь, ты помнишь, насколько это важно для наших планов». Элоиза сжала губы, но ничего не ответила. «Наших планов?» – мигом откликнулся в уме Жюли вопрос. Она почувствовала, что эти двое явно не пылают любовью друг к другу, а их отношения продиктованы чем-то иным – может, экономическим расчётом или семейным соглашением?
Вернувшись в центральный холл, Жюли увидела, что мадам Гайар наставляет музыкантов, где им расположиться. Воздух был напоён запахом роз и нотками напряжения. Замок выглядел в эти часы словно сказочный театр, декорации которого тщательно отмывали и натирали до блеска к приезду публики. Однако за роскошной картиной чувствовалась глухая тревожность: маркиз почти не показывался, слуги шёпотом судачили о суматохе последних дней, а Элоиза ходила бледная, как тень.
«Таинственный репортаж всё больше обретает детективные краски, – подумала Жюли, устало присаживаясь на скамью у выхода. – Ведь когда люди так напряжены, редко обходится без неожиданностей». Она подняла взгляд на своды парадного зала: наверняка эти стены уже видели немало драм за свою долгую историю.
Жюли сделала последнюю запись в блокноте: «Семья де Лабор готовит пышный бал, но вокруг царит атмосфера тревоги. Нужно понять, в чём причина. И Элоиза… что за нелёгкий груз лежит на её плечах?»
Сложив блокнот, журналистка встала и решила вернуться в город, чтобы успеть написать заметку к завтрашнему номеру. Вечером она планировала ещё раз заглянуть в замок. Сердце подсказывало: в преддверии бала могут произойти любопытные события, и ей лучше быть рядом, чтобы ничего не упустить.
Ведь, как уже начинала чувствовать Жюли, за идеей благотворительности могут скрываться совсем иные – куда более мрачные – мотивы.
 
Глава 4. Первые тревожные знаки
 
Утро наступило на удивление ясным и тихим. Казалось бы, день обещал пройти в приподнятом настроении – ведь до бала оставалось совсем немного. Однако Жюли, уже поднимаясь по ведущей к замку дороге, чувствовала необъяснимую тревогу. Может, это собственное журналистское чутьё заставляло её видеть трещины там, где остальные видели лишь лёгкую суету.
  
Она вошла в холл, где обнаружила прислугу, торопливо протиравшую мраморный пол, и тут же услышала нарастающие голоса из соседнего коридора. Шёпот был хоть и приглушённым, но срывался на такие пронзительные интонации, что Жюли мигом поняла: это Жак и Элоиза. Подходя ближе, она мельком увидела, как Жак сжимал запястье Элоизы, что-то яростно шепча ей прямо в лицо.