Тень Королевы (ЛП)

“Это не проясняет, кто является источником", - сказал Дорме.
“Полагаю, мы ничего не можем с этим поделать, - сказала Падме. “Я просто должна пойти туда и постараться не выглядеть дурой. Может быть, они все вспомнят меня как молодую королеву, которая вместо них свергла канцлера Валорума.”
- Это дух, - сказала Мариек. -А теперь иди сюда, чтобы Дорме могла поправить тебе волосы.”
Падме немного сердито расхаживала по комнате после того, как вошла в свой кабинет и стряхнула с руки несколько булавок Дорме. Они решили одеть Амидалу как можно более официально для ее первого официального появления. Они не хотели ничего представлять о молодой девушке, на которой, казалось, зациклились голограммы. На Падме было строгое платье из пурпурной парчи с вышитыми вручную фиалками по подолу и манжетам. Туника, которую она носила под ним, тоже была фиолетовой, с воротником, который почти не позволял ей повернуть голову. Дорме заплела ее волосы в четыре косы, две из которых свисали ей на спину, обернутые пурпурной лентой, а две были заколоты по бокам головы, поддерживая медную повязку.
"Я чувствую, что моя голова обнажена", - сказала Падме пока Дорма поправляла медную фигурку и закрепила булавки в ее непослушных волосах.
“Думаю, она поймает свет, - сказала Дорме. - Любой, кто взглянет на твою капсулу, увидит тебя.”
“И есть по меньшей мере четыре представителя, которые действительно выставят свои головы напоказ, - заметила Корде.
- Спасибо, - сухо сказала Падме. Корде улыбнулась ей в ответ без тени извинения. Падме выпрямилась, и маска Амидалы упала на ее лицо. Это был первый раз, когда Падме использовала всю его силу. Все ее слуги выпрямились, внезапно осознав свои указания. “Тогда ладно, - сказала она. - Пошли отсюда..”
НОН-3 еще не был возвращен им, поэтому Падме самостоятельно добралась из своего кабинета туда, где была закрыта капсула НАБУ. Она запомнила планировку—по техническим характеристикам здания, а не по бессмысленным экскурсиям—и не делала неверных поворотов, хотя все коридоры выглядели одинаково. Карде и Дорме шли позади нее, одетые в строгие серые одежды, с опущенными головами, а Мариек шла последней. Она явно не была вооружена, но Падме знала ее гораздо лучше.
Падме подавила приступ головокружения, когда подошла к своему поду и заняла свое место. Зал Сената был непостижимо велик, и он был заполнен тем, что казалось бесчисленным количеством видов, все они служили членам Галактической Республики. Это заставляло ее чувствовать себя маленькой, что ей совсем не нравилось. Было бы очень, очень трудно услышать хоть один голос, даже если бы все следовали правилам протокола. И все же она уже делала это раньше. Она могла бы сделать это снова.
Раздался звон колокольчика, и Падме посмотрела вниз, туда, где стоял канцлер Палпатин, в окружении двух своих помощников.
“Я объявляю эту сессию открытой” - сказал канцлер. "Слово предоставляется представителю Итора.
Иторианцы не говорили на основном языке, поэтому Падме включила свой переводчик. Когда капсула другого сенатора оторвалась от стены и всплыла, чтобы окружить подиум канцлера, Падме наблюдала, как текст прокручивается мимо, читая как можно быстрее. Как раз в тот момент, когда она почувствовала, что начинает разбираться в этом споре—что—то насчет отображения гиперпространственных полос и их распространения, - два новых оратора начали перебивать ее, оба на Основном. Один из них был делегатом Торговой Федерации, к неудовольствию Падме, а другой-человеком мужского пола из сектора проклятий. Оба были против того, чтобы делиться картами, потому что каждый из них чувствовал, что они, отдельно, владеют правами на них. Сочетание крика и чтения перевода было сложным для понимания, и в конце пяти минут того, что Падме могла описать только как ссору, канцлер Палпатин призвал к голосованию.
У сенатора Амидалы было всего несколько мгновений, чтобы принять решение. Она знала, что была предубеждена против Торговой Федерации, но все же попыталась обдумать их условия на краткий миг, пока размышляла. Маршрут через Малый кластер Плоориод был частично нанесен на карту торговой Федерацией, но по большей части эту работу выполняли Иторианцы. Люди в секторе Урсе имели право только на часть маршрута в своем собственном пространстве, но вместе с притязаниями Торговой Федерации они потенциально могли загнать Иторианцев в угол, и Падме слишком хорошо помнила, как это могло закончиться. В конце концов она перешла на сторону Иторианцев. В конце концов, это была их система, и они пользовались этими путями еще до того, как Торговая федерация заявила, что нанесла их на карту. НАБУ допустила ошибку, вытеснив коренное население своей планеты, к их вечному стыду, и Падме твердо решила больше не участвовать в подобных акциях. Она проголосовала за это предложение.
 
- Предложение провалилось” - объявил Палпатин через мгновение после того, как она нажала на кнопку выбора. "Председатель признает члена от Чандрилы.”
Стройная рыжеволосая женщина-человек начала говорить, и у Падме не было времени размышлять о неудавшемся голосовании. Она должна была перейти к новому.
Казалось, это продолжалось несколько часов. Предложения поднимались и передавались в различные комитеты, либо они ставились на голосование. Несмотря на то, что она сделала фоновое чтение, Падме чувствовала, что решения—все звезды—были приняты до того, как они углубились в суть какого-либо конкретного вопроса. Несколько купюр, которые, по мнению Падме, были найдены несостоявшимися, и даже больше, где они были возвращены на стол переговоров, только она не знала, когда и где этот торг состоялся. Наконец, колокол зазвонил снова, и канцлер Палпатин объявил о прекращении обсуждений.
Падме откинулась назад, насколько позволяло ее платье, и постаралась не чувствовать себя побежденной. Неудивительно, что предыдущий сенатор подал в отставку. Корде трижды кашлянула позади нее, и Падме выпрямилась по сигналу как раз перед тем, как один из дроидов-камер взлетел над краем ее капсулы и сфокусировал свой фоторецептор на ее лице. Надев маску Амидалы, Падме грациозно поднялась со своего места и выпустила своих слуг из зала. Она надеялась, что камера получила все, что хотела.
“Ну, это уже кое-что, - сказал кто-то рядом с ней. Там стоял еще один молодой сенатор. Она огляделась в поисках его имени.
- Действительно, сенатор Кловис, - сказала она.
- Он просиял. “Вы помните меня!” сказал он.
Падме не сказала ему, что, конечно же, помнит его. В группе ориентации их было всего восемь человек. Амидала ничего не ответила, и лицо Кловиса заметно потускнело.
Падме не сказала ему, что, конечно же, помнит его. В группе ориентации их было всего восемь человек. Амидала ничего не ответила, и лицо Кловиса заметно потускнело.
«Будеть прием для новых сенаторов и некоторых гостей. Канцлер Палпатин делает его », - сказал он. «Мы все получили уведомления по окончании сессии через наши NON, но вашего все еще нет, поэтому я подумал, что должен сказать об этом вам».
- Спасибо, сенатор” - сказала Амидала. Мариек выдохнула, показывая, что она закончила проверку личности Кловиса и его слов. Амидала чуть-чуть ослабила маску. “А вы не хотите прогуляться со мной?”
Кловис, казалось, был только рад этому.
Он говорил без умолку, пока они шли, в основном о своей родной планете, Сципионе, и о том, как все это потрясает Корускант. Падме согласилась с ним в душе, но никогда не была настолько глупа, чтобы произнести эти слова вслух, поэтому она сохраняла нейтральное выражение лица.
 
“Но я полагаю, что вы уже все об этом знаете, - закончил Кловис. Падме пристально посмотрела на него, и, как она и надеялась, он запнулся. “Я имею в виду, из-за голограмм. Не то чтобы я считал вас неквалифицированной, конечно. Просто новый. Вроде меня. Мы еще научимся. Может быть, мы могли бы учиться вместе?”
Падме очень хотелось, чтобы Сабе была с ней. Ей не нужен был зрительный контакт, чтобы увидеть сардоническое выражение на ее лице. Вместо этого Падме пришлось довольствоваться воображением.