Сделай шаг навстречу (СИ)

— Он не согласится, — выдавливаю из себя я сквозь зубы, пытаясь привести в норму дыхание.
— Посмотрим, — пожимает плечами Руслан. — Я связался с его агентами. Он будет хорош в этой роли, тем более с таким сценарием, тем более Гамлет, как я понимаю, эта роль для него что-то значит. И вы учились с ним вместе, насколько я знаю, так что по старой дружбе и не такое бывает.
Знал бы ты, Руслан, какую яму ты мне сейчас копаешь, знал бы ты, как мне хочется сейчас просто пойти в ближайший кабак и напиться до потери самоидентификации.
Я убеждаю себя, что Ила сейчас на такой высоте, что он только сплюнет, услышав это нелепое предложение. Зачем ему это, когда за него дерутся все ведущие кинокомпании, когда у него столько предложений, что можно рыться в них в поисках чего послаще. Но ещё я знаю, что в данный момент у него затишье, по каким причинам неизвестно, но, тем не менее, это так.
Я мысленно умоляю его:
«Не соглашайся. Пожалуйста, не соглашайся».
И тут же следом:
«Пожалуйста, согласись!»
— Что с тобой? — Вечером спрашивает у меня Ренат, обеспокоенно глядя на мои нервные передвижения по квартире. — У тебя проблемы?
— Всё в порядке, — отмахиваюсь я. — Готовятся съёмки новой картины, голова не на месте у меня.
— Так это же здорово, — Ренат радостно улыбается. — Что ты психуешь, обычная рабочая атмосфера.
— Да, ты прав, — я падаю рядом с ним на диван, он тут же прижимается ко мне, положив голову мне на плечо. — Сам не знаю, что на меня нашло.
— Тебе просто надо расслабиться, — мурлычет он мне на ухо и сползает к моим ногам.
Да, мне просто нужно расслабиться, мне просто нужна ампутация мозга.
Это просто невыносимо, находиться в этом нервном напряжении. Я пытаюсь отвлечься, дел, действительно много, машина запущена, и я почти убеждаю себя, что всё обойдётся. Ну, бывает же так в жизни, что ты проходишь по краю пропасти, но вниз всё-таки не срываешься. Да, дороги судьбы извилисты и непонятны, но это не значит, что вот именно так нас надо столкнуть, может лучше будет, если мы совсем сталкиваться не будем.
Слишком болезненным был наш прошлый опыт, слишком пострадали мы в этом урагане.
Тем более и у меня уже вполне устоявшийся быт, да и у него, я думаю, тоже что-то происходит, не может не происходить, с его-то прошлым, чтобы Илай да был один — ни за что не поверю.
Как же я скучаю по Мальцеву, вот с ним-то я мог бы обсудить то, что больше ни с кем не получится. Только он смог бы понять меня сейчас. Но Паха сейчас занят ещё больше меня со своими сериальными трагедиями, и напрягать его из-за своего пошатнувшегося психического здоровья и выдуманных проблем — верх эгоизма.
Агенты Ильи молчат, и я постепенно успокаиваюсь. Руслан ходит хмурый, в отвратном настроении, как же, кому приятно, когда ты в голове уже картинку нарисовал, а она раз и сломалась. Я просто вижу это разочарование у него на лице. Что поделать, Руслан Викторович, не всё в жизни бывает так, как хочется, уж я-то знаю.
Уже в самом разгаре кастинг, почти весь состав подобран, кроме главного действующего лица, хотя есть подходящие кандидатуры, желающих сыграть принца Датского так много, что хочется брать ружьё и отстреливать. Потому что, как бы я внутренне ни сопротивлялся, я тоже понимаю, что лучше него никто не сможет. После того, как он это сделал, никто не сравнится с ним. Да и вообще где, кто и как с ним может сравниться.
Времени остаётся совсем мало, я уже прихожу к мысли, что надо всё же делать выбор между заявленными кандидатурами, как в павильон врывается Руслан с маниакально горящим взглядом, нетипичным для него быстрым шагом, почти бегом, приближается ко мне, трясёт меня за плечи, светясь от счастья заглядывает мне в лицо и выдаёт:
— Егор, он согласился!
========== Шесть лет ожидания ==========
Шесть кругов ада по Фролову, Евангелие от Илайи, температура по Голденбергу — я мог бы прославиться, если бы все эмоции, бушующие внутри меня, облёк в слова. Но слов нет, есть только судорожно сжимающееся сухое горло, волнообразно сокращающееся, отказывающееся дать возможность продвижению воздуха в наполненные песком лёгкие.
 
Есть цветные круги перед глазами и липкая испарина на холодном лбу.
Он согласился. Зачем, Илья? Не ради славы, её есть у тебя.
Соскучился по Родине? Вряд ли тебя охватил сладкий приступ ностальгии.
Так ли уж тебе дорога́ роль несчастного Гамлета? В чём дело, Ила?
Я листаю его снимки на ноутбуке — он стал взрослее, серьёзнее, его глаза уже не смотрят с вызовом, в нём нет желания сразу выставить щит перед гипотетической опасностью. Его взгляд всё так же снисходителен, но теперь он спокоен. Но это всего лишь снимки, разве могут они передать состояние его души? Какой Ила сейчас, я смогу узнать только когда увижу его.
Как ты жил все эти годы? С кем ты жил, Илья? Кто обнимал тебя, кому ты дарил свою любовь?
Ни одного подтверждённого слуха в мусоре сплетен сети, только домыслы, только предположения. Он практически не подпитывал всё это время ждущую сенсации, фанатеющую от него армию поклонников. Да, появляются фотографии, где он рядом то с одним медийным лицом, то с другим, но таких фотографий у человека, который общается только с медийными лицами, по штук сто с каждого приёма.
Одно время даже была популярной новость, что Илай собирается объявить о помолвке с одной очень жгучей латиноамериканской актрисой, играющей исключительно этаких супергёрлс со стальными яйцами в штанах и автоматом на плече, старше его лет на десять, что не делало её менее горячей. Но слухи так и остались слухами, и кроме двух совместных фотографий поклонникам больше ничего не досталось. Да и было ли это правдой, кто знает.
— О, это Илайя? — заинтересованный голос Рената выводит меня из раздумий. Он бесшумно подходит ко мне со спины и с любопытством смотрит в монитор. — Мне уже начинать ревновать? — натянуто смеётся он.
— Что за глупости ты говоришь, — морщусь я, пытаясь закрыть крышку ноутбука, но Ренат перехватывает мою руку и сам листает фото.
— Красивый, да? — спрашивает он меня, разглядывая снимки. — Он же вроде учился с тобой в одном институте?
— Да, — я киваю, стараясь выглядеть невозмутимым, хотя сердце стучит, накручивая обороты. — Не каждому выпадает счастье учиться вместе с будущей звездой.
— Ну, знаешь, счастье сомнительное на самом деле, — кривится Ренат. — Пересекался я как-то с ним — от его сволочного характера вздёрнуться хочется.
Тут уже я с любопытством смотрю на своего парня:
— По какой части ты с ним пересекался?
Тут щёки Рената немного розовеют, но он тут же беспечно улыбается:
— Да, ерунда какая-то, я и не помню уже, — и тут же переводит разговор на другую тему. — Так с чего ты тут в одиночестве разглядываешь его божественные фотографии?
— Я буду снимать его в своём новом фильме.
Ренат восхищённо присвистывает и удивлённо смотрит на меня:
— Вот это новость так новость. Ты понимаешь, что его присутствие в картине делает её автоматически шедевром? Милый, он прославит тебя.
Ренат обнимает меня за плечи, прижимаясь своей щекой к моей и снова смотрит на фото Ильи:
— Но работать с ним… — тут он огорчённо вздыхает, — это сущий ад.
Слова Рената пролетают мимо моих ушей, я сейчас так погружён в свои мысли, что не слышу его, не вижу, его нет в моём мире.
Зачем ты согласился на эту роль, Илай?
Потешить своё эго? Показать мне, чего ты добился? Так я и так знаю.
Помочь мне, или, как сказал Ренат, прославить меня? Для чего? Ты помнишь ещё меня, кем я был в твоей жизни?
У меня слишком много вопросов и ни одного ответа на них.
— Егор, — голос Рената выводит меня из состояния задумчивости, — ты думаешь, он добился славы только из-за своей внешности?
— Я думаю, что он очень талантлив, — отрезаю я: продолжать этот разговор и обсуждать Илью с Ренатом — это последнее, чем я бы хотел заняться в этой жизни.
— Талантлив, — нараспев произносит Ренат и усаживается мне на колени. — А я талантлив? — он испытующе смотрит мне в глаза.