Легко ли сбежать от принца... (СИ)

Лена смотрела на меня с надеждой и кивала в такт моим словам. Какой она еще ребенок! Замуж ее надо быстрее отдать, сделала я неожиданный вывод. Виктор подойдет. Пусть она взрослеет под присмотром…
Улицу я пробежала, не замечая погоды, не обращая внимания на встречных людей, ничего не замечая. Быстрым шагом влетела в супермаркет, тайфуном пролетела сквозь магазин, хватая с полок воду, детское питание, соки и фрукты. Запрыгнула в подъехавшее, вызванное такси и через двадцать минут вышла из него на парковке возле территории больницы. А еще через десять минут я, взяв пропуск, выписанный на мое имя, ехала в лифте на девятый этаж в отделение торакальной хирургии.
Николай лежал в четырехместной палате. Бледный, глаза закрыты. Черты лица заострились. От него тянулась вниз трубка, заканчивающаяся банкой. Дренаж. Я стояла в дверях под любопытными взглядами трех мужчин. И только мой мужчина на меня не смотрел. Возле окна в палате стоял стол с тремя стульями. В изголовье каждой кровати тумбочка, и на каждой что то лежало. У кого-то книжка, стакан, у кого-то бутылка воды или сок. Только у моего Коленьки было пусто, подчеркивая его немощность и одинокость. Я тихо спросила разрешение и взяла стул. Присела рядом и дотронулась до колючей щеки. Небритый, с глубокими морщинками между бровей, бледный до синевы. Николай не отреагировал. Но дыхание спокойное. Я осторожно вынула из сумочки артефакты и надела ему на пальцы. Магическим зрением полюбовалась, как сразу заструились вокруг него магические потоки, образуя сияющие коконы, синий — обезболивания и изумрудный — регенерации. Пощупала лоб, провела пальцами по губам. Вздохнув, оставила его в покое и пошла в ординаторскую. Следующие полтора часа я была очень занята. Я поговорила с хирургом, который оперировал вчера Николая. Огромный мужчина страхолюдной внешности, который при общении оказался очень милым, образованным человеком и внимательным врачом. Он же оказался заведующим отделения, поэтому я быстро и легко решила вопросы с постоянным пропуском для меня и Лены, с переводом Николая и Виктора в двухместную платную палату. Договорилась с Николаем Анатольевичем (так звали хирурга) о том, что он сам будет дальше наблюдать и Николая, и Виктора. Узнала, что у Виктора, на котором был бронежилет скрытого ношения, ушибы мягких тканей, гематомы, переломы ребер. Он закрыл своим телом Николая, и тем самым спас его. Об операции Коли хирург сказал только «операция прошла нормально, и наблюдается на редкость быстрое восстановление».
— У вашего жениха могучий организм.
То ли еще будет! С помощью моих артефактов…
Я спросила на счет сиделки. Николай Анатольевич вызвал добродушную женщину средних лет. Ее звали Раиса, и мы с ней быстро обо всем договорились.
Потом я сбегала в экономический отдел, получила договоры, документы на оплату палаты, оплатила эту палату. Вернулась в отделение, и с помощью медбратьев перевезла обоих наших мужчин в двухместную палату. В палате была кроме туалета, который был и в прежней палате, душевая кабинка, был и телевизор, и холодильник. Две функциональные кровать и небольшая кушетка для ухаживающего. Все новое, стерильно чистое. Виктор не спал, а вот Николай не проснулся, даже когда мы его таскали с кровати на каталку и с каталки на кровать. Я опять побежала к Николаю Анатольевичу, спрашивать, правильно ли это. Узнала, что Николаю колют обезболивающее средство с сильным седативным действием. Хорошо. Пусть спит. Я вернулась в палату и присела возле Виктора и начала допрос, который, правда, очень мало дал. Кто стрелял и почему? Не знает. Ну, то есть, стрелял «мужик бандитского вида», стрелял из сильно тонированного автомобиля. Автомобиль после стрельбы рванул с места и скрылся на большой скорости. В автомобиле было как минимум двое. Водитель и стрелок. Виктор не только закрыл своим телом Николая, но и успел выхватить свой пистолет и сделать несколько выстрелов по бандитам.
— Поэтому они и рванули, не добив нас.
Видимо, у меня лицо изменилось после этих слов. Потому что Виктор замолчал. Потом буркнул, — Все. Больше ничего не знаю. А это я уже как стихи рассказываю. Меня уже допрашивали и полиция, и начальник нашей службы безопасности. И вообще, устал я.
 
— Извини. Я больше не буду тебя мучить. Лене не рассказывай подробности. А то она и так все время плачет. Ты помнишь, что она с утра была у тебя?
Виктор улыбнулся.
— Помню. Но что-то колют нам, спать хочется с такой силой, что веки не поднять.
В этот момент в палату заглянула санитарочка. Принесла обед.
Я предложила покормить Виктора, но он отказался. Медленно, закусив губу, встал с кровати и сел за стол. Вот спрашивается, почему не воспользоваться моей помощью?! Всегда должны быть на коне. Ага. На белом.
Пока он обедал, я опять примостилась возле Коли. Он по-прежнему спал, но я видела, что выглядел он уже на капельку, на чуточку, но лучше. Работают мои артефакты! Я посидела, держа его за руку. Шепотом рассказала ему, что я буду рядом, что скоро он выздоровеет, мы с ним поженимся, и будем жить долго и счастливо.
Виктор доел и начал вставать из-за стола. На обед был суп и тушеная капуста. Все по-больничному бледное и диетическое. Не та еда для такого огромного мужчины, который еще и болеет. Сегодня Трифон, по моей просьбе, сделает побольше всего мясного. И суп куриный, и гуляш, паровые котлеты, запеканку из мяса с овощами, форель тушеную с цветной капустой. Трифон сам меню составил. Сказал, что знает, как кормить таких больных. Я не стала спрашивать, откуда знает. Но и сомневаться не стала. Говорит, что знает, значит знает. А сегодня с утра прихватила, что было. Стазис на разогретую еду наложила. Все останется горячим и свежим.
— Виктор, ты наелся? Я вот, кстати, из дома прихватила котлеты с гречкой. Попробуешь? И тебе и Николаю хватит.
Виктор колебался не больше секунды.
— Спасибо. Поем.
Я положила ему гречневую кашу с котлетами в больничную тарелку и, пока он ел, позвонила Лене. Спросила, не приходили ли хозяева кота Марка. И вообще, какая обстановка в Эдельвейсе. В конторе было все спокойно, хозяева кота не приходили. Рассказала, что Виктор и Николай теперь вместе в одной палате. Виктор потихоньку встает. Что он ей скоро позвонит. На этой фразе вопросительно уставилась на Виктора. Тот легко усмехнулся и кивнул. Котлеты он слопал в миг и теперь, не стесняясь, слушал мой разговор. Потом я попросила Лену встретить в четыре часа Ваню из школы и проводить его до квартиры. И погулять с собаками во дворе. После случившегося с Николаем у меня разыгралась паранойя.
— Лена, посиди в конторе сегодня за меня. Я хочу остаться с Николаем. Утром я тебя сменю.
Лена согласилась. Я попросила ее не отключаться и передала мобильник Виктору. Кстати! Их вещи в камере хранения. Надо бежать к Николаю Анатольевичу, пока рабочий день не закончился, и идти в камеру хранения, взять мобильники и кошельки. И завтра надо будет купить обоим спортивные штаны с футболками. И тапки приличные. Потому что Виктор одет в смешную полосатую пижаму с короткими штанинами, а Коля, вообще, в какую-то распашонку.
Через полчаса я вручала мобильники Виктору. Сама села рядом с Николаем. Он, по-прежнему, спал. Ну и хорошо. Сон лечит. Я и сама задремала. Ночью ведь магичила, не выспалась жутко. Оказывается, уснув, я прилегла головой на подушку рядом с Колей. И проснулась внезапно. Открыла глаза и обнаружила, что Коля не спит. Лицо по-прежнему выдает его измученное ранением состояние. Но кончики губ слегка приподнимаются, когда он видит, что я смотрю на него.
— Как ты себя чувствуешь? Не говори, если тяжело. Просто моргни мне, когда я спрашивать буду? Что-нибудь хочешь? Пить? В туалет?
Губы дрогнули. Николай хрипло ответил тихим голосом, — Пить.
Я купила в аптечном киоске специальный стаканчик с крышкой для лежачих больных. Быстро налила в него воды из бутылки и, подсунув под подушку руку, приподняла голову Коли, начала его потихоньку поить. Он быстро устал. Глаза закрылись, и он опять, то ли уснул, то ли впал в беспамятство. Я взяла его за руку. Рука горячая. Выпустила руку и помчалась к медсестре за градусником.