Псайкер. Путь изгоя (СИ)

–Зачем вы мучаете моего брата?! – послышался сзади сдавленный крик Велмина. – Что он вам сделал?!
Конвоир, державший его, отвесил мальчику увесистую затрещину по затылку.
–Закрой рот, иначе мы решим, что ты пытаешься защитить несанкционированного колдуна.
–Он мой брат!
–И несанкционированный колдун. Ещё слово, мальчонка, и ты разделишь с ним судьбу. Заткнись и топай.
Саймон убрал болт-пистолет обратно, и Руксус чувствовал, как улыбается молодой законник.
– Согласитесь, интересно, господин Коулман, – в расход может пойти вся семья. Сам колдун, за свои грехи, и его родители, – за то, что укрывали своё маленькой отродье. Ну а младшего можно просто так, за компанию, чтобы не мучился…
–Молчать, младший арбитр Саймон! Во-первых, ещё раз услышу рассуждения об приказах начальства – получишь карцер на восемь часов. Во-вторых, вина младшего брата достаточно мала, и доказать её сложно. Даже если колдун и его родители понесут справедливое наказание, их младшего отпрыска скорее всего отправят в Схолу Прогениум. Не нам решать. А теперь марш! Мы и так сильно задержались.
Руксус не понимал, не видел, куда его повели дальше, но ему внезапно стало как-то всё равно. За какие-то полчаса он испытал боль, страх и унижения больше, чем за всю жизнь до этого. «Пусть делают со мной что хотят», отрешенно подумал он. «Лишь бы не трогали Велмина и маму с папой. Они-то точно ни в чём не виноваты. Они не псайкеры» …
Внутри крепость напоминала муравейник. Десятки арбитров самых разных рангов ходили туда-сюда, все на первый взгляд одинаково суровые и непреклонные. Мальчик не видел их лиц – лишь темную панцирную броню с серым символом Арбитрес на груди.
В конце концов конвоиры привели их в небольшое помещение. Руксус не понимал, как долго и куда они шли, но какая теперь разница? Он преступник, и этим всё сказано. Его в любом случае ждёт наказание.
В помещении царил странный полумрак. В центре стоял достаточно крупный металлический стол, с парой тусклых ламп, бросающих причудливые тени. Ещё утром Руксуса увлекла бы подобная игра света и тени, но сейчас его внимание привлекли люди, сидящие за столом.
Прямо напротив двери, на простом стуле расположился мужчина лет тридцати пяти на вид. На первый взгляд выглядел он даже забавно: вытянутый череп, бросающиеся в глаза большие уши. Руксус бы улыбнулся, если бы не разбитая губа и темно-зеленое одеяние мужчины, золотые эполеты, заметные впадины на щеках и парочка шрамов. Смотрел незнакомец будто бы изучающе.
По ту сторону стола, к шоку Руксуса, сидели мама с папой. Осунувшиеся, поникшие, с опущенными, словно потухшими взглядами.
–Пришлось потрудиться, но вот он, гадёныш. Давай, заходи! – арбитр снова болезненно толкнул его. Мальчик едва не упал лицом на острый край стола.
Вслед за ним вошёл сам законник, снял шлем. За ним скрывалось суровое, покрытое шрамами суровое лицо мужчины, по одному взгляду в глаза которого сразу становилось понятно, что повидал он в жизни безумно многое. Арбитр стал рядом с Руксусом, оставив шлем в правой руке, возле пояса.
Лопоухий незнакомец сощурил бледно-голубые глаза.
–Почему побитый? Вы постарались?
–Он не желал идти, господин Тоббе. Лежал на земле и не вставал, так что мы приняли меры предосторожности. Псайкеры коварны, и кто знает, может, он пытался сколдовать что-то эдакое, пока валялся.
–Похвально, арбитр Коулман, однако сколько раз я должен вам сказать, что вы должны чуть бережнее относится к этим мутантам? Они могут быть полезны, а вы нередко калечите их почем зря. Впрочем, не уверен, что тут подобный случай.
–Лишь подавляем любой намёк на неповиновение, сэр. Как обычно, – словно читая рапорт, ответил арбитр.
–Хорошо, хорошо. Пока покиньте нас, но прежде скажите: Валерика Винезия ещё не приехала?
–Нет, сэр. Патруль на четвертой авеню доложил, что она проехала со своим эскортом три минуты назад.
–Как давно пришло донесение?
–Две минуты назад, сэр.
–Четвёртая авеню две минуты назад…значит, совсем скоро она будет здесь. Отлично. Мне бы не хотелось здесь задерживаться дольше необходимого. На Сионе ещё достаточно разных богохульных мерзостей, с которым необходимо бороться. Правда, маленький псайкер? – Мужчина улыбнулся Руксусу в лицо, и от этой улыбки у мальчика пошёл по спине холодок.
  
Руксус до сих пор не понимал, почему старший арбитр слушается этого забавного на первый взгляд незнакомца. Глаза его более-менее привыкли к полумраку, и мгновением спустя мальчик с ужасом заметил тёмно-синюю розетту на груди мужчины.
–Ладно, вольно, арбитр Коулман, – непринужденно продолжил инквизитор. – Подождите пока за дверью. Этот последний на сегодня…пока что.
–При всём уважении, сэр…–арбитр неловко кашлянул. – Это несанкционированный колдун. Кто знает, что он может выкинуть? Позвольте оставить подле вас парочку крепких арбитров, не боящихся происков зла.
От новой улыбочки Тоббе мальчика вновь бросило в холод.
–Благодарю за заботу о моей жизни, арбитр Коулман, однако это не первое отродье Хаоса, с которым мне приходится иметь дело. Я знаю, что делаю. Зло не имеет надо мной власти… А теперь ступайте наконец. Я позову вас.
Старший арбитр отвесил уважительный поклон и вышел.
Едва за ним захлопнулась дверь, инквизитор Тоббе вновь погрузился в раздумья. Крепкие пальцы, облаченные в толстые кожаные перчатки, забарабанили по столу. Воспользовавшись отсутствием арбитра, Руксус и Велмин подбежали к родителям, спрятались за их спинами. Те никак не отреагировали, даже не обернулись.
–Ну что, голубчики…Похоже, мне пришлось дольше выгонять этого ретивого болвана Коулмана, чем решать вашу судьбу. Всё на первый взгляд очевидно, однако раз уж вся ваша семья здесь, то давайте по новой. Вильгельм и Алисанна Вилморт, вы не отрицаете, что знали о том, что ваш сын – псайкер?
Отец отрицательно покачал головой. Мать выглядела слишком испуганной и подавленной, чтобы хотя бы двигаться.
–Вы не отрицаете так же, что скрывали его под своей крышей целых шесть лет, вместо того, чтобы сразу же отдать его в руки нашего государства, великого Империума Человека?
Отец нашелся не сразу.
–Мы…мы боялись, господин инквизитор. Дар его раскрылся не сразу, и мы…честно говоря, мы думали, что со временем…
–Что он пропадёт? – Тоббе испустил короткий смешок. – Наивный идиот. Уж не знаю, чем ты слушал проповеди Церкви, но из них ты должен был узнать, что клеймо колдуна – оно на всю жизнь. Это несмываемое пятно, и лишь в смерти колдун находит раскаяние. Впрочем, с ним-то всё более-менее понятно. Скажи-ка, малыш, ты понимаешь, в чём твой грех?
Руксус сжался под взглядом и вопросом инквизитора, но отец внезапно схватил его за шкирку и вытащил из-за своей спины, под взор Тоббе.
–Отвечай господину немедленно, кому вопрос задан?!
Испуганный гнев отца совсем вывел мальчика из-за равновесия. Тем не менее каким-то чудом в нем нашлись силы ответить:
–Д-да, господин инквизитор. Я псайкер, отродье Варпа, голос Нечестивых Сил, бдящих там.
– А вот ты, видимо, внимательно слушал мессы. Молодец. Будет даже жаль отправлять такого смышлёныша под справедливый суд.
Сердца Руксуса ушло в пятки после этих слов.
–Что ж, похоже, тут преступление банальной глупости…либо чего-то пострашнее, – продолжил инквизитор Ордо Еретикус. – У меня есть подозрения, что вы пользовались проклятием своего сына. Это единственное разумное объяснение, помимо примитивного страха, который мало что объясняет сам по себе.
Отец Руксуса мешком плюхнулся на колени.
–Сжальтесь, господин инквизитор! Как вы могли такое подумать!.. Вернее, могли, конечно, но позвольте… – он с трудом сглотнул ком в горле. – Да, так уж вышло, что моим первенцем оказалось отродье Варпа, и пусть мне не давали права выбора, но я…я не признаю отцовства над ним!
Тоббе вопросительно приподнял одну бровь, что одинаково могло выражать как некое удивление, так и заинтересованность.