Грехи за сигареты (ЛП)

Эта поездка изменила моё восприятие всего.
Когда я вернулась в комнату, Кейден готовил кофе. Он повернулся и настороженно посмотрел на меня, словно я была маленьким, испуганным зверьком.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.
— Ошеломление — это ещё не всё.
Я опустилась на один из стульев перед столешницей.
— Если у тебя есть вопросы, я постараюсь ответить на них как можно лучше.
Я кивнула. У меня было так много вопросов, что я не знала, с чего начать. Кейден поставил передо мной кружку с кофе: сливки всё ещё оставались внутри.
— Что случилось после той ночи? — сказала я, поднося кружку к губам. — Поэтому ты переехал в Англию?
Он уставился в огромное окно справа от себя.
— После того, как твои родители приехали в больницу, я плохо соображал, а может и не соображал вообще. Я пошёл прямо на того парня, который, как я знал, был ответственен за то, что забрал тебя. Я никогда раньше не был так зол. Я физически чувствовал, как кипит моя кожа, — он покачал головой, как будто ему было больно вспоминать. — Я нашёл его на вечеринке. И увидел его там, пьющего и смеющегося, пока ты была без сознания в больнице… Я просто потерял рассудок. Он пролежал в отделении интенсивной терапии месяц. Они не знали, выживет ли он. И я помню, как подумал, что хотел бы, чтобы он умер, как кусок дерьма, которым он и был. Последствия моих действий последовали. Я сомневаюсь, что его семья стала бы выдвигать обвинения. У них были другие способы разобраться в таких вещах. Но все видели, как я выбил из него дерьмо на вечеринке. Вызвали полицию и забрали меня. Меня продержали в тюрьме несколько недель, пока допрашивали. Они решили, что это дело рук банды, и хотели, чтобы я рассказал всё, что знаю.
Он прочистил горло и продолжил:
— Твои родители обвинили меня во всём, что произошло.
Всё это имело смысл. И мне не нужно было спрашивать, почему он снова переехал в Англию. Я знала, что это связано с моими родителями — моей матерью.
Я допила остатки кофе и собрала свои вещи. По дороге вниз к грузовику Кейден испытывал сильную боль, его челюсть сжималась при каждом шаге. Я бы сказала, что у него сломаны ребра, и подумала, как это повлияет на его будущие игры. Он отказался писать заявление в полицию или идти к врачу, сколько бы раз я ни предлагала.
— Это только усугубит ситуацию, — сказал он.
Я отключилась на всю дорогу. Я не была уверена, пытался ли Кейден поговорить со мной или я отвечала ему. Внешне моё выражение лица было пустым, но внутри всё горело от ярости. Только когда я почувствовала руку Кейдена на своём колене, я поняла, что мы остановились перед моим домом.
— Хочешь, я зайду с тобой? — спросил Кейден.
Я покачала головой.
— Это наше с родителями дело, и нам нужно о многом поговорить.
И я надеялась, что у них хватит порядочности ответить на каждый мой вопрос.
Он кивнул.
— Я хочу, чтобы ты знала, как я сожалею о том, что не сказал тебе раньше.
Я видела, что он искренне хотел сказать это, но «прости» ничего не исправит.
— Я бы хотела сказать, что прощаю тебя прямо сейчас, но мне нужно время, чтобы всё обдумать.
Он снова кивнул, в его выражении лица читалось сожаление.
— Конечно. Я позвоню тебе.
— Конечно, — сказала я, вылезая из машины.
Он поймал мою руку, прежде чем я смогла полностью выйти, и я обернулась, чтобы посмотреть назад.
— Всё будет хорошо, — пообещал он.
Я неуверенно улыбнулась ему. Как только я вошла в дом, у меня сразу же возникло ощущение, что мои родители знают о поездке. Я не знала, как это произошло, но слухи распространились здесь, как лесной пожар, и внезапное желание уехать из этого города, от людей, которые предали меня, от всех дерьмовых вещей, которые со мной произошли, и начать всё сначала одолело меня. Дом, в котором я выросла, в котором провела всё своё детство, казался мне незнакомым. Что-то сдвинулось, изменив моё восприятие вещей. Хадсон подбежал ко мне, и я почесала его под подбородком.
Моя мама стояла в коридоре, скрестив руки на груди.
— Я не хочу, чтобы ты снова виделась с этим мальчиком.
 
Я усмехнулась, хотя и не удивилась, что это было первое, что вырвалось из её уст.
— Я серьёзно, Саванна. От него одни неприятности, а нашей семье не нужно, чтобы с нашим именем ассоциировалась подобная безвкусица.
Я стиснула зубы, когда гнев разгорелся в моём животе.
— Почему? Чтобы он не рассказал мне о моей «автомобильной аварии», — кричала я. — Значит, я не узнаю правду и не узнаю о той лжи, которую ты мне рассказала. Как ты это провернула? У тебя что, половина моего мозга вырезана или что-то в этом роде.
Я знала, что говорю как сумасшедшая. Я не так хотела начать этот разговор, но у меня не хватало сил сдерживать гнев.
У моей матери хватило наглости выглядеть шокированной.
— О чём ты говоришь? Ты говоришь глупости.
Её губы сжались.
— Ты прекрасно знаешь, о чём я говорю. Я знала, что у меня была травма головы, но некоторые другие вещи не сходились в моей аварии. Например, кто был за рулем машины. Как я оказалась в больнице. Когда я не могла вспомнить, вы отмахнулись от моих вопросов и отправили меня к психотерапевту. После этого моя память стала хуже, а не лучше. Вы заплатили психотерапевту, чтобы он заставил меня забыть. Вы хотите, чтобы никто не узнал, что я была на крыше. Или ещё хуже.
— Саванна. Ты понятия не имеешь, о чём говоришь, — огрызнулась она.
— Ты всё ещё лжёшь. Пытаешься поддержать свой имидж, мама. Неужели это значит для тебя больше, чем собственная дочь. Как ты могла так поступить со мной?
Моя мать могла бы стать актрисой, удостоенной наград. Я много раз была свидетелем её невинного поведения. Я часто становилась её жертвой, но не сегодня. Впервые в жизни мама споткнулась о свои слова.
— Я не знаю, что этот мальчик подбросил тебе в голову, но то, что ты находишься рядом с ним, становится проблемой.
— То, что Кейден вложил мне в голову, — правда. Последние четыре года ты только и делала, что лгала мне.
— Как ты смеешь говорить со мной в таком тоне?
Слёзы навернулись мне на глаза.
Я не могла поверить, что она всё отрицала. Мой взгляд метнулся к отцу, стоящему позади матери.
— Папа, — умоляла я его. — Как ты мог это сделать?
Он не мог смотреть на меня, вместо этого он уставился в землю.
— Мне так жаль, Саванна.
Он звучал так же жалко, как и выглядел.
— Тебе не нужно извиняться, — огрызнулась моя мать. — Разве ты не видишь, что она не в своем уме…
— Кэтрин, хватит!
Я никогда раньше не слышала, чтобы мой отец повышал на неё голос.
— Ты не можешь… — начала она.
Мой отец пробормотал ей что-то, что я не смогла расшифровать. Я не хотела оставаться здесь и наблюдать за их ссорой по поводу того, должны ли они сказать мне правду, то, что я заслужила.
Я направилась обратно к входной двери.
— Куда ты идёшь? — потребовала мама.
— Подальше от вас обоих и вашей постоянной лжи. Я больше не могу быть их частью. Я буду во всеоружии, когда ты будешь готова рассказать мне правду обо всём, что от меня скрывала, включая твой фиктивный брак.
— Ты не можешь просто уйти. Куда ты собираешься идти? — спросила она, как будто я приползла обратно в ту же минуту, как ушла.
— Куда угодно, только не сюда.
Я захлопнула за собой дверь, но не раньше, чем услышала, как отец сказал:
— Отпусти её.
* * *
Как я оказалась у входной двери Джейка, было совершенно непонятно.
— Ты знал? — спросила я, когда Джейк появился с растрёпанными волосами, словно только что вскочил с постели.
— Что знал? Что случилось?
Он изучал моё расстроенное выражение и залитое слезами лицо.
— Знаешь ли ты, что я не попала в автомобильную аварию? Вместо этого меня забрала с вечеринки группа парней. И в итоге чуть не утонула в Бэнксе. Знаешь ли ты, что мои родители всё это скрыли?
— Что? Нет! Конечно, я не знал.