Ведьма в активном поиске (СИ)

— Светает, — меланхолично заметил Афанасий, и Гунилла с изумлением осознала, что он прав. На горизонте в самом деле занимался рассвет.
— Кстати, метла высохла, — сообщил Гор.
— Что⁈
Не тратя больше слов, девушка чуть подбросила метлу и тут же прищелкнула пальцами. Ее бесценное транспортное средство зависло в воздухе. А Гунилла тут же уронила на воду и раскинула окончательно обессилевшие руки.
  
— Отлично! — с энтузиазмом воскликнул парень, вытянул руки в вверх, сцапал парящую метлу, без труда подтянулся к ней и каким-то почти акробатическом движением мгновенно уселся верхом. А потом перевесился вниз, подхватил девушку и усадил боком перед собой, обнимая ее за талию.
— Я тебе что — дева в беде? — тут же возмутилась ведьма и перекинула ногу через черенок, устраиваясь поудобнее.
— Ни в коем случае. Дева в беде может быть заплаканной, несчастной, но ни в коем случае не зеленой!
Вообще-то зеленой Гунилла оказалась местами — зато почти всеми. До подбородка. Впрочем, Гор не мог похвастаться и тем — нежным оттенком весенней зелени он способен был сейчас посоперничать с любым орком.
— Кто бы говорил!
— Эй, вы меня не забыли? — возмущенный вопль откуда-то снизу отвлек обоих от разглядывания себя и друг друга. — У меня вообще-то сумка!
…Пару минут спустя, когда метла уже набрала высоту, Афанасий, воровато оглянувшись на сидящего за спиной его хозяйки парня, с надеждой предложил:
— А может, сбросим его обратно, пока не поздно?
— Поздно, — Гунилла тяжко вздохнула, указав глазами на горизонт. — Это Лирку. Отсюда точно доплывет…
  
Глава пятая
 
Поют и летают птички
 
Прекрасен остров Лирку на рассвете! Просыпаются звери и птицы, распускаются невиданные цветы. Сверкают в первых солнечных лучах спинками стайки золотых рыбок у самого берега. Затягивают свою гордую утреннюю песню жар-птицы, сияя огненными всполохами великолепного оперения. Грозно клекочет птица рух, расправляя величественные крылья…
— Сейчас Нарка с Тимом в окно орать начнут, — прокомментировала Гунилла, снижаясь над берегом.
— Кто опять не запер клятую курицу⁈ — разнесся над островом горестный вопль управляющей Лирку Наринэ Ягубовой. Будто отвечая ей, сразу несколько собак залились отчаянным лаем, за которым можно было смутно различить малоцензурные реплики главврача ветклиники на Лирку Тимофея.
— Что там у них происходит? — Гор заерзал на метле, любопытно озираясь.
— А, — Гунилла махнула рукой и указал вниз, где гигантская птица билась в барьер силового купола, под которым сидело напоминающее носорога животное с крупными роговыми выростами по всему телу. Многорог следил за пернатой с большим интересом. — Птичка рух выгуливаться полетела, никого не спросив. Опять надеется сожрать какого-то постояльца, паршивка.
— А что это за дикий скрежет?
— М-м-м… аа, это дивное пение жар-птиц. У них брачный сезон, самцы с утра вон уже хвостами трясут.
— А звучит, как будто хвосты им выдергивают… я б точно повыдергивал, если б под эти вопли просыпался утром. А можешь приземлиться не прямо перед гостиницей, а вон там, чуть в стороне, ближе к берегу?
— Хм? — уточнять ведьмочка ничего не стала. На самом деле ей было все равно, где приземляться. И вообще больше всего хотелось зайти наконец в гостиничный номер — да хоть в кошачий! Лишь бы свободный. В кошачьих номерах все равно есть замечательные диваны, на одном из которых некрупная ведьмочка вполне могла бы наконец вздремнуть.
Но вообще-то за Гуниллой и Афанасием был даже закреплен один из номеров — из числа предназначенных специально для ведьминских фамильяров. Там у нее была отличная лаборатория с запасом самых ходовых — и кое-каких редких, конечно — ингредиентов для зелий. И, разумеется, там было где вздремнуть уставшим после путешествия длиной в целую ночь ведьме и сурку.
Увы, чтобы реализовать эту мечту, надо было избавиться от спутника… но как-нибудь так избавиться, чтобы он потом не удрал, сделав вид, что ничего этой самой ведьме не должен. Все-таки эти страдания должны быть вознаграждены! Принц-ирбис по-прежнему где-то ждет, совершенно неженатый и готовый составить ведьминское счастье.
Метла плавно опустилась неподалеку от кромки воды. Здание гостиницы отсюда было хорошо видно — как и купола ближайших вольеров за ним.
Мимо, с треском ломая ветки, промчалась пара огров. Гунилла приветственно помахала им ладошкой. Огриха в коротком платьице в горошек оглянулась, окинула ведьму изумленным взглядом, а потом показала одобрительно поднятый большой палец — и помчалась дальше.
А Гунилла с досадой осознала, что сама сейчас напоминает пародию на эту самую огриху — платья у них обеих короткие и с оборками, а кожа у ведьмы почти такая же зеленая благодаря разлитым чернилам.
— Они правда будут ловить ту кошмарную птичку? — Гор, соскочив с метлы, уже с интересом осматривался кругом. — Может, там помочь надо? Сети там держать, гарпун кинуть…
— Ты дурак? — изумилась девушка. — Какой еще гарпун? Тим эту дрянь позовет, та и прилетит. Тим — это главврач клиники. Он птичкина любимая мамочка, просто птичка подросла и желает веселиться по-взрослому.
— Серьезно? — изумился парень. — Я хочу это видеть! Кстати, ты обещала мне экскурсию по острову!
— Да ладно? — того, как вытянулось лицо Гуниллы, Гор, с энтузиазмом кинувшийся следом за ограми, уже не видел. — Я такое обещала?
Она обернулась к сурку.
— Неа, — тот широко зевнул. — Но раз ты его сюда притащила, присматривать за ним все равно придется…
* * *
К тому моменту, когда Гор и Гунилла в сопровождении Афанасия добрались до нужного вольера, картинка там изменилась. Чудовищная птичка, в самом деле слегка напоминающая курицу, только огромную — куда выше человеческого роста — с мощными крыльями и гигантским стальным клювом, стояла теперь возле вольера, переминаясь с лапы на лапу и виновато повесив эти самые грозные клюв и крылья. А перед ней стоял молодой мужчина в белом халате, накинутом поверх джинсов и футболки, и строго отчитывал птичку, потрясая пальцем.
— Мы не едим постояльцев! Уж ты-то должна была это усвоить! Иначе — знаешь, кто был бы первым кандидатом в барбекю? Знаешь? Ты вообще на балансе не числишься, ошибка природы! А знаешь, сколько здесь у нас любителей курятинки?
У подпрыгивающей рядом кучерявой черноволосой девушки в узких брюках вспыхнули глаза.
— Большая куриная грудка! — кровожадно протянула она. — Мнооого белого мяса! Диетичного, полезного и вкусного! Сплошной белок и витамины!
Птичка ссутулилась, старательно пытаясь втянуть означенную часть тела, и еще чуть отступила.
Многорог с большим интересом наблюдал за этой сценой сквозь силовую стенку вольера, пожевывая траву.
— По-моему, она слишком спортивная, — прокомментировал Гор, подходя. — Жестковата будет!
Птичка приосанилась.
— Не порти мне воспитательный процесс! — отмахнулся мужчина, названный Тимом, и тут же оглянулся. — А ты вообще кто такой?
— Это со мной! — хором произнесли Гунилла и Афанасий, переглянулись и поправились, — с нами!
— Гость острова! — парень приосанился. — Гор!
— Тимофей, — мужчина пожал протянутую руку Гора. — Зверя себе ищешь?
— Ну-у… А… а почему у вас птичка в шарфе?
На шее птицы рух в самом деле красовался ярко-алый вязаный шарф — уже изрядно потрепанный и засаленный.
— А потому что ты попробуй снять с птички шарф! — фыркнула Гунилла.
Нара и Тим тем временем весело переглянулись, и последний, поманив птицу за собой, направился к ветклинике. Рух уныло поплелась следом.
  
В этот момент прямо из воздуха перед зданием клиники возникли два человека, которых отлично знали все присутствующие — одна из сотрудниц хирург Лера и ее муж — третий принц Наорской империи Лиам.
— Не задерживайся вечером, ладно? — принц наклонился к жене и поцеловал ее.
— Постараюсь. Если пациенты отпустят, — улыбнулась девушка.