Тернистая звезда (СИ)

– Ладно-ладно, – успокаивающе подняла руки Хэла. – Тебе помочь чем-нибудь?
– Придумай, куда деть полтонны контейнеров брендовых шмоток, которые мы на Орион тащим, – предложила Астер, всё ещё хмурясь. 
Хэла пару секунд посозерцала потолок и пожала плечами: 
– Да за борт в сетку-уловитель выкинем, что им сделается? Шлюпка же потом улетит, затащим обратно. 
Астер идея показалась здравой. Она потёрла кулачками глаза и, наконец, улыбнулась. 
  
– Отлично, вот и займись этим с утра, пожалуйста. А то мне ещё кислородный коридор тестировать.
  
Глава 3. Новый пассажир
 
Утром Астер застала Джегга в рубке напротив мнемосхемы. Погружённого в изучение блока связи.
– О, привет! Как ты?
Он обернулся, обрадовав собеседницу безмятежным видом.
– Отлично. Не хотел путаться у вас под ногами. Приятно провёл время.
– Там сейчас просто… – Астер не нашла слов, чтобы выразить своё возмущение, так что лишь всплеснула руками. – Хэла с Сегоем делали вид, что пошли заниматься разгрузкой трюма, а вместо этого забились в кабину управления погрузчиками и устроили очередные любовные игры. Чуть таль не поломали. Пришлось Амока оставить усмирять их.
Джегг представил себе эту сцену и едва не рассмеялся.
– А ты?
– А я закончила с управлением грузовых ворот и автоматикой подачи воздуха в систему шлюзов. Вроде бы. Сейчас удалённо ещё раз проверю, – Астер села в своё кресло, Джегг встал рядом. – Ты, кажется, уже начал разбираться с нашей связью?
– Да, – он провёл подушечкам пальцев по линии мнемосхемы, которую соотносил с тем, оборудованием, которое изучил на техэтаже. – Всё не так архаично, как ты рассказывала. Антенна и приёмник простые, надёжные и универсальные. Вообще всё система очень простая и за счёт этого гибкая. Морально устарел даже по меркам моей колонии только контроллер обработки данных. Но его при необходимости можно заменить на более современный.
Астер порылась в нижнем ящике и извлекла оттуда ещё одну нейроперчатку.
– Держи вот. Я только левой пользуюсь. А в комплекте пара была.
– Предлагаешь мне стать твоей правой рукой? – усмехнулся Джегг, примеряя перчатку.
– Предлагаю? Ты уже… – эмпат наслаждался стремительно теплеющей волной её симпатии, хотя и не вполне понимал, чем обязан такому расположению.
Объяснялось же всё просто: у Астер был сложный вечер и ещё более сложное утро. Если ночью она жаловалась Хэле на излишнюю впечатлительность Джегга, то сегодня её саму немного потряхивало нервное напряжение. Астер старалась сохранять внешнее спокойствие, но манёвр приёма шлюпки через грузовой отсек хотя теоретически и допускался, но на практике ей предстояло выполнить его впервые. Нала, конечно, к своим обязанностям относится серьёзно и удалилась в медблок готовить всё к экстренным мероприятиям на случай, если с кислородным коридором будут проблемы. Но вот капитан с белым священником вели себя как расшалившиеся дети.
– Что-то не так? – спросил чёрный священник, будто прочитав её мысли. – Ты выглядишь напряжённой. И уставшей.
– Мало спала, – вздохнула Астер. – И… из-за стыковки этой очень волнуюсь. Если я и его шлюпку разобью, будет некрасиво.
А ещё с таким послужным списком её вряд ли до третьей аттестации вообще допустят. Но об этом Астер уже промолчала.
Все системы работают. Больше делать пока особенно нечего. Её руки бесцельно лежат на терминале. Пальцы слегка подрагивают.
– Давай вот что сделаем, – Джегг опустился в соседнее кресло и повернул его к мнемосхеме. – Ты сейчас пойдёшь отдыхать. А я тут останусь. Позанимаюсь ещё цепями связи. Если будут какие-то срочные сообщения или… происшествия, я тебе сообщу.
Астер со всех сторон обдумала это предложение. И не нашла причин отказаться. Джегг выглядел свежим, подтянутым, полным энергии… и очень уравновешенным. У неё возникло странное ощущение, как будто на этом корабле, полном разнообразных чудаков, появился, наконец, ответственный взрослый, на которого можно положиться.
– Спасибо! – проходя мимо, она мимоходом коснулась губами его виска. Джегга обдало благодарностью с отчётливыми нотками нежности.
Он проводил Астер взглядом.
Уму непостижимо.
В первый раз он поцеловал девушку ещё в школе. Не в интернате Священной Миссии – в школе для молодых аристократов Раджан-ка-шехер. Одним из таких аристократов Джегг по настоянию учителя притворялся. И притворялся настолько успешно, что на него даже начали шикаар карна – охоту за женихами. В тот день мастер стихосложения по очереди выслушивал и обсуждал с учениками их домашние заготовки. Джегг, как обычно, освободился первым и отдыхал в тени сада, дожидаясь, пока его менее расторопные однокашники доведут учителя до состояния раздражения и он не призовёт их к медитации.
Владелец школы, почтенный Чаалаак, получил от родителей Митай богатые подношения в обмен на возможность для их юной дочери погулять в укромном месте школьного сада, давно облюбованном способным юношей, которого в школу приводит сам Чёрный Мудрец.
Ни о чём подобном Джегг, конечно, не подозревал. Напротив, он чувствовал, что действительно понравился ей. А она… о, безусловно, она, со своей стройной, но уже такой женственной фигурой, нежной кожей и волной иссиня-чёрных волос не могла не понравиться подростку, голова которого плотно забита многочисленными премудростями двух культур, а тело изнывает от избытка гормонов. На них обоих уже почти не осталось одежды, когда Джегг прижал к стволу какого-то дерева её горячее тело, а губы Митай соединились с его собственными.
И её мир ворвался в его душу. Уютный, предсказуемый, строго подчинённый традициям мир: вот она, юная женщина, послушная воле отца, почтительно внимавшая урокам матери, добыла себе мужчину. Молодого, красивого, из хорошей семьи. Чёрный Мудрец сам говорил (и люди слышали!) что этого юношу он прочит в преемники себе. И всё у Митай будет хорошо: муж станет со временем новым Мудрецом, и дом Митай будет утопать в садах, а сама она – в дорогих одеждах и драгоценностях. Она родит супругу много детей, мальчиков и девочек, и воспитает их в благочестии и послушании, как и подобает хорошей матери и жене…
Джегг отшатнулся от девушки так, будто его ужалила змея. Да, для Раджан-ка-шехер Митай – образец добродетели. Таковы традиции аборигенов. Но для него это отражение ереси семьи Бадрика. Слишком свежа ещё в памяти первая проповедь, едва не стоившая ему жизни.
Джегг не пытался менять что-то в Митай, в её стремлениях и образе мысли. Он никогда бы не посмел. Всё произошло помимо его воли, как и в первый раз, с той женщиной, матерью мальчишки-садиста.
Девушка закрыла лицо руками, разрыдалась и убежала. А уже через пару часов её разгневанный отец требовал суда над «демоном, испортившим его дочь, не желающую больше исполнять свой женский долг». В первый раз Джегга назвали демоном. Но далеко не в последний.
Уладил всё учитель Стил. Джегг боялся поднять на наставника взгляд, но старик его не винил. Напротив, проявил неожиданное сочувствие. Гнев же направил на Чаалаака, занимавшегося греховным даже по меркам Раджан-ка-шехер сводничеством, и на отца девицы, отправившего её на шикаар карна – почтенный человек должен был прийти с дарами к самому Чёрному Мудрецу, если хотел выдать за его наследника свою дочь, и ожидать решения Мудреца – сочтёт ли тот Митай достойной. Сошлись на том, что Чаалаак выплатил отцу Митай выкуп за невесту и формально Чёрный Мудрец забрал её к себе в дом. Ещё столько же Чаалаак заплатил его учителю – за причинённое беспокойство. Митай, растерянную и беспрестанно рыдающую, отвезли в Священную Миссию Космопорта. Целый сезон её усиленно обучали языку, а потом ещё несколько лет воспитывали в интернате. Джегг смог вздохнуть свободно лишь тогда, когда Митай вышла замуж за какого-то заезжего дипломата и упорхнула в большой, лежащий за пределами колонии, мир.
  
Это происшествие вынудило Стила, наконец, провести с учеником разговор, который старик откладывал слишком долго – об отношениях чёрных священников с противоположным полом. Существовала методика, позволявшая разделять физиологическую и платоническую стороны отношений. После разделения одну из них следовало приглушать.