Навечно (ЛП)

― Я думал, мама хотела, чтобы ты держался подальше от этого. ― Она ясно дала это понять. Чтобы быть в курсе всех потенциальных опасностей, ей лучше оставаться врагом Теи публично.
― Да, ― мрачно сказал он, ― но я хочу быть здесь в первый раз, чтобы убедиться, что с ними обоими… все в порядке.
Он всегда был заботливым родителем. Я выдавил улыбку.
― А после?
― Мы уедем. ― Он помолчал, прежде чем посмотреть прямо на меня. ― По крайней мере, я и твоя мать. Каждому из вас предстоит решить, кому вы преданы.
  
Я не стал спрашивать его, для показухи или на самом деле. Сабина Руссо жила так, словно весь мир наблюдал за ней, потому что обычно так и было. Но я кивнул, чтобы показать, что понимаю.
Мне предстояло сделать выбор: остаться здесь и стать частью двора Теи или уехать с ними и на время разорвать все связи. Решение должно было быть легким. Джулиана и Тею будет охранять небольшая армия, а я не был создан для жизни, полной поклонов и расшаркиваний, церемоний и торжеств. И все же, с каждым мгновением, проведенным здесь, земля все больше казалась зыбучим песком. Одно неверное движение, и я никогда не смогу уйти. Он поглотит меня целиком. Лучше бы я уехал, пока не застрял.
― Меня ждут в Египте. Я сказал своей команде, что уезжаю на каникулы.
Он кивнул, понимая, что я имею в виду. Я не хочу принимать чью-либо сторону. Я лучше вернусь к той жизни, которая меня ждет.
― Полагаю, они планируют вечеринку. Сабина хочет уехать сегодня днем.
― Я уеду в то же время, ― решил я. ― Для меня они слишком шумные.
Он фыркнул, но больше не выказал ни намека на веселье. Возможно, когда-нибудь мы будем смеяться над тем, что произошло, но я сомневался в этом.
― На самом деле есть вопросы. ― Он внимательно изучал мое лицо. ― Нам нужно узнать больше об этом проклятии и о том, кто за ним стоит, а также о смерти Гвинервы.
― Ты подозреваешь, что это было убийство? ― спросил я.
Он кивнул.
― Есть оружие, которым можно убить королеву. Будет лучше, если мы найдем его до того, как…
Ему не нужно было заканчивать фразу. До того, как большая часть волшебного мира слишком остро отреагирует на открытие, что сирена теперь восседает на троне.
― У матери есть ресурсы. Я уверен…
― Она должна сыграть роль отвергнутой королевы, ― сказал он тихо. ― Все этого ожидают, и, если мы начнем искать это оружие или проклятие, возникнет еще больше вопросов.
― И что же мне делать?
― Никто не осудит мужчину за то, что он встал на сторону своего брата. Если бы ты остался здесь, у тебя была бы возможность заглянуть в архивы, найти информацию. Ты всегда умел раскапывать грязь. ― Он ждал моего ответа.
Я уставился на него. В мои планы не входило задерживаться в Венеции. Меня уже ждали в Египте. Но, в отличие от матери, отец не стал бы приказывать мне остаться. Он поставил меня перед выбором. Я сглотнул, зная, что мой ответ ему не понравится.
― Я должен подумать.
― Твои братья. ― Доминик кивнул через зал туда, где только что появились Бенедикт и Торен.
Несмотря на мои опасения, Бенедикт выглядел непринужденно, но это вполне могло быть притворством. Костюм сидел на нем как вторая кожа, или, скорее, как змеиная кожа. Невозможно было понять, какие мысли скрываются под непринужденной улыбкой, которую он дарил окружающим.
Торен, стоявший рядом с ним, выглядел недовольным. Его светлые глаза были прищурены, выражая что-то среднее между негодованием по поводу его официальной одежды и тесноты воротника на шее. Он повозился с галстуком, слегка ослабляя его. Но, судя по его гримасе, этого было недостаточно. Даже в комнате, полной вампиров, он возвышался над большинством. Он чувствовал дискомфорт от того, что оказался в толпе людей с незнакомыми лицами и разговорами, до которых ему не было никакого дела.
Мы стремительно двинулись к ним, с ястребиной точностью прокладывая себе путь в толпе. Те, кто удосужился поднять глаза и посмотреть, кто к ним приближается, уходили с дороги.
― Вот вы где, ― сказал Доминик, когда мы подошли к ним. ― Нам нужно поговорить. Наедине.
― Нам будут читать нотации? ― вмешался Себастьян, подходя к нам. Он ухмылялся, явно немного пьяный, несмотря на ранний час.
― Тебе, возможно, ― пробормотал я.
Нам потребовалась минута, чтобы найти тихую нишу. Не было никакой возможности гарантировать уединение. Не с магическими существами, толпящимися повсюду. Кто знал, какую магию вернули им королевы. Но мы все были на том или ином поле боя вместе с нашим отцом, поэтому знали, как общаться незаметно.
― Мы с мамой уедем сегодня днем, ― сообщил он моим братьям.
― До нового года? ― спросил Бенедикт, сверкнув глазами.
Доминик кивнул.
― У нас есть другие дела в городе, но мы останемся, чтобы увидеть, как Тея публично займет свой трон.
Послание было ясным. Сабина и Доминик продемонстрируют верность королевам ― достаточную, чтобы Зина и Мариана перестали сомневаться в них. Но они не останутся и не поклянутся в верности паре своего сына, особенно учитывая слухи о том, что от моего брата отреклись.
― Если кто-то из вас хочет уехать с нами, встречаемся на причале через час, ― сообщил им Доминик. Он взглянул на меня. ― Подумай над тем, что я сказал.
Между нами повисло молчание, мои братья обдумывали его слова и то, что они означают.
― Мне нужно вернуться в Лондон, ― наконец сказал Бенедикт. ― У меня есть дела, требующие внимания.
― Мне тоже. ― Торен кивнул, и я понял, что он намерен уехать. Хотя я сомневался, что он отправится с братом в Лондон. Большинство из нас так и не узнали, куда он уезжает, когда мы жили врозь.
― Что ты собираешься делать? ― Себастьян задал этот вопрос мне, из его голоса исчезли пьяные нотки. ― Уедешь?
― Я должен отправиться в Египет. ― Я засунул руки в карманы, избегая взгляда отца. ― Мне нужно вернуться на раскопки. А ты?
― Я все еще думаю, ― тихо сказал он.
Несмотря на свою репутацию, Себастьян мне казался самым преданным из всех нас. Если так, то это было испытание. Чью сторону он выберет?
В отдалении по толпе пробежал ропот, явно выражающий волнение.
― Может, нам стоит найти хорошее место, чтобы все видеть, ― легкомысленно предложил Доминик.
Мы одновременно кивнули, понимая, что это приказ.
Мы направились обратно к тронному залу, проход в который теперь, к счастью, был свободен, и разделились. Каждый из нас пробирался сквозь придворных, собравшихся посмотреть на новую королеву, и занимал оборонительную позицию в тронном зале. Впятером мы сможем заметить любую угрозу прежде, чем она достигнет ее.
Но по личному коридору королевы шла не Тея. Сердце замерло при виде фигуры в плаще, прокладывающей для нее безопасный путь.
Аурелия сняла маску. С опущенным капюшоном она по-прежнему оставалась в тени. Но я мог представить изгиб ее подбородка, пухлые губы, шрам, рассекающий их и продолжающийся на шее. Какая-то пустота внутри меня заполнилась, когда я увидел ее, как будто она ждала ее возвращения.
Земля подо мной, казалось, ушла из-под ног, и я сделал уверенный шаг вперед, но обнаружил, что не могу сдвинуться с места.
Мне нужно было выбраться отсюда. Сегодня днем я решил положить этому конец — что бы это ни было — прежде, чем оно могло начаться. Мне нужно было вернуться к прежней жизни, и она не была связана с этим двором.
Мое сердце забилось в знак протеста, но я проигнорировал его.
Мне потребовалось усилие, чтобы оторвать взгляд от Аурелии, когда она отошла в сторону, и в поле зрения появилась Тея. Ропот толпы перешел в рев, когда они впервые увидели ее.
Я не мог их винить.
  
Корона, которая была на ней, возможно, когда-то принадлежала кому-то другому, но казалась созданной для нее. Ее волосы были убраны наверх, и даже на расстоянии казалось, что под короной полыхает огонь. Утренний свет был ярким, и он прорезал ее неровными, дикими линиями, не деликатными или элегантными, а жестокими и требовательными, как и темное платье, в которое она была одета.