На все четыре... (СИ)

— Но-но-но, — окрысился жирдяй, — не я первый начал нарушать наши соглашения. Так что это лишь ответная реакция на твои действия.
— Какие действия? — Чуть не вскричал я. — Придуманное восстание, которого не было, и которое только в твоём воображении?
— Не хами мне! — повысил голосок и Шварц, прихлопнув пухлой ладошкой по столу. — И не разводи мне тут демагогию. Ты знаешь, что нарушил слово, а я лишь не даю тебе совершить ещё большую ошибку. От своих слов я не отказываюсь. Победишь в первом бою — девку отпустят. Ты, даже, сам сможешь её проводить до того места, которое укажешь… Под охраной, разумеется. У меня ей, как я уже сказал, ничего не грозит. Так что и по этому поводу волноваться не стоит. А вот само её присутствие у меня в гостях послужит гарантом того, что ты не будешь делать глупости. И это не обсуждается. Всё. Можешь быть свободен.
Знакомое по вчерашнему вечеру, притушенное ночью Совой, но, как оказалось, до конца не угасшее бешенство, вновь начало прорываться наружу. Я не сразу сообразил, что звериный рык, который я слышу, вырывается из моего собственного горла. Я дергаюсь вперёд опрокидывая столик вбок, стремясь вцепиться зубами в горло сидящей напротив меня туше, но… Словно выключаюсь. Проваливаюсь во тьму.
Очнулся я, похоже, уже через несколько часов в своей каморке. Голова жутко раскалывалась. Меня опять подташнивало, а на затылке я нащупал здоровенную шишку. Судя по всему охранник, тусовавшийся у меня за спиной, успел-таки среагировать на мой бросок. А то, что не привели Ведьму, посмотреть как я там, а тупо бросили на кровать и заперли, не интересуясь моим состоянием, можно принять за ответную оплеуху Шварца. Типа, он таким образом, высказал мне свое "Фи".
Остаток дня я провалялся в своей кровати, приходя в себя. Мало того, что я и без того ещё не в лучшей физической форме, так мне ещё один сотряс добавили. С-суки! На старые-то дрожжи ой как знатно прилетело. А что мне делать такому, если вечером на арену вызовут?
Впрочем предположению мои опасения оказались напрасными. Я, конечно, настраивался выходить таким вот полудохлым. Или к тому, что на арену выйдет Грека или Хиросима против Курка или Мосла (злопамятность Шварца я сполна оценил. От него вполне можно ожидать подобной подлянки.) Но нет. Ведущий вечером объявил другую комбинацию.
— Первый участник сегодняшнего боя… Номер 13. Это Курок!
Признаться, я в этот момент, ощутимо напрягся. Кавказец, несмотря на полученную днем ранее трёпку от Качана, все равно производил впечатление серьёзного бойца. А ещё это его высокомерное презрение… При всей его показушности оно-таки действовало на нервы, заставляя воспринимать его, возможно даже и более серьёзно, чем он был на самом деле. В любом случае, это — серьезный соперник. Против кого бы он не вышел. Боюсь, мне в моем состоянии, с ним не тягаться. И Хиросиме, пожалуй, тоже. Грека? Только что, если он…
— Второй участник сегодняшнего боя… номер 15… Скотинина! В пятом бою первого круга встречаются Курок и Скотинина! Да пусть победит сильнейший!
  
Глава 13
 
Разумеется, я болел — за девчонку. Вот, казалось бы, какое мне дело до них обоих? А вот поди ж ты. Заносчивый Курок не вызывал у меня ничего, кроме неприязни, а девчонка, идущая буквально на смерть, ради того, чтоб продлить жизнь братишки, невольно вызывала уважение. Впрочем, сама она с мнением большинства о своём предопределенном проигрыше была категорически не согласна.
И, пусть Курок был явно сильнее (как он кичился перекатывающимися под кожей мускулами! Ну да, действительно так-то было чем), но и сама Скотинина была далеко не тростиночкой. А её шестопер был заметно длиннее мачете кавказца.
И начало боя прошло полностью под её диктовку. Своей железякой она управлялась просто мастерски, гоняя Курка по всей арене. Он только и успевал уворачиваться от её атак, да пару раз блокировал их своим мачете. Онако, увернуться ему удавалось далеко не всегда. Пару раз девчонка таки зацепила своего противника, украсив его кровавыми порезами на груди и предплечье. Впрочем, оба раза она едва-едва достала его. И раны были шуточные, хотя и весьма кровавые.
  
Но, вообще, складывалось впечатление, что она-таки сейчас дожмёт своего противника. Рано или поздно догонит его, но тут… Какого чёрта? Девчонка буквально замерла, приоткрыв в изумлении рот и глядя расширенными глазами куда-то на трибуну. Там появился маленький белобрысый мальчик. Её брат, которого Кержак заботливо провел в самый первый ряд, прямо к решетке. Что за подстава?
Для девчонке это явно стало неприятным сюрпризом. Она словно оцепенела буквально на пару мгновений, но Курку и этого хватило. Резко отпрыгнув в сторону (и, тем самым, открыв ей вид на брата, который был у него за спиной) он, воспользовавшись замешательством девушки, зашел ей за спину и подленько так рубанул по спине.
Удар пришел куда-то в область поясницы и, похоже, он ловко повредил ей позвоночник, ибо, у девчонки сразу же отнялись ноги. Вскрикнув от боли, он выгнулась дугой и кулем повалилась на песок. А осатаневший кавказец сначала рубанул по её руке, всё ещё сжимавшей шестопер, практически отрубив её напрочь, а потом нанес финальный завершающий удар, раскроивший ей голову.
— Не-е-е-ет! — тонкий детский крик казалось перекрыл на мгновенье рев толпы. — Оля!!! Олечка!
Но Кержак, явно выполнивший свою миссию, поволок мальчишку прочь. А здесь нечестно играют! Шулерские приёмчики используют. Явно же всё срежиссировано заранее было! А, если, учитывать еще и выкрик Иуды-Краба во время боя Навы с Качаном, то и вовсе приходит на ум, что этот трюк они на поток поставили. Суки!
А Курок, словно победа таким бесчестным способом целиком его заслуга, победно вскинул руки вверх с презрением глядя на распростертое перед ним тело. Потом и вовсе не удержался и харкнул на неё. И, уже уходя, ещё и пнул уже мёртвую девчонку. Подонок!
Вот, казалось бы… Мерзость всех боев идёт, вроде как, по возрастающей. Если первый бой был честным, ко второму уже были огромные вопросы, позавчера я думал что увидел вообще самое отвратительное зрелище, но вчера цыганенок убедил меня в обратном. Но сегодняшнее происшествие и вовсе выходит за всякие разумные рамки!
Но, как ни странно, оно не сорвало мне крышу как вчера. Видимо, я вчера уже перегорел. Резко заныло сердце. Но звериной ярости не было. К выигравшему кавказцу я испытывал только глубочайшее презрение. Даже не ярость, нет. Только презрение и ничего больше.
А к ситуации, в целом, какое-то наивно-детское удивление, легко умещающиеся в одной фразе: "Здесь нечестно играют!" (как у молодого американца Фрэнка Скримджера в фильме "Приключения принца Флоризеля"). И ещё мысль мелькнула, что подобное могут и против меня провернуть. Вытащить в самый неподходящий момент Сову на трибуну, да ещё заставить крикнуть что-нибудь… В любом случае, на арене нельзя отвлекаться. Этот урок я запомню прекрасно. Нечего по сторонам смотреть. Всё внимание только на противника.
С этой мудрой мыслю я, в итоге, и уснул. И спал всю ночь. И кошмары мне не снились. И, даже, выспался отлично. Правда, и настроение утром было препаршивейшее. Подавленное. Впрочем, как оказалось, не у меня одного.
Утром, как ни странно, всех нас снова выпустили из своих коморок. И меня, в том числе, тоже. Видать посчитали, что подцепили меня на крючок, взяв Сову в заложники, и больше могут не опасаться моего побега. Правильно, кстати, эти сволочи рассчитали. Бросить Сову я не мог никак.
Ко мне подтянулись мрачные и не меньше меня подавленные Грека и Хиросима. Дона не было. Встревоженные, мы подтянулись к его комнатке. В открытую дверь было видно, что он спит на скомканной постели. Причём в комнате ужасный кавардак, на полу валялась какая-то бутылка и, похоже (я втянул воздух ноздрями), наблевано. Он что, напился, что ли?