До нас (ЛП)

— Ты считаешь привлекательным… меня… — он запинается, глаза слегка сужаются, будто он не может подобрать нужных слов, — …мой образ. Ты надеешься однажды найти мужчину, который будет любить тебя так же, как я любил Сюзанну. Не меня. Просто кого-то вроде меня.
Готово ли мое сердце перестать лгать или я все еще в режиме самосохранения? Это он. Я не заблуждаюсь. Я люблю Зака. Я восхищалась им. Конечно, я завидовала Сьюзи, потому что хотела, чтобы в моей жизни был такой Зак. Но я не влюбилась в него, в Зака Сьюзи, пока она не умерла. Я чувствовала его любовь ко мне, пусть и не в романтическом смысле. И до сих пор ее чувствую.
Я ничего не говорю, потому что ненавижу ложь, но очень боюсь правды. Вместо этого медленно киваю, словно соглашаясь с ним. Я не согласна с ним, но понимаю, что он имеет в виду. И, возможно, он говорит это серьезно, или лжет, чтобы защитить что-то, чем не готов поделиться или признать.
Дверь позади Зака открывается.
— Привет. — В комнату входит Лия.
— Привет. — Я улыбаюсь, будто ни в чем не бывало. — Вы познакомились?
Лия улыбается Заку и кивает.
— Да. Это я его впустила.
Конечно. Я не подумала об этом, когда проснулась с ним в одной комнате.
— Хочешь перекусить? — спрашивает она.
— Если ты не против, я задержусь на несколько дней и заберу ее к себе в отель? — спрашивает Зак Лию.
— Со мной все в порядке. Лекарства снова при мне. Все хорошо.
Взгляд Лии мечется между мной и Заком.
— Эм… тебе определенно нужно несколько дней на поправку.
— Я в порядке.
Ее глаза расширяются, и она поджимает губы.
— Это не подлежит обсуждению, — отрезает Зак.
— Ты мне не родитель, Зак.
— Я твой муж.
Рот Лии приоткрывается, и она таращится на меня.
Да-да… я его слышала.
Отвечаю ей хмурым взглядом, потом перевожу его на Зака. Он не знает, что я ей открылась. Но он все равно сказал это.
— Думаешь, сможешь разыгрывать эту карту всякий раз, когда захочешь заставить меня сделать что-то против моей воли?
— Да. — Если бы уголки его губ не изогнулись в крошечной ухмылке, было бы намного легче высказать все, что я думаю на этот счет.
— Я возьму один выходной, но останусь здесь.
— Три дня, и ты остаешься со мной. — Зак скрещивает руки на груди.
— Или… — вмешивается Лия, — …вы можете решить по ходу дела. День за днем. Если потребуется лишь один выходной, то никаких проблем. Если понадобятся три, это тоже нормально. И, учитывая травму головы, неплохо, если бы ты пожила в отеле, где тебе не придется покидать комнату, чтобы воспользоваться ванной. Где есть обслуживание номеров, если тебе не захочется выходить, чтобы поесть. Где в номере есть телевизор, и тебе не нужно будет делить его с другими постояльцами в общей гостиной.
Я сильно хмурюсь, глядя на Лию.
— Итак, решено. Ты поедешь со мной на один, но, скорее всего, три дня, — Зак усмехается.
— У тебя нет работы?
— Есть, — возражает он. — Но еще у меня есть отпуск.
— Что ж, это будет дерьмовый отпуск, — замечаю я.
— Куала-Лумпур прекрасен. — Торжествующая ухмылка не сходит с его лица.
— Тогда поброди вокруг и посмотри на все прекрасное. Я останусь здесь поправляться.
— Я упакую для тебя вещи, — говорит Лия.
— Предательница, — бормочу я.
Меньше чем через пять минут мой чемодан стоит у двери, а Лия надевает мне на ноги туфли.
Обняв меня на прощание, она шепчет на ухо:
— Не отталкивай его. Мечты на то и даны, чтобы им следовать.
Возможно. А это означает, что сердца тоже на то и даны, чтобы их разбивали.
По дороге в отель Зак тянется через заднее сиденье и берет мою руку, дружески сжимая. Я игнорирую его, стараясь смотреть в окно, чтобы он не забыл, как мной манипулирует.
— Ты объявила мне бойкот? — спрашивает он, когда мы заходим в лифт. — У нас первая официальная ссора?
Я смотрю на зеркальные двери. Зак остановился в шикарном отеле, и обычно я бы не упустила случая прокомментировать это, но я молчу, потому что… да, я объявила ему бойкот.
— Что, если я скажу, что тоже нахожу тебя привлекательной?
 
Двери открываются.
Я резко поворачиваю голову в его сторону. Зак с ухмылкой выходит из лифта.
— Ты серьезно смеешься надо мной? Ты пролетел через полмира, чтобы проверить, в порядке ли я, или чтобы посмеяться надо мной?
— Я не смеюсь над тобой. — Он катит мой чемодан по длинному коридору и останавливается у предпоследней двери справа. Открыв, придерживает ее для меня и кивает. — Ты привлекательная. Это ведь комплимент? Или уже перестало им быть?
Я пробираюсь мимо него в огромный номер, на самом деле, это люкс с двумя отдельными спальнями и просторной гостиной с двумя диванами, стеклянным журнальным столиком в стиле модерн, телевизором и полностью оборудованной кухней, не говоря уже о завораживающем виде на город.
— Голодная? — Зак продолжает говорить, а я продолжаю на него злиться.
— Нет, — бурчу я, обхватывая себя руками и глядя в окно на живописный вид светящихся башен-близнецов Петронас и башни Куала-Лумпур.
Почувствовав его присутствие рядом со мной, я напрягаюсь, потому что мне трудно дышать, когда мы наедине. Раньше рядом с Заком у меня не возникало таких проблем с дыханием, но он странно влияет на мое сердце, заставляя каждый вдох и выдох вырываться с чуть большей силой, а каждый удар звучать громче и вибрировать в груди.
— Я рад, что ты… извлекаешь пользу из своей молодости и знакомишься с другими людьми.
Я издаю кашль-смех, чуть не задыхаясь. Извлекаю пользу из своей молодости для секса? Он рад, что я занималась сексом?
— Что произойдет, когда ты перестанешь искать оправдания? — Я медленно оборачиваюсь и перевожу взгляд на него, поскольку он стоит менее чем в футе от меня.
— Оправдания?
— Думаешь, я хочу испытывать к тебе чувства? Думаешь, мне от этого комфортно? Думаешь, мне нравится быть замужем, но не по-настоящему? Тебе так проще — притворяться дурачком? Типа… ложь для меня — самое простое решение. Признаюсь, Зак. Я преуменьшаю свои чувства к тебе, чтобы ты не испытывал дискомфорт, чтобы наша и без того странная договоренность не стала действительно странной… действительно неловкой. А ты притворяешься, что испытывать влечение к кому-то и находить его привлекательным — одно и то же, и словарь может согласиться с тобой, но мы оба знаем, что это не так. И я извлекла пользу из своей молодости, потому что хотела короткую передышку от мыслей о тебе. На одну ночь я почувствовала себя нормальной и не такой мечтательницей. А на утро я вышла за его дверь и почувствовала себя изменщицей.
Брови Зака сходятся на переносице.
— Ты мне не изменяла.
Медленно кивнув, я шепчу:
— Не в твоих мыслях.
— Эмерсин… — он потирает виски и на несколько секунд закрывает глаза, — …я не знаю, что ты хочешь, чтобы я сказал.
Я делаю все неправильно. Сьюзи хотела не этого. Я не должна усугублять его стресс и замешательство. А именно это я и делаю. После нескольких секунд тишины я вздыхаю и поступаю правильно.
— Я хочу, чтобы ты сказал, что почистишь пупок, прежде чем мы отправимся на пляж.
Зак открывает глаза и отнимает пальцы от висков. Через несколько мгновений до него доходит, и он кивает.
— Только если ты покроешь свою монобровь воском.
Я ухмыляюсь.
— Удар ниже пояса.
Когда правда ранит, вы меняете тему на что-то настолько не относящееся к делу, что жизнь снова кажется уравновешенной — нормальной — только на время, достаточное, чтобы перевести дыхание. Я позволяю Заку перевести дыхание, и, возможно, улучаю минутку и для себя.
Выражение его лица понятно без слов: облегчение, может быть, еще и немного вины, но в основном облегчение.
— Пойду спать. Я не голодная, но мы позавтракаем.
— Спокойной ночи, Эм, — шепчет он.
Я пробираюсь в спальню.
— Эмерсин?
— Да? — Я стою спиной к нему.