Кровавая схватка (ЛП)

— Прижми меня ещё раз и увидишь.
— Ты не в своей тарелке, дорогая.
Ласковое обращение, несмотря на его намерение принизить, всё же задело её глубже, чем следовало бы.
— И ты не хочешь, чтобы я доказывала твою неправоту. Со мной гораздо легче справиться, если я тебя боюсь, не так ли?
Он наклонился ближе, так что его губы почти коснулись её губ.
— Помнишь, когда я сказал, что я разрываю? Я не шутил.
— Дразнишь.
Она приблизила свои губы к его губам так близко, как только осмелилась, не прикасаясь к нему физически.
— Я не возражаю против того, чтобы не играть в нежности. Давай посмотрим, так ли плохо ведёт себя вожак стаи, как того требует его репутация. Прямо здесь. Прямо сейчас.
Когда их дыхание смешалось, её желудок сжался, и каждое нервное окончание защипало.
Но его холодный, спокойный взгляд делал слишком очевидным факт, что она его не привлекает. Его сдержанность была оскорбительной. Хуже того, это было унизительно.
Он с улыбкой отстранился и протиснулся мимо неё, осмелившись повернуться к ней спиной. Ей хотелось вонзить нож ему в зад просто из-за его самонадеянности.
Просто из-за боли от его отказа.
За поражение.
Проклятье, четвёртый раунд за ней только для того, чтобы он вернул очко в свою пользу.
Она крепче сжала рукоятку ножа, наблюдая, как он уходит.
— Мне очень жаль вас, запертых здесь, в вашей клетке, распространяющих свою пропаганду среди ваших масс! — крикнула она. — Улики говорят сами за себя. Колючая проволока. Охранники. Ты боишься того, что там, снаружи. Ты прячешься. Все это знают. Ты можешь быть лидером большой стаи в своей клетке, но ты сучка вампиров и сучка ОКТВ, и ты это знаешь.
Джаск снова повернулся к ней лицом — крепкое тело метр восемьдесят с лишним ликанского мастерства. Этого, не говоря уже о взгляде в его глазах, было достаточно, чтобы она временно перестала дышать.
Но она собралась с духом, готовая встретить его возмездие лицом к лицу. Унижение от его отказа всё ещё было слишком глубоким, чтобы она отступила.
— Что ты сказала? — спросил он, не сводя с неё прищуренных глаз.
«Заткнись, Фия. Ради всего святого, заткнись».
Но она слишком много раз игнорировала голос разума, чтобы он возобладал в этот раз.
— Ты слышал меня, — сказала она. — Непробиваемый, да? Но сильные мира сего всё же сумели добраться до двух твоих, не так ли? И показали кем вы, ликаны, на самом деле являетесь под поверхностью. Мы все знаем, как они разделали Арану Мэллой… под предлогом отсутствия лекарств или нет. И то, что произошло потом, всё ещё доказывает, что ты всего лишь пешка в игре больших парней, и все это знают. Помещение виновных в безопасное место в пенитенциарном учреждении, когда ты знаешь, что должен был разобраться с ними сам, является достаточным доказательством. Этот инцидент не просто показал ПКЛ, кто они такие, он показал, кто вы такие… выполняете грязную работу Кейна Мэллоя за него. Только я не видела его в зале суда, защищающим то, что такие, как вы, сделали с его сестрой. Тебя явно обвели вокруг его мизинца так же умело, как и агента Кейтлин Пэриш.
Джаск сделал шаг назад по направлению к ней.
— Ты, правда, думаешь, что это разумно… стоять и подстрекать меня?
Она крепче сжала рукоятку ножа.
— Задела за живое, Джаск?
— Какой бы жестокой убийцей ты ни была, серрин, ты всего лишь секс-игрушка в руках правильного вампира… просто помни об этом. Не искушай меня сделать тебя своей.
Она рассмеялась. Как бы ей хотелось, чтобы она сдержалась.
— Правда? И как далеко ты готов зайти в этом? Только ты не хочешь начинать то, что не можешь закончить, Джаск. Только не со мной.
— Разве инстинкт самосохранения не подсказывает тебе, что заманивать хищника на его собственную территорию — очень плохой ход? Или это высокомерие серрин делает тебя равнодушной к этому?
— Потому что ты испытываешь искушение, не так ли, Джаск?
На этот раз он действительно улыбнулся. Только вот в улыбке не было ничего, кроме презрения.
— Жаль горько разочаровывать, но мои женщины мне нравятся немного больше… — он быстро и пренебрежительно махнул в её сторону ладонью, — зрелые, — сказал он, снова отстранившись.
  
— Ага, или, может быть, ты, скорее всего, не знаешь, как закончить работу! — крикнула она ему вслед. — Я у тебя именно там, где ты хочешь, и ты не можешь довести это до конца. Полагаю, это приходит вместе с умением лизать собственные яйца, верно?
Он остановился.
Когда он снова повернулся к ней лицом, её желудок сжался, а череда ругательств в голове вытесняла все мысли.
— Нет нужды спрашивать, как дела, — крикнул Корбин, быстро приближаясь со двора.
Джаск стоял неподвижно, несмотря на вспышку гнева, всё ещё светившуюся в его глазах, его челюсть была напряжена. Но больше всего её беспокоило то, как он стиснул руки. Руки, которые, несмотря на то, что скрывали появившиеся когти, без сомнения, говорили ей, что она крупно облажалась.
И это стало ещё более тревожным из-за беспокойства в глазах Корбина, когда он тоже это заметил.
— Как видишь, — сказал ему Джаск. — Она всё ещё цела, так что я ещё не достиг своего предела.
Она не была так уверена.
Как, по-видимому, и Корбин, судя по настойчивости, с которой он подошёл к нему вплотную.
— Но не совсем то быстрое приручение, на которое мы надеялись?
— Временная неудача, — объявил Джаск, уклоняясь от её пристального взгляда в явной попытке отключиться от происходящего. — По-видимому, из-за чрезмерной сексуальной неудовлетворенности.
Дальнейшие насмешки были последним, с чем она могла сейчас справиться.
— Пошёл ты! — огрызнулась София. — И твой парень!
Корбин коротко выдохнул.
— Нет необходимости спрашивать, готовы ли вы обменяться кольцами. Ну, и характер у неё. Что ты с ней сделал, Джаск?
— Это скорее пример того, чего я не сделал, — он осмелился оглянуться на неё. — Разве не так, милая?
Смущение залило её лицо краской. Она переключила своё внимание на Корбина.
— Держу пари, ты знаешь, как удовлетворить женщину, верно, Корбин? Только твой парень не справляется с этой работой. Я начинаю задаваться вопросом, кто здесь настоящий альфа. Хочешь мне показать?
Глаза Корбина расширились.
— Ух, ты, милая, а у тебя хватает наглости.
— Ты думаешь, я шучу. Не волнуйся; мнимый-альфа-мальчик может понаблюдать. Он может чему-нибудь научиться.
— Она серьёзно? — спросил Корбин, когда они с Джаском обменялись взглядами.
Джаск скрестил руки на груди и пожал плечами.
— Как я и говорил, слишком долго гонялась за вампирами. Может быть, тебе стоит принять её предложение? Дай ей знать, что она потеряла.
Её желудок скрутило от того, как легко Джаск уступил её.
Корбин быстро оценил её.
— Она не в моём вкусе. Слишком много говорит.
— Я могу заставить её замолчать ради тебя, если это тебя отвлечёт.
— Но тогда я не смогу услышать её крик.
— Принести вам, парни, чаю с печеньем, пока вы болтаете?
Они оба одновременно посмотрели на неё.
Её желудок перевернулся. Она крепче сжала нож, прижав руки к бокам, решив добавить этот момент к своему устоявшемуся списку причин ненавидеть себя.
Джаск оглянулся на Корбина.
— Ты знаешь любую другую женщину, осмелившуюся стоять так и дразнить нас обоих?
— Не лишена силы духа, это точно.
Джаск ухмыльнулся.
— Она хочет тебя первым. Она чётко понимает разницу между разминкой и основным шоу.
Корбин ухмыльнулся в ответ на его насмешку, прежде чем они оба снова взглянули на неё.
Она должна была сказать себе, что всё в порядке. Она разоблачала их блеф, а они разоблачали её. Или она была опасно наивна и быстро попадала в ситуацию, из которой ей было нелегко выбраться. По крайней мере, не без изрядной доли гордости.
Потому что Корбин никоим образом не мог прикоснуться к ней.
— В таком случае, может быть, тебе стоит пойти первым, Джаск, — сказала она. — Тогда, по крайней мере, у меня будет что-то, что поможет мне преодолеть разочарование.