Сливово-лиловый (ЛП)

— Что с твоей машиной? — спрашиваю я.
Этим утром Роберт на работу поехал на своей машине, высадив по пути меня здесь. Он ни словом не обмолвился о приобретении новой. И с его авто этим утром все было нормально.
— Стоит на стоянке перед офисом. Это служебная машина. Завтра утром у меня будет очень важная встреча: навороченный костюм, идеально подходящий галстук, портфель Армани. Встреча, на которую, по мнению Арне, нельзя ехать на «Гольфе». Поэтому он заставил меня взять «Ауди» и…
Роберт прерывается, потому что я громко выдыхаю, и бросает мне короткую улыбку, прежде чем снова сосредоточиться на дороге.
— Аллегра, — говорит он, через пару минут останавливаясь на красном, и поворачивается ко мне, — ты серьезно думала, что меня можно… подкупить? Ты думаешь, что так мало для меня значишь, что я уступлю тебя против твоего желания Мареку за какую-то сраную «Ауди» или какую-либо сумму денег?
— Я не знала, что еще думать. Я… не знала, о чем вы говорили на кухне. Марек говорил так… уверенно, а я… прости, Роберт.
Он тянется к моей руке и сжимает ее.
— Все в порядке, Аллегра.
Когда светофор становится зеленым, он дает газу, а я на мгновение закрываю глаза. Облегчение наполняет меня, и я чувствую себя намного лучше, чем несколько минут назад.
— Марек сказал мне, что ты была капризной и наглой. Не извинилась, не упала на колени перед ним и не соизволила попросить наказания. Это правда, Аллегра?
— Да, это верно.
— Мне очень даже по душе, что при встрече ты проявляешь соответствующее уважение ко всем доминантным мужчинам. — Я опускаю взгляд и смотрю на мои руки, лежащие на коленях. О, Боже. Роберт же не ожидает, что я извинюсь перед Мареком? Я не смогу этого сделать. И не хочу. — И ты это знаешь, не так ли? — спрашивает он, не дождавшись моего ответа.
— Да, Роберт. Ты уже давал мне это понять несколько раз.
Я должна извиниться, но не могу заставить себя.
— Марек есть и остается исключением, подтверждающим правило. Я очень горжусь тобой, Аллегра.
— Спасибо, Роберт, — тихо отвечаю я и улыбаюсь.
— Почему ты не позвонила мне и не рассказала, что Марек был у тебя?
— Потому что он сказал, что у него назначена встреча с тобой, и он едет на нее прямо сейчас. Я думала, ты знал, что он приедет…
— Я не знал. Он морочил голову Джанин, пока она не записала его на прием. Затем она была очень небрежна, сообщив мне, что из Стройуправления придет «кто-то», кому срочно нужно «что-то» обсудить со мной. Большего я не знал. К сожалению, Джанин — настоящая растяпа в подобных вопросах… Это больше не допустимо… — вздыхает Роберт.
Я молчу, сочувствуя Джанин. После ненавистной Роберту встречи завтра утром, которая, конечно же, не поднимет ему настроение, она рискует нарваться на хорошую взбучку.
— И даже если бы я знал, что он придет ко мне, Аллегра, я не знал, что до этого он был у тебя, — продолжает Роберт.
— Извини, пожалуйста, — говорю я.
— Извинения приняты. Почему ты просто не выгнала его? — спрашивает он, сворачивая на нашу улицу.
— Я не хотела, чтобы он утроил сцену, тем более, чтобы он «раскрыл» меня, рассказывал ужасные вещи. Мне не хотелось бы стать центром офисных сплетен. Или, может, даже потерять работу из-за Марека.
— Хорошо, понятно.
— Что ты ему сказал?
— Он должен засунуть свои фантазии подальше и оставить тебя и меня в покое. Я не делюсь тобой, не одалживаю и не продаю тебя. Я сказал ему, что со мной ты очень послушна, уважительна и покорна. Что он должен подумать дважды, может быть, проблема в нем, а не в тебе.
Роберт паркует машину на заднем дворе дома, и мы выходим.
— Я думала, после разговора на кухне все прояснилось…
— Я тоже так думал. Тем более, что он последовал моему совету и нашел женщину из «хардкор-Сцены».
— …которая слишком послушна для него, — говорю я и автоматически ищу ключ от входной двери в сумочке, хотя Роберт уже держит свой в руке.
— Это не наша проблема, — усмехается он и отпирает дверь, галантно пропуская меня вперед.
— Он не высокого мнения о тебе. Может быть, поэтому ему трудно следовать твоему совету.
  
— Это его проблема, да. Он так стар, что считает себя абсолютным гуру. Он даже не допускает, что другое мнение может быть правильным.
Когда дверь квартиры закрывается за нами, я поворачиваюсь к нему и бросаюсь в его объятия.
— Ты можешь доверять мне, Аллегра. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Я не сделаю ничего, что навредит тебе.
— Я знаю, и мне стыдно, что я засомневалась в тебе даже на секунду.
— Это хорошо. Значит, ты сделала выводы. Тебе очень стыдно или совсем чуть-чуть?
— Очень. Настолько, что мне хочется забиться в угол и завыть.
— Хорошо. Очень хорошо, Аллегра.
Его голос нежный и успокаивающий, излучает заботу и дает мне уверенность, что все в порядке. Роберт целует меня и крепко обнимает, гладит мою спину и дает мне прочувствовать свое присутствие.
Глава 31
Через неделю я беру выходной. Если Марек в своем безумии вздумает опять заявиться ко мне в кабинет, меня там нет. Я все-таки опасаюсь, что он все равно придет, несмотря на отпор Роберта. Я остаюсь в ощущаемой безопасности квартиры Роберта — нет, нашей квартиры — и посвящаю себя горе глажки, как вдруг звонит телефон. Я выключаю утюг и беру телефон. Идентификатор звонящего показывает, что звонят с работы.
— Привет, — здороваюсь я, удивляясь, кто звонит мне с моего аппарата.
— Аллегра, — говорит Марек, — у нас сегодня встреча. Где ты?
— Дома. Где и должна быть. У нас нет никакой встречи. Я сказала «нет», Роберт сказал «нет».
— Роберт не сказал «нет», о чем ты думаешь?
Я слышу, как открывается дверь в квартиру, Роберт вешает куртку и снимает обувь.
— Конечно, сказал, Марек, не пытайся манипулировать мной.
— Аллегра?
Голос Роберта вызывает трепетание в области живота. Я рада, что он здесь. Поскольку сегодня у меня выходной, он тоже хотел как можно скорее отпроситься с работы. Он явно преуспел.
— О, Роберт вернулся домой?
— Да, он вернулся, — говорю я в трубку, а затем прикрываю ее рукой, — я в гостиной, Роберт.
— Не забудь встать на колени, когда он войдет.
Марек звучит радостно и, похоже, наслаждается ситуацией. Я уже ненавижу этого мудака! Как же сильно я его ненавижу!
— Что еще ты хочешь? Оставь меня наконец-то в покое! — огрызаюсь я, звуча грубо, нетерпеливо и совершенно не покорно. Роберт входит в гостиную при моих словах и удивленно приподнимает бровь. Он вообще еще никогда не слышал от меня подобного тона.
— Не ты, Роберт, — шепчу я, прикрывая трубку.
— Кто это? — спрашивает он, скрестив руки на груди. Почти два метра чистой угрозы. Он прищуривает глаза, когда смотрит на меня, и я прикусываю губу.
— Не хочешь ответить? Твой Господин и Хозяин спросил тебя кое-что… Никакого послушания… — шепчет Марек мне на ухо, и я раздраженно закатываю глаза.
— Марек, — отвечаю я и вижу, как лицо Роберта мрачнеет еще больше.
В два шага он оказывается рядом со мной, забирает у меня телефон, завершает звонок и спрашивает:
— Откуда он взял этот номер, Аллегра?
Роберт на взводе, я слышу это по его голосу, вижу по языку тела. Он зол на меня, потому что Марек звонил сюда.
— Эм-м-м, он… он…
В данную секунду я понятия не имею, откуда он взял номер. Откуда Марек взял этот чертов номер?
— Аллегра! Откуда. У. Марека. Номер?!
Каждое слово подчеркнуто, агрессивно и гневно. Беру себя в руки и с трудом сглатываю, благодаря Бога за то, что догадываюсь, где он мог взять номер.
— Он в моем кабинете, Роберт. Ему, вероятно, сообщила Мелла. Или из памяти телефона.
— Он ГДЕ? — спрашивает Роберт, и я понимаю, что ему с большим трудом удается контролировать себя.
— В моем кабинете.
— Он в твоем кабинете? Что, черт возьми, он делает в твоем кабинете?
— Он… он сказал на прошлой неделе, что сегодня снова придет. Вот почему я взяла сегодня отгул. Чтобы не быть там и…