Каприз для двоих (СИ)
Здесь Даяна выглядела иначе. Мелли и не думала никогда, что статуя этой богини может быть настолько роскошной: мрамор, вставки полудрагоценных камней и золота. Даяна словно прислонилась к выступающей части здания, в руках она держала лютню, а у ног лежала перевернутая шапка, отлитая из золота. Даяне приносят подношения все, кто отправляют в путь, но действительно поклоняются ей только те, кто лишен дома. Сироты и беспризорники, а еще странники, не имеющие пристанища в этом мире. Поэтому некому делать ей богатые статуи… но тут именно такая.
Алан спрыгнул с коня, поклонился статуе и кинул в золотую шапку несколько монет, а рядом положил сверток — явно с едой.
— Я снова в пути и снова в твоей власти. Будь добра ко мне, Даяна-странница.
Мелли смотрела на это широко распахнутыми глазами. Она знала, что Алан — сирота. Кто вообще в королевстве не знает о происхождении этого вешри? Но она не могла и подумать, что, став магом, он остался верен покровительнице сирот и бездомных.
У Мелли покровителя не было. Она, как и почти все не-маги, больше всего почитала Богиню-Мать и ее мужа — Огненного Защитника. Первую, впрочем, больше. Милостивая Богиня, покровительница семьи, Великая Мать Амида.
Маги во время ритуала инициации просят силы у определенного бога, который и становится их покровителем и защитником. У некоторых ремесленников есть свои покровители. Например, учителя просят о милости Богиню Мудрости, Мирену. Купцы вверяют свои судьбы Богу Торговли, Ражену.
Чтобы войти в здание, слезать с лошади не пришлось: это карета внутрь не влезет, а конь с всадником вполне пройдет. Портальная комната была круглой, даже скорее имела форму полусферы. Отшлифованные стены исписаны символами из древнего языка — Мелли знала лишь как пишется «Опасно» и имена всех богов, именно это заставляли их заучивать в школе.
— Все маги знают древний язык? — полюбопытствовала она.
Алан качнул головой:
— Нет. Обязаны знать только ритуалисты, ну, артефакторы еще неплохо разбираются. В остальном все зависит от степени заинтересованности самого мага. А что, хочешь выучить?
Мелли в ужасе распахнула глаза:
— Нет, ты что! Я и положенные сто четыре начальных заклинания неизвестно когда осилю — за эти дни выучила лишь два… это вместе со светлячком, который мне Берти показал.
Их разговор прервали загоревшиеся письмена. Сейчас, сидя верхом, ощущения были несколько другие: словно ближе к потолку, поэтому лучше видно, как светящиеся символы пульсируют. Мелли так увлеклась этим зрелищем, что снова пропустила момент телепортации. Просто на мгновение свет померк, а символы на потолке чуть сдвинулись.
— Мы на месте. Выезжаем.
Дежурный станции телепорта выпустил их наружу, приняв от Алана символические чаевые — основная плата была отдана на точке отправления. Раньше Мелли никогда не путешествовала телепортом. Среди ее окружения вообще не было людей, которые могли похвастаться таким путешествием: слишком дорого, а нужды в этом обычно нет. Кроме того, груз ограничен, а грузом считается все, что не является живым. Переместить коня — примерно то же самое, что и человека. Переместить вещи в тюках и сумках — уже сложнее. Мелли не знала всей системы целиком, но это как-то связано с аурой живого. Все, что в эту ауру не влезает, выпадает из чувствительности телепорта. Поэтому грузы все равно возили караванами, телепортом перемещали только то, что можно унести близко к телу — своему или хотя бы к телу животного. Большой чемодан так с собой не утащишь, но небольшие дорожные сумки можно переместить, прижав к себе посильнее.
Глава 10. Покупки
Шелень — город крупный. Крупнейший что к Отолья, что к тому месту, где родилась Мелли. Он расположен близко к морю, неподалеку находится весенняя резиденция короля, поэтому жизнь здесь дорогая. Именно здесь Лавр когда-то проиграл настолько огромную сумму, что родители решили продать одну из дочерей. Ее, Мелли.
— Мы так и не поговорили. Не хочешь узнать, зачем мы сюда приехали?
Мелли нахмурилась: появилось странное ощущение, как будто сейчас решается что-то важное.
— Зачем мы сюда приехали? — послушно спросила она.
— На третий день с твоего приезда я послал своего человека разузнать все о твоей семье.
Сердце, кажется, ухнуло в пятки. Осознание, что за целую неделю в замке она ни разу не вспомнила о брате и сестре, ударило обухом по голове. Она была настолько поглощена своей новой реальностью, которая казалась сном, что забыла, ради чего обещала себе постараться стать удобной для этих двух мужчин: Алан сказал, что спасение брата с сестрой может стать ее целью.
— Что с ними?
Дорога до стен города тянулась по лугам, и Мелли не удавалось рассмотреть выражения лица Алана из-за слепящего солнца. На дороге было немало людей, но от них держались подальше: у Алана был знаковый черный плащ с кроваво-красным подбоем — главный опознавательный знак магов вешри.
— Еще когда ты говорила о себе, я знал, что кого-то из твоих найдут в рабском доме, — сказал Алан, не глядя на нее. — Это как наркотик — легкие деньги пьянят. Отдал одного ребенка, значит, готов расстаться с остальными. Когда твои игровые долги решаются за счет продажи кого-то, кто тебе не слишком-то и дорог, начинает казаться, что ты можешь смело играть снова и снова — если что, ты не пойдешь работать в шахты, тебя откупят.
— Кого они продали? — сглотнув, спросила она.
Мелли сильно сжала поводья коня, и Фью даже дернул головой — почувствовал нервозность наездницы. Но Мелли смотрела только на Алана. Она так надеялась, что хотя бы Оливер и Роззи смогут стать свободными и счастливыми…
— Твоего младшего брата продали два месяца назад. Его выкупили мои люди из столицы, он уже в Отолья — там были сложности… увы, он мальчик симпатичный, его продали в публичный дом.
Мелли не смогла сдержать вскрика, и Алану пришлось нагнуться, на ходу ловя поводья ее коня.
— Сиди крепче! Я бы не вез тебя в соседний город, если бы случилось что-то непоправимое. Да, он настрадался. Но он жив, физически здоров… и теперь является моей собственностью. Твою сестру продали чуть больше месяца назад — сегодня ее тоже привезут в город. Она почти в порядке, хотя ее пороли — пыталась сбежать.
Мелли закусила губу. Они снова неспешно тронулись вперед. Значит, даже Роззи продали… а Олли — что ему пришлось пережить? Кто бы мог подумать, что ей действительно повезло?
— Но главное — мы едем мстить, — добавил Алан.
Мелли непонимающе обернулась к нему. Мстить?..
— Две недели назад твой брат проиграл очень крупную сумму… больше, чем обычно — так мне сказали. Он должен был отправиться в дом найма… если бы не твои родители.
— Родители?
Алан хмыкнул:
— История, в которую даже я не поверил. Недавно ты стала тетей. Но твои родители так любят своего старшего сына, что попытались продать внука ради его спасения от дома найма. Как тебе известно, это против законов королевства. Жена твоего брата, разумеется, не могла позволить такому случиться и сдала их властям. Но и это не все — твой брат, узнав о личности сдавшего, напал на свою жену прямо на глазах судебных исполнителей и успел ранить и ее, и своего сына.
Мелли замерла от ужаса. Пытаться убить свою жену? Ранить младенца-сына? Насколько же безумен на самом деле Лавр?
— Их троих осудили, решение вынесли вчера утром, к вечеру они прибыли в Шелень. В качестве осужденных рабов, то есть купить их могут для любых нужд. Так что не вздумай реветь. Я собираюсь развлечь свою богиню — она очень не любит, когда обижают детей. Поэтому молчи.
Мелли кивнула, но не удержалась — предательски шмыгнула носом. Слез, впрочем, не было. Скорее леденящее ощущение близкой катастрофы… или уже случившейся.
***
Алан, на самом деле, не мог наверняка сказать, почему он потащил Мелли с собой. Вполне мог поставить ее перед фактом, сделать сюрприз… хотя почему он ей помогает, он тоже не мог сказать.
Последние несколько дней Мелли была отстраненной, какой-то сломленной. Алан спросил у лира Тибольда, и тот ему честно сказал: ответ на стресс. Много впечатлений, много самых разных эмоций, в некотором роде травмирующий опыт. Алан почувствовал укол совести. Лир Тибольд, правда, сразу уточнил: дескать, ее продали и поместили в новую обстановку, отсюда и травма… но Алан понимал, что там есть еще кое-что. Не каждый способен нормально принять тот факт, что тебя всю ночь в разных позах имеют два малознакомых мужчины. И то, что они стараются относиться к ней бережно, не отменяет фактического насилия. Просто их Кроха очень чувствительна. Им повезло, если так можно выразиться.