Каприз для двоих (СИ)

— Это радует. Ты понимаешь, что я не буду отступать от некоторых своих привычек и желаний?
Мелли кивнула. Она, кажется, и правда понимала, что он имеет в виду — вчера вот расплакалась в итоге. Вряд ли это то, что мужчина ожидает от женщины во время секса.
— Есть место, где я бы предпочел видеть тебя покорной. Думаю, мне не стоит объяснять, о чем я говорю, — спокойно продолжил Алан. — В остальном у тебя море возможностей. Берти вот хочет, чтобы мать его будущего ребенка жила как лира. Наслаждайся, попытайся научиться как можно большему. С тобой пару дней позанимается Магнус, но на неделе я постараюсь найти тебе учителя получше этого гордеца. За полгода вполне реально достичь уровня начинающего лекаря — с частными-то учителями. Так что постарайся воспользоваться ситуацией… И вот еще что: слабые люди меня раздражают.
Последнее заклинание сорвалось с ладоней Алана, и он улыбнулся как ни в чем не бывало. Будто только что говорил с ней о погоде, а не учил выживанию в текущих условиях.
— Любые вопросы задавай Магнусу. Вообще почаще у него что-нибудь спрашивай. Чем сильнее его задолбаешь, тем больше тебя полюбит Берти… И не только Берти.
Мелли замялась на секунду, но все же спросила:
— Орин — это же род ишериев?
Ишерии — это древние рода аристократов, главная поддержка короны, сильнейшие маги, с многовековой историей, они, как правило, управляли наделами земли. Стэгар — самый малочисленный род ишериев. Бертран — единственный выживший из главной ветви рода. А вот Орин, насколько знает Мелли, вполне многочисленны и сильны.
— Да, он из ишериев. Не главная ветвь, разумеется… там таких идиотов нет. Но Магнус стал моим учеником по велению короля. В наказание. Спроси его за что — мне даже интересно, что он будет врать. Потом расскажешь.
Алан встал со своего места, за пару шагов преодолел то небольшое расстояние, что их разделяло, поцеловал Мелли в губы так напористо и даже грубо, что у той на секунду перед глазами потемнело, а после направился к выходу из спальни:
— Увидимся за обедом, Кроха. Веди себя хорошо.
Глава 7. Новости
Мелли слабо представляла, когда бы она успела вести себя плохо, потому что до обеда она порядком вымоталась. После трех месяцев в рабском доме, когда она только читала, смотрела в окно и слушала разговоры подружек по несчастью, этот день выдался чересчур насыщенным.
Алан поднял ее в начале восьмого, и у Мелли возникло ощущение, что вместе с ними проснулись все. Кроме Берти — он, как оказалось, вообще редко встает раньше полудня.
Сима — подвижная брюнетка с острыми чертами лица — еще вчера примеряла на Мелли готовые платья. Сегодня часть из них вернули, подогнав по фигуре. Их место заняли другие заготовки, теперь пришлось примерять и их, что затянулось на пару часов — до этого момента Мелли и не думала, что собирать гардероб может быть так утомительно.
После примерки пошли к конюшням — знакомиться с ее будущим «другом». Это был здоровенный мерин золотистого окраса, с шикарной гривой и щетками у копыт. Мелли, как и положено фермерской девчонке, хорошо держалась в седле, но не таких громадинах. Фью — так звали коня — даже несколько пугал ее.
— Это лорнский золотой, — высокомерным тоном вещал Магнус. — Одна из самых дорогих пород, потому что бесстрашны и равнодушны к магическому воздействию, отчего их и покупают маги. Именно этот — мерин, из-за изъяна. Грива у лорнских коней должна быть на несколько тонов светлее основной шерсти. У этого брак — она одного цвета с основным окрасом.
— Зато спокойный, — Мелли зачарованно протянула яблоко на раскрытой ладони.
Фью наклонил огромную голову и забрал яблоко мягкими губами. Подумаешь, грива с изъяном. Все равно невероятно красив.
Рядом с лошадью стояла девушка-конюх. Мелли пока не научилась по одежде отличать должность слуг, но именно так ей представили Геру: конюх. На ней были узкие брюки и удлиненный пиджак, который прикрывал ноги примерно до середины бедер, но Мелли все равно не могла отделаться от чувства, что так ходить неприлично. Ей всегда говорили, что девушка не может показывать ноги выше середины лодыжки. Богиня-Мать ценит целомудрие и скромность — если для верховой езды нужно надеть штаны, то они должны быть широкими и скрывать очертания фигуры.
 
— Он обучен носить девушек, — широко улыбалась Гера, явно не переживая о том, что ее лодыжки прекрасно просматривались под узкими штанами. — Команда «альё». И похлопать по шее. Вот так. Альё.
К огромному удивлению Мелли, громадный конь опустился на колени передних ног.
— Ему так не больно? — удивилась Мелли.
Магнус пожал плечами, а ответила все та же девушка:
— Возможно. Поэтому лучше забираться в седло побыстрее. Давайте попробуем. Откинуть левую часть юбки в сторону, левую ногу в стремя, теперь правую сторону юбки, придержите чуть-чуть… вот, теперь приподнимитесь, одновременно можете перекидывать ногу, отпустить юбку и держаться второй рукой для устойчивости.
Мелли выполнила все распоряжения, только чуть взвизгнула на моменте перекидывания ноги, — показалось, что она теряет равновесие, — но быстро собралась. В целом, не так уж и мешает эта юбка.
— Теперь подтяните край юбки, чтобы она закрывала вашу правую ногу. Все, хорошо держитесь? Похлопайте Фью по шее.
Мелли выполнила и это. Конь поднялся с колен, и Мелли с ужасом поняла, что здесь как-то высоковато. И ездить на лошади в корсете и широкой юбке слишком уж непривычно.
Мелли прокатилась на лошади по кругу. Фью шел мягко, только забавно фырчал. От него даже не было привычного конского запаха — скорее пахло каким-то цветочным лосьоном.
Слезать в этом костюме — тоже целое приключение. Пришлось сначала перекинуть край юбки, а потом уже слезать самой… Юбка ее костюма была очень широкой, в районе живота цельный кусок ткани шел внахлест, отчего получался запах с разрезом до самого пояса. При ходьбе все равно видно ноги в высоких сапогах, но на лошади создается впечатление, что коня с обеих сторон покрывает длинная попона — она же юбка наездницы. Красиво, но слишком уж… затратно. Даже просто по метражу ткани, без учета того, что сегодняшняя амазонка Мелли сшита из нежно-розового бархата.
Кроме того, не покидало ощущение, что это все же неприлично. Но стоит ли переживать о том, что кто-то увидит ее ноги в штанах, если всем в округе известно, что ее, незамужнюю девушку, кое-кто видит каждую ночь полностью обнаженной?
После недолгой верховой прогулки пришлось переодеться. Лиры носили корсет постоянно, снимая лишь для занятий спортом, а Мелли раньше надевала его только под школьное платье, и то никогда не затягивала туго — просто считалось, что он помогает держать осанку. Для верховой езды корсет тоже не затягивают, а вот переодеваясь к обеду, Мелли впервые поймала себя на мысли, что ей как-то тесновато. Под платье еще надевался турнюр — длинная подушечка, что создавала дополнительный объем на бедрах и попе. В целом, мешало это меньше, чем два подъюбника.
— Это обязательно? — все же спросила Мелли. — Я имею в виду, я же дома, зачем такие… сложности?
— Привыкай, — с долей издевки в голосе ответила Сима. — От турнюра избавляются лишь магички, и то в тех случаях, когда не выходят в общество. Магистр Бертран велел одевать тебя как лиру со всеми вытекающими. Для приемов и балов, кстати, корсет утягивают действительно сильно, а кроме турнюра надевают еще и кринолин. Да и корсет это щадящий, не стягивает грудь… закажу тебе, пожалуй, лимский, чтобы ты поняла, в чем действительно неудобно ходить.
Последнее она произнесла с явным садистским предвкушением, и Мелли пожалела, что вообще завела этот разговор.
Вообще выходило, что лирам живется не так уж потрясающе, как казалось из книг. Примерки платьев утомляют не меньше, чем работа в поле — хотя скажи ей кто об этом раньше, Мелли рассмеялась бы ему в лицо. Одежда вот неудобная. И это она меньше суток живет на положении лиры.
У Мелли на самом деле появилось ощущение, будто ее просто закинули в бурный поток. Дело не в том, что она не умеет плавать — просто она растеряна и никак не может собраться с силами. Да и с мыслями тоже. В голове мешанина из самых разных переживаний. Уж слишком кардинально переменилась ее жизнь. Могла ли три месяца назад она представить, что будет идти в шикарном розовом платье на обед с магистром смерти и вешри? Оставалось только уповать на милость Богини-Матери.