Кокон (СИ)

Джеймс поблагодарил преподавателей за откровенность и покинул учительскую вместе с Митчеллом и мистером Гиллом. Учитель выглядел слишком уверенным в себе, впрочем, он был гораздо моложе остального преподавательского состава — скорее всего ему не было и тридцати.
— Я заметил, что остальные преподаватели вас не слишком-то любят, — бросил Джеймс, пока они шли по коридору.
— Молодая кровь, свежие взгляды на некоторые вещи, — Гилл пожал плечами. — У меня свой подход к ученикам. Лучше с ними быть на одной волне, чем пытаться давить и заставлять учиться через палку. Я пытаюсь быть для них, другом, наставником, быть открытым с ними, и они открываются в ответ.
— Вы не отсюда, так ведь? — хмыкнул Митчелл, и молодой учитель кивнул.
— Лет пять назад переехал из Нью-Йорка, когда закончил обучение. Вот и решил привнести современный подход.
— Но вы же понимаете важность субординации? — с нажимом уточнил Джеймс, и судя по резко побледневшему, а потом налившемуся багрянцем лицу Гилла, он прекрасно понял намек.
— Любые личные контакты вне школы — это непрофессионально и аморально, — процедил Гилл. — С чего вы вообще предположили такое?
— Вы говорили о Челси Хэнсен в несколько ином ключе, — холодно отметил Джеймс. — Со стороны это могло показаться слухами, однако вы вели себя достаточно самодовольно и прямолинейно.
— Это теперь запрещено законом? — мужчина выгнул бровь.
— Нет, если это не заставит нас думать, что за вашей прямолинейностью стоит нечто иное…. Ревность, например. Или облегчение от того, что ваша маленькая тайна теперь уже не вскроется.
Гилл замер, позволил полицейским сделать несколько шагов. Он выглядел разозленным и растерянным одновременно. Джеймс следил за тем, как метаются глаза учителя.
— Как вы узнали? От родителей? — негромко спросил он.
Джеймс едва скрыл свое удивление — он не ожидал, что такой явный блеф сработает. Детектив лишь сделал предположение, что Гилл сам подтвердил его своей неумелой ложью и самоуверенностью. А вот Билл даже не пытался не выглядеть пораженным.
— Поверите, что я просто догадался? — Джеймс подошел ближе, чтобы их не услышали. — Расскажите, что знаете, и я клянусь, что эти показания не сыграют против вас. Вы останетесь при своей карьере, продолжите внедрять «современный подход», в противном случае… Думаю, мне не стоит говорить, что вас ждет.
Гилл судорожно кивнул.
— Я… Это было всего один раз, — говорил он извиняющимся тоном. — Она сама проявила инициативу, а я не устоял.
— Это было в школе?
— Нет, разумеется! — вскинулся он. — После работы, я пошел выпить в бар с друзьями, ну а вечером мы случайно пересеклись с ней… Она и до этого проявляла ко мне нездоровый интерес, но я не отвечал взаимностью, жестко пресекая все ее попытки. А там… не знаю, что на меня тогда нашло…
Во время этой исповеди в детективе бушевали двоякие чувства. Он мог понять, как тяжело порой мужчине устоять перед соблазном, особенно когда молоденькая красивая девушка сама тебе на шею вешается. Однако стоило Джеймсу подумать, что на месте Челси была бы Дженни или Эбби... А ведь через несколько лет, когда Джанет перейдет в старшие классы, именно этот Гилл станет одним из ее преподавателей. Кулаки сами собой стискивались с такой силой, что ногти впивались в ладони, оставляя борозды на коже.
— Как давно это было? — спросил Джеймс бесцветным голосом, чувствуя во рту мерзкий горький осадок.
— Прошлой осенью. Может, в октябре или конце сентября…
— Она уже тогда употребляла наркотики?
Этот вопрос был для Гилла как удар молнией.
— Да, насколько я знаю… Она уже тогда водилась с этой компанией. Я несколько раз видел ее вместе с типами на вид куда старше нее. И каждый раз разные.
— Почему же вы, раз уж воспользовались ее желанием близости, не попробовали поговорить с ней? — раздраженно поинтересовался детектив. — Почему не попробовали как-то повлиять на нее?
— Думаете, я не попробовал? — Гилл недовольно скрестил руки на груди. — Я для нее не был «авторитетом». Лишь временной забавой, трофеем, которого она добилась и все. Никакие уговоры поговорить или попробовать решить проблемы ее зависимостей от наркотиков и секса не привели ни к чему. Ну и я… сдался. Она говорила, что там ее «настоящая жизнь».
  
— Понятно… — Джеймс развернулся. Все его мысли сейчас крутились только вокруг того, как бы наказать Гилла по закону, но слово есть слово. Если это не всплывет само собой, он не станет разрушать и так уже попорченную репутацию школы Эвергрин.
Когда прозвенел звонок, Гилл выловил пару девушек из ближайшего кабинета. Они выделялись яркой внешностью и дерзкими взглядами, которыми окидывали своих одноклассников. Они явно старались выглядеть модными, но скорее получалось безвкусно, особенно с выжженными перекисью волосами, из-за которых прически походили на два стога сена. Хотя, быть может, это и была современная мода?
— Эванс, Барнс, — строго позвал Гилл, и те замерли, заметив за спиной учителя полицейских. — Офицеры хотят побеседовать по поводу Челси.
— Конечно, — растерянно произнесла одна из них, вторая закивала.
Оказавшись в кабинете директора вместе с полицией, обе как-то подрастеряли свою спесивость и выглядели забитыми и зажатыми. Джеймс улыбнулся им, стараясь разрядить обстановку.
— Просто расскажите о вашей подруге, — сказал он беззаботно.
— Она была... не такой, как все, — сказала одна из подруг Челси. — Всегда искала чего-то... опасного.
— Что вы имеете в виду? — спросил Джеймс, записывая ответы.
— Ну... она часто пропадала на несколько дней. Тусовки, новые компании с ребятами постарше. Ее кроме этого ничего больше не интересовало. А недавно я видела ее с каким-то странным типом. Он точно не был из нашей школы.
— Вы знаете его имя?
— Хм-м… — задумалась Эванс. — Кажется, она упоминала, что его зовут Чет… или Роб…
— Нет, Роб был из другой компании, — поправила Барнс. — Кажется, этого звали Джастин.
— Да, точно, Джастин, — закивала девушка. — Она говорила, что он дал ей попробовать нечто… новенькое. Вроде оно называлось «фиксал»… — при этих словах она покосилась на директора и тут же добавила: — Но мы отказались. Нам такое не интересно, честное слово!
Фиксал. Джеймс нахмурился, стараясь припомнить, что это за наркотик, однако раньше они с таким не сталкивались. Мет, героин, всякая самопальная дрянь, которую варили прямо в гаражах… Заметив страх в глазах девушек, он тут же смягчился:
— Разумеется, вам никто ничего не предъявляет. Может, еще что-то вспомните?
— Компания этого Джастина всегда проводила время на окраине, чтобы не попасться. Наверное, где-то в заброшках.
— А фамилию она не упоминала? Это могло бы помочь, — спросил Билл, пока Джеймс делал пометки.
Девушки задумались.
— Нет… нет, простите, — помотала головой Эванс, и ее подруга так же состроила кислую гримасу. — Но я точно знаю, что их компания встречалась в каком-то подпольном баре на Трентон-роуд…
Поблагодарив за уделенное время, Джеймс попросил у директора все бумаги касаемо дела Челси. От мужчины не укрылось, как взволновались полицейские, когда девушки покинули комнату в сопровождении Гилла. Убедившись, что копия медицинского листа также присутствует в папке с документами, они поблагодарили директора и торопливо покинули школу.
Глянув мельком лист, Джеймс увидел направление от школьной медсестры в больницу на прием доктора Боумана. Жалобы Челси: постоянная тошнота, бледность, обмороки, быстрая утомляемость… Дата посещения была буквально за пару недель до Рождества.
— Похоже, мисс Хэнсен тоже была беременна, — вздохнул Джеймс, указывая на запись. Глаза напарника округлились.
— Ты думаешь, что Миллер все же может быть к этому причастен? — спросил тот, поворачивая ключ зажигания. Мотор патрульной машины нехотя проснулся и ворчливо взревел.
— Пока не уверен, но… — Джеймс осекся. Нет, он не имел права сейчас высказывать какие-либо догадки. После оплошности с Миллером ему надо было подходить беспристрастно к любому своему выводу. Он собирался учиться на своих ошибках и трижды все перепроверить, прежде чем обличать свои догадки в слова.