Стоянка поезда – двадцать минут
— Я пред
ставляю,
что такое
кооперативные
квартиры
у вас на родине, —
сказал
Генрих. —
Удовольствие,
конечно,
дорогое.
— Как ни ст
ранно,
но спрос
рождает
предложение.
Так называемые
новые
русские
сплошь
и подряд
первым
делом
приобретают
себе жильё на кооперативной
основе.
— Но это объяс
нимо.
— Сог
ласна.
Особенно
сейчас,
в период
всеобщей
ваучеризации.
Вы ведь в курсе
этого
процесса,
который
сейчас
у нас в самой,
скажем
так, раскрутке?
— В кур
се.
Только,
может
быть, могу ошибиться,
но настолько ли
эффективен
этот процесс
для большинства
населения?
— В том то и соль, что эф
фективна
ваучеризация
как раз для меньшинства.
Я уже убедилась
на собственном
опыте
и опыте
моих родных
и знакомых.
Несколько
ваучеров,
выданных
на руки, никакой
погоды
человеку
не сделают.
Погоду
делают
много
ваучеров.
Очень много.
Поэтому
у нас появились
скупщики.
Например,
руководители
некоторых
предприятий
скупают
их оптом
у работников
своих
коллективов
и выгодно
вкладывают.
— Но, что
бы
выгодно
вложить,
надо знать, куда вложить,
чтобы
не прогореть?
— С этим дей
ствительно
у нас проблема.
Многочисленные
фонды
возникают
и лопаются
как мыльные
пузыри.
Это в телевизионной
рекламе
всё хорошо
и прекрасно.
Видели
рекламу
нашу российскую?
— До
водилось.
— Да и слож
но
простому
человеку,
работяге
и не только
работяге,
но, подчас,
и человеку
с высшим
образованием
разобраться,
что к чему. У меня такое
мнение,
что вся эта кампания
с ваучерами —
временное
дело, причём
массовой
пользы
она людям
не принесёт…
* * *В ок
тябре
1992 года, в отделениях
Сбербанка
всем гражданам
России
начали
выдавать
приватизационные
чеки стоимостью
10 тысяч
неденоминированных
рублей
каждый —
по одному
в руки. Назвали
всё это ваучерной
приватизацией,
но в историю
России
эти события
вошли
как крупнейшая
афера
ХХ века. И неудивительно,
ведь в результате
операции,
в которой
было задействовано
практически
всё взрослое
население
страны,
обогатилась
лишь небольшая
горстка
людей.
Именно
эти люди, а вернее,
их мошенническим
образом
полученные
активы
стали
фундаментом
современной
российской
экономики
и системы
власти.
Пер
вый
проект
закона
о приватизации
был разработан
ещё в январе
1991 года. Закон
назывался
«О порядке
приобретения
гражданами
имущества
у государства».
Суть законопроекта
заключалась
в том, чтобы
граждане
на свои накопления
могли
приобретать
так называемые
средства
производства,
недвижимость,
землю
и появившиеся
впоследствии
акции
предприятий.
В начале
1990-х, это было особенно
важно:
мы хотели
предотвратить
разбой
и криминальный
беспредел.
Только
такой
подход
мог содействовать
созданию
в России
института
частной
собственности,
ведь, чтобы
ощутить
имущество
своим,
нужно
приобрести
его за добросовестно
и лично
накопленные
средства.
Од
нако
правительство
Ельцина
от этого
подхода
отказалось.
За отказом
от предложенной
программы
по приватизации
стоял
целый
ряд причин.
Здесь было и непонимание
Ельциным
сути проблемы,
и мощное
стремление
к криминальному
обогащению
узкой
группы
лиц, лично
связанных
с членами
правительства
и окружением
президента.
В итоге,
Ельцин
пошёл
по пути, предложенному
американцами.
В результате
их рекомендаций
была проведена
одномоментная
либерализация
(освобождение).
Произошло
это буквально
в один день — 2 января
1992 года, в условиях
стопроцентной
государственной
собственности,
сверхмонополизированной
экономики
и нулевой
конкуренции.
Это было не «освобождение
цен», а освобождение
от контроля
советских
монополий.
В результате
в декабре
1992 года годовая
инфляция
составила
2600 процентов.
Сбережения
граждан
были полностью
уничтожены.
И тогда
естественным
образом
встал
вопрос
о том, как проводить
приватизацию,
если все накопления
населения
уничтожены
гиперинфляцией.
И власть
пошла
по мошенническому
пути. «Реформаторы»
и их советники
исходили
из того, что российский
народ
после
десятилетий
советской
власти
ничего,
кроме
уравниловки,
не понимает.
Поэтому,
считали
«реформаторы»,
достаточно
будет
создать
видимость
того, что между
150 миллионами
граждан
России
можно
поровну
разделить
почти
всю собственность
страны
стоимостью,
по оценке
того времени,
1 триллион
400 миллиардов
рублей.
Та
ким
образом,
всем российским
гражданам
раздали
по одному
ваучеру.
Эти бумаги
обладали
ограниченным
сроком
действия
в течение
трёх лет с момента
выпуска.
Каждый
приватизационный
чек имел номинальную
стоимость,
равную
10 тысячам
неденоминированных
рублей.
Предполагался
обмен
этих ваучеров
на акции
российских
предприятий.
Но вместо
этого
ваучерная
приватизация
превратилась
в игру в напёрстки.
И люди обоснованно
почувствовали
себя обманутыми.
За исключением
небольшого
числа
«красных
директоров»,
скупивших
за бесценок
ваучеры
у своих
работников,
а также
мафиозных
чиновничьих
и криминальных
групп, владельцы
ваучеров
оказались
и без сбережений,
и без собственности.
С это
го
момента
люди в нашей
стране
стали
считать
российские
рыночные
реформы
жестоким
и подлым
обманом.
Залоговые
аукционы
в 1995 году стали,
по существу,
формой
бесплатной
передачи
крупных
и наиболее
прибыльных
предприятий
в частные
руки в обмен
на кредитование
правительства
со стороны
так называемых
частных
банков.
На самом же
деле никакого
кредитования
правительства
банками
не было: почти
все средства,
которыми
располагали
банки,
были государственными
бюджетными
деньгами.
И предприятия
были переданы
мошенническим
путем
весьма
конкретным
лицам —
людям,
непрерывно
крутившимся
вокруг
правительства.
Таким
образом,
в России
был сформирован
клан искусственных
назначенных
миллиардеров,
получивших
собственность
полукриминальным,
мошенническим
путем.
В результате,
у людей
окончательно
созрело
и окрепло
чувство
несправедливости.
В общественном
сознании
сформировалось
чёткое
убеждение,
что получившие
таким
образом
собственность
настоящими
собственниками
не являются,
а это означает,
крупная
частная
собственность
в России
абсолютно
нелегитимна.
Произошло
полное
сращивание
бизнеса,
собственности
и власти.