Стоянка поезда – двадцать минут
Лю
бителям
европейской
кухни
можно
порекомендовать
также
посетить
восхитительный
итальянский
ресторан
«Da Vito». Рядом
со Старой
ратушей
находится
великолепный
ресторан
интернациональной
кухни.
В меню этого
заведения
можно
увидеть
и саксонские
жаркое,
и русские
борщи,
и французские
супы, и итальянскую
пасту,
и японские
суши. Поражает
воображение
широта
выбора
напитков
в баре ресторана.
Ген
рих
выбрал
для своей
спутницы
ресторан
«Seasons»,
где повара
предлагают
посетителям
попробовать
знакомые
блюда
по новым
рецептам.
Огромный
выбор
элитных
вин и коньяков радует
знатоков
этих напитков.
— Поз
вольте
задать
вопрос,
Катерина?
— Да, ко
нечно.
— Как вам смот
рится
работа
переводчицы?
— В смыс
ле?
— В пря
мом.
Нравится?
— Во
обще-
то в ранней
юности
мечтала
о МИМО. Это Московский
институт
международных
отношений.
Но со временем
пришлось
ограничиться
обычным
инязом.
— А как же меч
та?
— Ник
то
из моих знакомых
и знакомых
моих знакомых
не смогли
поступить
в МИМО. Только
время
теряли
протяжённостью
в год. Это сейчас
можно
ксерокопировать
аттестат
зрелости
и посылать
документы
одновременно
в несколько
вузов.
В советское
время
о таком
и ни мечталось.
Провалил
вступительные
или не прошёл
по конкурсу —
всё, жди следующего
лета. Девчонкам
проще.
Парней
было жалко,
особенно
толковых,
серьёзных,
увлечённых
мечтой
о будущей
профессии,
твёрдо
уверенных
в своём
выборе.
Парней
забирали
в армию,
а это уже не год ждать следующих
вступительных
экзаменов,
а два или три. За это время
можно
и перегореть
и знания
подрастерять.
— И всё-таки что же дип
ломатический
институт?
МИМО?— Он так и на
зывается —
мимо — только
с ударением
на первый
слог. В смысле,
мимо проходи.
Во-первых,
конкурс
громадный,
во-вторых,
блатота
ужасная.
— Что?
— Блат, то есть пос
тупление
по-знакомству…
— Мимо, — пов
торил
Генрих, —
ах, да, мимо, — усмехнулся он.
— Ир
кутский
институт
иностранных
языков
имени
Хо Ши Мина тоже не из последних
вузов
в стране.
С ним не идут в сравнение
рядовые
инязы
областных
педагогических
институтов.
Языковая
практика
там поставлена
высоко
и профессионально.
Так что я довольна
своим
образованием, —
призналась
Катерина.
— Я по
лагаю,
со сменой
политической
формации
изменится
и экономическая
ситуация
в России.
Возрастёт
востребованность
людей
именно
с профессией
переводчика.
Потому
я и спросил
вас, нравится ли
вам ваша работа?
— Да, я сог
ласна,
потому
я и здесь сейчас
нахожусь,
то есть здесь и сейчас, —
кивнула
Катерина.
— Ска
жу
больше,
уважаемая
Катя, возможно
скоро
перспективными
станут
и восточные
языки —
китайский,
японский?
— Кс
тати,
китайскому
языку
неплохо
обучают
в Чите, в педагогическом
институте.
В этом городе
китайский
даже входит в
учебную
программу
одной
из школ.— Чита — это?..
— Это об
ластной
центр.
Столица
Забайкалья.
Ваш внук проезжал
на поезде
по территории
Читинской
области.
— Да-да. За
байкалье —
за Байкалом…
— А те
перь
я вас могу спросить?
— Да, ко
нечно.
— Вы го
ворили,
что по профессии
строитель?
— Да, ин
женер-
строитель.
— Как выб
рали
эту профессию?
Ген
рих,
слегка
помедлив,
ответил,
но ответил
не сразу,
успев
подумать
о том, что не скажешь
ведь, что выбрал
профессию,
будучи
в советском
плену
во время
войны.
И даже того раньше,
ещё будучи
в Сталинграде
и видя разрушенный
до основания
город…
— Ох, как дав
но
это было…— У нас эту про
фессию
можно
получить,
окончив
политен.
— Что?
— По
литехнический
институту.
В просторечье
по-ли-тен.— Мне по
казалось,
что-то связано
с политикой.
Да, лаконично, —
согласился
с улыбкой
Генрих. —
Кстати,
как обстоит
с жильём в России?
— Ст
роят
больше
в частном
порядке.
Коттеджи
на земле.
Но строят
те, кто имеет
деньги.
А вообще
жилищная
проблема
остаётся
острой.
Ветераны
войны,
например,
до сих пор не обеспечены
благоустроенным
жильём, хотя принята
государственная
программа
на уровне
правительства.
Го
воря
об этом, да ещё и сделав
уточнение,
Катерина
осеклась,
ощутив
некое
потаённое
душевное
противоречие.
Не желательно
было затрагивать
эту тему. Тем более,
подчёркивая
проблему
ветеранов
войны.
И всё-таки воевал
или нет её знакомый
на восточном
фронте?
Скорее
всего,
нет. По годам
не вышел.
А сам Генрих
об этом не говорит.
И это логично
тоже с точки
зрения
умного
человека.
Не корректно,
вероятно,
немцу
говорить
русскому
об участии
или неучастии
в войне
между
их странами…
Катерина
замолчала,
понимая
однако,
что не совсем
этично
так вот взять и прервать
разговор.
Выход
нашёл
собеседник:
— Ком
мунальные
квартиры
в городах
ещё остаются?
— Да, ещё вс
тречается
коммуналка.
— А мы с этим по
кончили
к началу
шестидесятых…
— К на
чалу
шестидесятых
у нас массово
начали
строить
«хрущёвки».
Слышали
о таких
видах
домов?
— Не толь
ко
слышал,
но и по роду своей
профессии
знаю. Это пятиэтажные
здания.
Либо кирпичные,
либо панельные.
С крохотной
кухней
и одной,
двумя
или тремя
комнатами.
Массовая
застройка
этим типом
домов
практически
решила
в Советском
Союзе
жилищную
проблему.
— У моих ро
дителей
такая
квартира.
Они до сих пор помнят,
сколько
радости
было, когда
им выделили
отдельное
жильё. К тому же сразу
трёхкомнатную,
потому
что в семье были разнополые
дети. У меня к тому времени
как раз братишка
Валерка
родился.
Так что новоселье
стало
большим
праздником.
И это, действительно,
так… Люди очень довольны
были своей
собственной
квартире.
Правда,
всё шло по очереди,
через
профсоюзные
комитеты,
но это было своё благоустроенное
жильё. С удобствами.
Сейчас,
конечно,
в моду входят
кооперативные
квартиры.
Но не все могут
себе позволить
такую
роскошь.
Не по карману.