Стоянка поезда – двадцать минут
— Где же он ле
жал-
вылеживал?
Столько
годов-
то? Этот орден?
— Где-то, зна
чит,
лежал.
Только,
по правде
говоря,
не знаю, за что?— Как это, за что?! — вс
плеснула
руками
Анна. — Воевал,
кровь проливал.
Чудом
после
ранения
живой
остался.
В самом-
то пекле,
в Сталинграде…
— Да раз
ве
за ордена
воевали?
— Оно по
нятно,
но как-то несправедливо.
Наградить-
наградили,
а столько
лет не могли
вручить?
— Зна
чит,
не могли.
Один я, что ли? — Василий
помолчал
и вдруг
добавил: —
А, может,
ошибка
в документах, а?
— Что зна
чит,
ошибка?
! А у меня ты, один. Ладно,
отец, дай хоть поцелую
тебя, старого
вояку, —
Анна подошла
к Василию
и чмокнула
в щёку.— Эх, как слад
ко!
— посветлел
тот лицом.
— А как же? Ко
нечно!
Незря
ведь на мне женился!
— гордо
сказала
Анна и тронула
уголки
глаз кончиком
платочка.
* * *Че
рез
два дня к Василию
домой
пришла
секретарша
Надя сказать,
что опять звонили
из военкомата.
Сославшись
на невозможность
приехать
из-за отсутствия
бензина,
пригласили
фронтовика
самому
приехать.
К удобному
для него времени.
Но желательно
в первой
половине
дня. И чтобы
надел
все свои награды.
Прибыть
в райвоенкомат
при полном
параде.
С семи ча
сов
утра Василий
начал
собираться
к автобусу.
Баба Анна подключила
электрический
утюг, намочила
кусок
марли,
принялась
гладить
чистую
рубашку
и брюки.
Василий
начищал
тряпочкой
ботинки,
смазав
их густо
ваксой.
Примерил
перед
зеркалом
«парадный»,
как он называл,
пиджак.
Всё сомневался,
надо ли вешать
награды.
Поди, не девятое
мая. Неудобно
как-то идти на автобус
при полном
параде.
И куда, скажут
люди, вырядился,
старый?
Отмела
прочь сомнения,
видя нерешительность
мужа, Анна, сказав,
что раз военкомат
сказал
при орденах
прибыть,
значит,
надо при орденах.
Под
чинился
Василий.
Вынул
из коробочек
награды.
Перед
зеркалом
трюмо
поправлял
на лацканах
медали
«За оборону
Москвы»,
«За оборону
Сталинграда»,
«За Победу
над Германией»,
«За трудовое
отличие»,
орден
Отечественной
войны,
который
вручали
в мае 1985 года. У Василия
этот орден
2-й степени,
поскольку
у него нет фронтовых
орденов.
У кого они есть, тех награждали
1-й степенью.
Таков
был порядок.
Найдя
чистый
лоскуток,
потёр
поблёкшие
награды.
Нет, налёт
времени
не стереть
никаким
лоскутком…
Наг
рады
Василий
надевал
раз в год — 9 мая, хотя некоторые
из знакомых
фронтовиков
полушутя-
полусерьёзно
считали,
что награды
лучше
на груди,
чем на подушке
впереди.
Вынимал
их из самодельной
шкатулки,
сшитой
из праздничных
поздравительных
открыток.
В основном,
к Международному
женскому
дню 8 марта
с нарисованными
цветами.
Таких
открыток
в доме было много.
Оно и понятно:
в доме один мужчина.
Как Василий
выражался
в молодости:
«Три девчонки,
один я…»— Вы уж, Ва
силий
Васильевич,
извините,
что мы сами не приехали
к вам, — оправдываясь,
жал руку военком-
подполковник. —
Не смогли.
С бензином
у нас туго. А тут ещё сборы
партизанские
на носу. Повестки
где развозим,
где пешком.
— Я по
нимаю.
Спасибо
хоть, что автобусы
ещё ходят.
— Да-да, — сог
ласился
военком.
И продолжил
объяснять,
оставаясь
стоять
у своего
стола
в кабинете: —
В общем,
так. Из архива
Министерства
обороны,
который
в городе
Подольский
Московской
области,
пришёл
запрос.
Касался
вас. Мы проверили,
подтвердили.
Да, есть такой.
Старший
сержант
Федотов
Василий
Васильевич.
Ну, как говорится,
лучше
поздно,
чем никогда, —
военком
провернул
ключом
дверку
сейфа,
вынул
красную
коробочку.
Дверку
опять захлопнул,
провернул
ключом,
стукнулось
железо
о железо. —
Ну, Василий
Васильевич,
пройдёмте
в наш красный
уголок.
Идя по ко
ридору,
позвал
дежурного,
попросив
собрать
сотрудников.
Стараясь
придать
торжественность
церемонии,
военком
произнёс:
— То
варищи,
сегодня
знаменательный
день у нашего
земляка,
активного
участника
Великой
Отечественной
войны
Федотова
Василия
Васильевича.
Позвольте
мне от имени
Министерства
обороны
вручить
нашему
герою
орден
Ленина,
которым
он был удостоен
за подвиги
на фронте,
будучи
командиром
артиллерийского
расчёта.
По причине
тяжёлого
ранения
старший
сержант
Федотов
выбыл
из строя
и награда,
так сказать,
затерялась.
Нет, она не затерялась
совсем,
она нашлась
и, спустя
много
лет, так сказать,
нашла
своего
героя.
Позвольте
вручить
и поздравить
вас, — военком
стал прикреплять
орден
к левому
лацкану
пиджака.
Василий
задохнулся.
Спазмы
сжали
горло.
А в каленки
ударила
слабость.
Ва
силий
вытянул,
как бывало
на фронте,
руки по швам, и совсем
глухо,
спазмы
не отпускали,
произнёс:
— Слу
жу
Советскому
Союзу!
— Всё пра
вильно!
Всё правильно!
Хотя теперь
поменялось.
Говорят:
служу
России.
Но мы по-старому,
как уж привыкли
за прошлые
славные
годы! — одобрительно
кивнул
военком,
крепко
пожимая
руку Василию,
а все собравшиеся
от души громко
захлопали.
Че
рез
пару минут
Василий
и военком
вновь вернулись
в кабинет.
— Ну, что? Ва
силий
Васильевич?
! — заговорщески
произнёс
военком. —
Не нами традиция
придумана!
Вы садитесь. —
Он прошёл
к сейфу.
Опять лязгнул
ключом.
На столе
оказались
бутылка
водки
и два свёртка.
Затем
два гранёных
стакана
и перочинный
ножик. —
Положено
обмыть!
— продолжал
военком. —
Поближе
подсаживайтесь,
Василий
Васильевич.
Вы не против?
По традиции…