Обещание (СИ)

— Бритт, я не слышу! Я в челноке сейчас, нас молниями ебошит! Ты слышишь?
— …плохая, помехи по…
— Да ясно, что плохая, это же пиздец, а не связь! Но ты слышишь меня? Где Кэйлани? Я его найти не могу! Я состыковался два часа назад, сразу ему скинул сообщение, а он не отвечает!
— …Стах, приезжай в посольство, это не по комму…
— Что? — заорал Стах. — Я тебя не слышу ни хера!
Сидящий рядом крупный эхмейец повернулся к Икеде с возмущением на цветастой морде и уже открыл рот, чтобы сказать что-то гадостное, но, увидев Стахово выражение лица, заткнулся.
— Я говорю: в личном разговоре! — довольно членораздельно прокаркал комм голосом Бритта. — Приезжай в посольство, я пришлю за тобой глайдер!
— Ладно, давай! Увидимся!
Икеда прервал связь и снова выбрал контакт Кэйлани, как делал уже сто раз с минуты стыковки с орбитальным портом. И снова после короткой паузы комм выдал сообщение: «Ваш контакт временно недоступен. Повторите попытку через несколько минут! В случае опасности свяжитесь с полицей…»
Челнок снова тряхнуло. Стах ответил сдавленным рычанием. И вроде бы ничего особенного, Кэйлани мог плавать в бассейне, репетировать танцы в храме или спать, выключив комм. Но слишком многое пошло неправильно, чтобы верить в эти простые причины. Слишком многое могло сломаться с того дня, когда Икеда заснул в капсуле звездолёта, уносившего его к древней Земле.
Космопорт дышал душной влажностью с терпким запахом синтетической кожи и пригоревшей еды. За внешними воротами синий тропический вечер проливал на землю потоки воды, бурные водовороты крутили пену и мелкие листья на бетонном покрытии парковки. Стах промок до нитки и озверел от злости, когда, наконец, увидел за стеной ливня обещанный глайдер с эмблемой Содружества.
В тесном салоне сбросил куртку и ботинки, отдал команду включить отопление. Глайдер плавно поднялся над дорожным полотном, двинулся, взрезая тупым носом встречные потоки ливня, будто большой и неторопливый кит. Замелькали за окнами размытые огни космопорта, побежали вдоль трассы дорожные указатели. А Стах передумал ехать в посольство. Подключился к управляющей панели глайдера и задал новый адрес: дом рода Серебряного Молчания.
Вот сейчас дом рода показался Икеде настоящей крепостью. Струи дождя стекали по крепко запертым воротам, поблёскивали прицелы камер. Он постучал в ворота, потом поорал, обошёл высокую стену, отгораживающую Молчание от остального мира, но повсюду было так же темно, крепко заперто и безмолвно. Вернулся к глайдеру, поднял машину на уровень стены, рискуя сорваться с немалой высоты, спрыгнул на стену. Повисел на руках и по ту сторону ограды свалился в заросли какого-то кустарника, хорошо хоть не колючего. Кое-как отряхнулся, пошёл к дому. Загрохотал кулаками в дверь. Мелькнула на задворках сознания мысль: «Арестуют. За нарушение спокойствия, за проникновение на частную собственность…» Когда он принялся колотить в дверь ногами, ему, наконец, открыли. Порог преградили два гоблина, из тех, что одинаковы на всех планетах. Из тех, кого нанимают охранные агентства. Стах протянул наушник-переводчик тому, который отдалённо смахивал на человека. Охранник с некоторым колебанием взял маленький гаджет и даже сообразил приладить его к уху.
— Я ищу кейяре Кэйлани Ола. Меня зовут Стах Икеда, я полицейский с Венчуры. Вы, наверное, не знаете меня, так позовите отца Кэйлани, он подтвердит.
— Дом Серебряного Молчания закрыт для посетителей. Покиньте территорию или же будете арестованы.
— Послушайте, я всё понимаю, я ведь тоже коп, — попробовал Стах другой подход. — Работа у нас такая, все дела. Просто позовите Кэйлани, что вам стоит. Я вот здесь сяду на крыльце, даже в дом не войду. Вас же двое, пусть один сходит за Кэйлани, а другой меня покараулит. Ну, хотите, наручники наденьте или что там у вас.
Уговоры не сработали. В лоб Икеде уставился прицел небольшого оружия.
— А ты ж, блядь! — удивился Стах. — Это же новенький парализатор. Таких даже у нас нет на вооружении.
За спиной гоблинов в глубине коридора вдруг появилась смутно знакомая фигура. Взмахнула рукой, привлекая к себе внимание, показала куда-то вправо, потом выставила вперёд ладонь.
 
— И что, вот прямо так мирное гражданское лицо возьмёте и пизданёте из парализатора? Нормальные у вас законы, даже завидно. Нам бы такие, — придуривался Стах, пытаясь тем временем разгадать загадочные телодвижения неожиданного визави.
Охранники между тем потеряли терпение. Детина с парализатором шагнул вперёд, переводчик донёс мысль:
— У меня приказ выдворить вас за пределы территории дома рода. Если вы не пойдёте добровольно, я применю оружие и всё равно вынесу вас наружу. Но мне бы этого не хотелось. Вы не кажетесь мне слишком тяжёлой ношей, но я не хочу выходить под дождь.
Такой вот абсурдный довод охранника подействовал лучше любых угроз. Стах понял, что это действительно случится: его обездвижат и выкинут на улицу в какую-нибудь лужу. К тому же фигура за спинами гоблинов исчезла, видимо, сочтя свою миссию либо выполненной, либо невыполнимой.
— Ладно, ворота откройте. И гони переводчик обратно! Да, вот это самое, что у тебя в ухе, не в жопе же!
Тяжёлые створки ворот раскрылись ровно настолько, чтобы можно было протиснуться между ними боком. И когда они только успели выстроить такую крепость? Впрочем, время у них было…
Стах свернул налево, прошёл вдоль стены, оказался на широкой улице, в этот час довольно безлюдной. В глаза ему бросилась вывеска с широкой четырёхпалой ладонью, на которой горело жёлтое солнце. Комм подбросил перевод: «Длань Мей». Длань, значит.
Несколько стёртых ступеней вели в полуподвал, зато внутри было сухо и тепло. Людей не было. Стах присел за столик, оживил небольшой экран. Виски бы сейчас, грога, на худой конец — кофе с коньяком. Заказал горячего чаю. Почувствовал усталость от долгого перелёта, от волнения, от мокрой одежды, холодно и противно липнущей к телу.
Дверь кабачка хлопнула. В зал вошёл высокий худощавый мужчина в длинном плаще с капюшоном, окинул полутемный зал быстрым взглядом и прошёл дальше, в раздвижную дверь, которой Стах не заметил. Помедлив с минуту, Икеда направился следом. И оказался во внутреннем дворике, омываемом волнами дождя. Голос донёсся откуда-то из темноты:
— Стах Икеда, это ведь вы?
Под маленьким навесом какого-то балкончика едва хватало места на двоих. Стах протянул наушник мужчине в плаще. Спросил:
— Кто вы? Где Кэйлани?
— Вы меня не узнали, я — брат Кэйлани, Айво. Мы виделись…
— Да, я помню, Айво, — перебил его Икеда. — Где Кэйлани? Почему меня не пускают в дом вашего рода? Что вообще происходит?
— Много всего произошло, Икеда, — ответил ему жёсткий голос. — Тебя не было почти два года. За это время многое успело произойти.
Резко запиликал комм. Стах решил не отвечать, но потом передумал. Ему нужна была минута, чтобы прийти в себя. Голос Бритта:
— Стах! Ты где?
— «Длань Мей». Знаешь где?
— Найду.
— Приезжай.
Ветер подхватил сорванный с дерева лист, огромный, величиной с кофейный столик, швырнул к ногам. Лист заворочался, зашептал о чём-то, как живой.
— Я знаю, — ответил Стах. — Мы вышли из гипера в системе Ла, в опасной близости от тяжёлого краулера. Такое случается, хоть и редко. Разумеется, разруливает эту ситуацию автоматика. То ли алгоритм решил, что пассажирский лайнер более маневренный, то ли тупо дал грузовому судну более высокий приоритет, но мы вынуждены были маневрировать на марше, на высоких скоростях. Сначала уходили от краулера, потом попали в гравитационное поле вашей внешней планеты. О разнице во времени я узнал лишь после стыковки с орбитальным портом.
Всё это не имело значения. Стах уже понял: Кэйлани его не дождался. Восемнадцать месяцев — большой срок, когда тебе самому шестнадцать лет. Когда тот, кого ты ждёшь, пропал. Интересно, в какой же род он пошёл? А впрочем, нет, не интересно. Только немного жаль квартиры, которую ему пришлось срочно продать, чтобы купить билет на первый же лайнер на Эхмейю. Только не совсем понятно, как дальше жить и для чего.