Дети в сети. Шлем безопасности ребенку в Интернете

Теперь же, когда практически изо всех щелей пришло послание: «Да что уж вы так активно взялись-то, общественное мнение вовсе не требует, а в суицидах детей виноваты родители», знаете, как они разговаривают?
– Найдите, кто экспертизу сделает, тогда, возможно, разговор дальше продолжим.
– Найдите фигурантов, которых мне будет за что притянуть. Нет у меня таких правовых норм, чтоб этих брать.
– На какую статью я вообще должен писать?
Давайте переведем этот разговор, например, в больницу. Что говорит врач больному?
– Найдите мне консилиум профессоров, тогда, возможно, и дальше будет разговор.
– Найдите мне точный диагноз. Нет у меня аппаратуры, МРТ, даже тонометра нет.
– На каком бланке я вообще должен писать рецепт? Нет таких бланков.
Это обобщенная картина ситуации, которая, по рассказам родителей, в июне происходила в Магнитогорске, Рязани, в Уфе и в других городах страны. Знаете, как продолжился разговор в одном из этих городов? Мать девочки, не выдержав, заплакала:
– Но почему вы теперь так отстранились, я же чувствую, вам как будто стало все равно! Вы же должны арестовать того, кто довел мою дочь до…
Следователь выдержал паузу и не мигая, глядя ей прямо в глаза, задал встречный вопрос:
– Кого арестовать? Вас?
Вот это и стало тем, что можно назвать полюбившимся многим словом «триггер», лично для меня, – написать часть книги о Зазеркалье № 2. Я все время о ней думала, но считала, что надо быть выше, потому что давно знала наизусть вот эти строки Киплинга: «Владей собой среди толпы смятенной, Тебя клянущей за смятенье всех. Останься тих, когда твое же слово Калечит плут, чтоб уловлять глупцов…»
Но «плут», покалечив мое слово, поменял и реальность. Он уловил не просто «глупцов», а должностные лица. Сбил одну из главных целей публикации. Вот она.
 
Глава 4
 
Портрет явления
 
Публикация № 51 от 16 мая 2016 года
 
2399511 «Группы смерти» (18+)
 
С детьми в социальных сетях работают системно и планомерно, шаг за шагом подталкивая к последней черте. Мы насчитали 130 (!) суицидов детей, случившихся в России с ноября 2015-го по апрель 2016 года, – почти все они были членами одних и тех же групп в Интернете, жили в благополучных и любящих семьях. Новые смерти анонсированы там же. Как родителям распознать надвигающуюся беду?
Петр Саруханов / «Новая газета»
От редакции
Мы не могли не опубликовать этот текст – несмотря на «скользкость» темы с точки зрения российского законодательства, несмотря на ее запредельную тяжесть. Но этот текст ДОЛЖНЫ ПРОЧЕСТЬ ВСЕ РОДИТЕЛИ, чтобы успеть спасти своих детей от рокового шага, чтобы научиться распознавать малейшие симптомы надвигающейся трагедии, чтобы подсказать другим родителям, учителям. В этом тексте вы найдете подробную инструкцию, в которой важны все детали. Это во-первых.
Во-вторых, мы печатаем этот текст, чтобы наконец не просто заскрипели шестерни правоохранительной системы, а чтобы они закрутились с бешеной скоростью, как не работали никогда раньше. Потому что прямо сейчас, когда вы читаете этот текст, кто-то из детей может шагнуть за грань.
Мы передали все известные нам материалы в правоохранительные и следственные органы, известили Роскомнадзор и очень надеемся на их незамедлительную реакцию.
Люди как-то научились справляться с гигантскими свалками радиоактивных отходов, но, переселившись частично в сети Интернета, они их завели и здесь. Взрослые чаще всего заходят сюда, не получая излучения, поработают, пообщаются и выходят. Дети пошли за взрослыми и приняли болотные огоньки за свет, сбились с пути. Они на этих свалках дышат. А потом – уходят из жизни.
Свалка эта – огромное сообщество многочисленных групп в социальной сети «ВКонтакте», как закрытых, так и открытых, подталкивающих детей к суициду. Как в любых «профессиональных» сообществах, между ними есть свары и интриги, они друг друга обзывают шарлатанами, полагая, вероятно, что сами они – профессионалы. Только учитывая количество детей, посещавших эти группы и ушедших в итоге из жизни, профессионалы, как это ни кощунственно звучит, в этой области действительно есть. Но кто эти люди: духовные уроды, маньяки, сектанты, фашисты?
 
Это первый вопрос, который возникает сразу. И второй: для чего?
Версий много. Мы не знаем, какая из них верна. Все, что мы знаем теперь абсолютно точно, так это то, что с детьми работают взрослые люди – системно, планомерно и четко, шаг за шагом подталкивая их к последней черте. Работают со знанием их пристрастий и увлечений, используя любимую ими лексику и культуру. Работают со знанием психологии, внушая девочкам, что они «толстые», а ребятам, что они – «лузеры» для этого мира. Потому что есть иной мир, и вот там они – «избранные».
Здесь самые «безобидные слоганы» вот такие: «Лучшие вещи в жизни с буквой «С» – семья, суббота, секс, суицид». Песни типа: «…мы ушли в открытый космос, в этом мире больше нечего ловить». Вопросы: «Сколько унылых будней ты готов еще так просуществовать?» Картинки: рельсы, надвигающийся поезд с надписью «этот мир не для нас». Фото: дети на крышах с надписью «мы дети мертвого поколения»… И самое главное: родители погибших детей просто не замечали никаких изменений. И мы публикуем этот текст для того, чтобы родители еще живых могли бы распознать те знаки, которые указывают на возможную беду.
…Один из спальных районов города в центре России. Мрачная, цвета светлой грязи одноподъездная высотка – жилой дом. Чтоб увидеть его крышу с земли, надо очень постараться – отойти подальше и сильно запрокинуть голову, так чтобы затылок коснулся шеи. Мы входим в лифт, поднимаемся на 15-й этаж, выходим на общий закрытый балкон. Смотрим вниз. Боковым зрением стараемся при этом не выпускать из своего поля зрения Ирину. Она сама вызвалась на роль гида, ведет себя активно-деловито, но в какой-то момент сильно побледнела и оперлась о стену, чтобы не упасть. Ей не нравится наше беспокойное внимание, она без конца повторяет, что с ней все в порядке, и читает вслух надписи на стенах. Ирина – мама.
Мы уже все что можно сфотографировали, но она находит то, на что не обратили внимания, говорит:
– Вот, то же самое было и на их страничках в этих закрытых группах «ВКонтакте», посмотрите, похоже на призыв, запишите. – И читает вслух: «Там в этом небе такие звёзды, я предлагаю не ждать утра. Нам, долбанутым, дорога в космос, вы оставайтесь, а нам пора…»
Позже мы выясним, что это строчки из песни одной популярной молодежной музыкальной группы, но именно здесь они действительно читаются зловеще и с особым смыслом.
Нам с трудом удается увести Ирину отсюда, мы подходим к лифту.
– Здесь, – говорит нам она, – ее видел в тот самый день один из жильцов этого дома, есть его показания в уголовном деле. Описал, что была девочка с ранцем, когда двери лифта открылись, он спросил: едет ли она? Она отказалась, сославшись на то, что ждет подружку.
Подружек в этом доме у дочери Ирины, Эли, никогда не было [1].
Спускаемся с 15-го этажа – там, на крытом общем балконе, окна были устроены так, что открыть можно было только форточки. Теперь мы на 14-м, здесь широкие и высокие окна. Открыть их легко.
12-летняя Эля упала отсюда в декабре прошлого года. Здесь нашли ее куртку.
Она училась в седьмом классе школы, которую хорошо видно с этой верхотуры.
Ирина и здесь продолжает внимательно изучать надписи на стенах, только теперь уже молча. Как, в самом деле, это ей произнести, если вот написано: «Твой шаг будет последним». Ей хватает сил только на то, чтобы, прочитав, тихо заметить: «Нет, это не ее почерк!» И через паузу, рассмотрев среди не сочетаемых, но как-то уживающихся фашистских знаков и сердечек – все рядом, еще какие-то слова, повторить горестно: «Это тоже не ее».