Радогощь (СИ)

– В лесах, в труднодоступных местах, чтобы чужаки не лезли к ним, – отвечает он. – Найти их поселения сложно, поэтому свадьбы они делают на больших полянах, куда съезжаются когалы из всех деревень. Езжайте, вы соберете отличный материал. Только будьте осторожны, не лезьте туда, куда нельзя, у них там много что под запретом, ну, они вам сами скажут, где нельзя ходить.
У меня почему-то сразу мурашки побежали от такого предупреждения и ещё Николай Борисович говорил это таким серьезным тоном.
– Они славяне или тюркский народ?
Я не успеваю договорить, он перебивает меня:
– Скорее всего они, как и многие племена под влиянием чужих религий, распространенных на этих территориях, были подвержены синкретизму ещё в древние времена. Так что сложно их причислить к одной какой-то конкретной группе.
– Но я так и не поняла, где находится этот Вырай, – сетует Олеся, – Неклюдовское я нашла, а Вырая никакого нет.
– Ну это названое место, не географическое. Езжайте, найдете, местные подскажут. Да и навряд ли можно не заметить огромную поляну с большими шатрами, – улыбается Николай Борисович. – Если что – спросите.
Увидите, спросите, угу, хороший совет.
Пять часов изнуряющей езды на междугороднем автобусе до Окая, и вот мы теперь трясемся по кочкам на старом пыхтящем «пазике» до Неклюдовского. Хочется есть и пить. В дорогу с собой я взяла только одну булочку и маленькую бутылочку воды. То и другое давно закончилось.
За окном проносятся осенние пейзажи: холмы и равнины, иногда с россыпью бревенчатых избушек, вдалеке из-за высокой травы едва виднеются темные крыши. Сейчас стоит как раз тот период, когда деревья в золотом и багряном, отличное время для фотосессий, но погода подводит – небо хмурится, теряет свой насыщенный синий цвет, превращаясь во что-то блеклое, серое и невыносимо скучное.
Сначала автобус был битком набит, поэтому мы расселись как пришлось, в разные концы салона. Нас немного, не все смогли поехать, из всей нашей компании кроме меня и Олеси, только Кирилл, Аня и Игорь. Это единственное, что меня радует из всей этой поездки, это то, что Кирилл рядом. Видеть его, слышать его голос, хорошо так выраженный бас. Не то что писк этого Игоря. Как же я завидую Ане и ненавижу её. За то, что она может так легко касаться его, целовать, открыто любить. Я же прячу свою любовь от всех.
И вот сейчас они сидят рядышком, держатся за руки. Кирилл высокий, рослый с яркими голубыми глазами привлекает внимание всех. Аня, конечно, под стать ему, тоже высокая с рыжими кудряшками, с большими широко распахнутыми глазами. Всегда накрашенная и ухоженная, стильно одевается, словно сошла с обложки модного журнала. Такой можно и покапризничать, что она часто и делает, и Кирилл выполняет все её прихоти. Один у неё минус – плохо учится, постоянно ходит и пересдает экзамены. А Кирилл хорошо учится, даже какую-то там особую стипендию заработал за свой научный труд, да всё у него хорошо, он просто идеальный, у него не может быть недостатков!
Неожиданно освобождается место напротив Кирилла и Ани, и туда сразу же пересаживается Игорь, его я недолюбливаю, он молчалив. Нет, с Кириллом и Аней он разговорчив, очень часто улыбается ей, а мне вот ни разу и слова не сказал, никогда, не спросил ничего за всё время нашего знакомства. Словно ему противно разговаривать со мной. А мне противны его чуть проклюнувшиеся черные усики, которые он почему-то не сбривает.
Останавливаемся ещё в одной деревне и сидящая рядом с Игорем бабушка, подхватывает сумку-тележку и выходит из автобуса. И у меня сразу ноет сердечко – так хочется схватить свой рюкзак, пройти через весь салон и сесть к ребятам, поближе к Кириллу. Но я этого не делаю. Как всегда.
Вдруг на освободившееся место плюхается какая-то незнакомая девчонка примерно наших же лет. Темненькая, с таким наглым лицом, что сразу становится понятно, такой палец в рот не клади.
– Привет, – говорит она, обращаясь больше к Кириллу, чем к другим. – Вы случайно не до Неклюдовского?
 
– Ага, – отвечает он.
Между ними завязывается разговор, а я кусаю губу, что не пересела. Вспоминаю, как он один раз галантно помог мне надеть пальто, и от этого опять ноет мое сердечко.
Проезжаем перелесок и автобус останавливается на нашей станции. Через пыльное стекло вижу надпись: «Неклюдовское» на деревянном доме с высокой крышей. Выходим с Олесей через задние двери, потому что нам так ближе, а остальные ребята через передние.
– А это с нами, – говорит Кирилл, показывая девчонке на нас с Олесей и перечисляет по головам. – Знакомьтесь – Олеся и… – тут он немного притупливает, – Динара, кажется.
– Дарина, – хмуро поправляю я.
– А, да, Дарина, – нисколько не смутившись говорит он.
Даже не извиняется, по ходу ему пофиг.
– А я Лера, – говорит она нам с Олесей, – а это мой друг Даня.
Показывает на высокого блондина позади неё, он скромно кивает нам в ответ. Непонятно: они просто друзья или что-то большее.
Осматриваюсь, мы стоим на каком-то пустынном пригорке: не то центр этого села, не то окраина – всё едино. Со всех сторон, насколько хватает зрения, видны лишь крыши деревенских домов, а за ними лес. Никакой полянкой с большими шатрами даже не пахнет. И народу ноль. А уже вечер, пятый час, солнце клонится к лесу и небо заволакивает серыми тучами. Не дай бог дождь пойдет. Кирилл бросает рюкзак на траву.
– Я пойду до магазина дойду, – кивает он через дорогу в сторону неприметной избушки с распахнутыми красными дверями.
Надо же как-то выцепил взглядом, а я даже не заметила.
– Так все, наверное, сходим, – подает голос Игорь.
– Ну так пошли, – соглашается Кирилл.
Поднимает рюкзак с травы, закидывает на плечо. Переходим дорогу и всей гурьбой вваливаемся в магазин, в маленькую тесную избушку. У продавщицы при виде нас увеличиваются и без того большие глаза – она, наверное, одновременно столько народу ни разу не видела в своем магазинчике.
Ребята наперебой заказывают то, что им нужно и продавщица выкладывает товары на прилавок. Тут не как в супермаркете, всё по старинке. Но из продуктов есть почти всё, ну кроме, возможно, дорогих деликатесов, да и зачем они нужны деревенским?
– Не подскажите, где находится Вырай? – спрашивает Кирилл у продавщицы, оплачивая свои покупки.
У неё ещё больше увеличиваются глаза, и она от удивления хлопает длинными приклеенными ресницами. Молча пробивает покупки следующего, игнорируя вопрос Кирилла.
– Ну, Вырай, где-то здесь, на реке Иречь, – настойчиво допытывается Кирилл.
Продавщица испуганно поднимает на него глаза и как-то съеживается, прикусывая губу.
– Вы к когалам что ли? – раздается из темного угла голос старушки. Она уже набрала полную сумку покупок, но не спешит уходить. – Пошто?
Кирилл оборачивается к ней.
– Да-да, – кивает старушке, – на праздник.
– А вон чё, так идите вниз к реке, они на старой пожне, – и старушка машет в сторону полок с лапшой.
– На юго-запад, понятно, – быстро соображает Кирилл.
Завидую его способности – находясь в закрытом помещении без окон он легко может сориентироваться по сторонам света.
– Всё вниз и вниз по дороге, потом свернете налево, увидите реку-то, – досказывает старушка.
– Спасибо! – благодарит Аня.
Ребята быстро расплачиваются и выходят из магазина, а я, робко стоящая позади них, только сейчас подхожу к прилавку:
– Можно минералку и чипсы…
– Это кто такие? – слышу позади себя голос другой старушки, ещё одной покупательницы.
– Студенты из города к когалам приехали, – объясняет первая.
– Пошто? – удивляется вторая.
– Праздник у них тама какой-то.
– Какой праздник?
– А я шо знаю?
Отдаю деньги под пристальным взглядом продавщицы и быстро сгребаю покупки. Мне как-то неуютно здесь одной среди чужих.
– Зря вы к ним собрались, странный они народ, не здешние, всякое чудное про них говорят, – вдруг размыкает уста продавщица.