И солнце взойдет (СИ)

— Скажи, Талан, в какой момент из безобидной твари, что гадила мне по мелочам, ты превратилась в гадюку? — спросил Ланг, а потом оторвался от стены и ступил в полосу света, словно вышел на сцену. — Я закрывал глаза на периодическое воровство наркоты, на подмену рецептов, даже деньги специально оставлял на столе, чтобы тебе не пришлось шариться у меня по карманам. Ты была мелкой, но удобной дрянью. Шлюхой, которая с чего-то решила, будто стоит дороже оклада.
— Не смей меня оскорблять, Энтони! — процедила Клэр. Под взглядом собравшейся толпы ее трясло мелкой дрожью от стыда и унижения, но она шагнула вперед.
— Уймись, — последовал скучающий смешок, и Талан замерла. — Чего тебе не хватало? Приключений? Власти?
— Тебе ничего не доказать…
— Ты убийца, Клэр, — отчеканил Ланг и скользящим движением шагнул вперед, мгновенно оказавшись рядом с застывшей в ужасе девушкой. — Дерьмовая, как твоя душонка, но все равно убийца. Потому что из-за твоей ублюдочной мстительности сегодня мог погибнуть человек!
Рене заметила, как презрительно скривился Дюссо, и покачала головой. Неправильно. Так поступать было совершенно неправильно, но кто станет сейчас ее слушать? Даже она не посмела бы возразить навязчивой воле Ланга поквитаться. В конце концов, это его люди и его отделение. Порядок здесь он должен навести сам.
— Я знаю, что ты чувствуешь, — Ланг продолжал нашептывать, а сам вышагивал вокруг уже заметно трясущейся Талан. Крылья его носа раздувались в предвкушении скорой расправы, и Рене чувствовала, как из самых дальних углов в его груди собирается угольная чернота. Вязкая. Душная, точно забившая легкие сажа. — Ты боишься, Клэр. От тебя разит страхом, как потом после случки. И правильно, потому что одно только слово, и твоей карьере наступит конец.
Сердце Рене едва не оборвалось, когда она увидела обезумевший взгляд повернувшейся к ней Клэр. А потом все случилось так резко и сумбурно, что все растерялись.
— Это не я! — взвыла Талан, бросаясь к Лангу. Она пыталась ухватить его за руки, но он лишь брезгливо скидывал цепкие пальцы. — Это была идея Хелен. Она велела стащить ключ… поджечь… запереть… Я не хотела! Не думала! Франс достал код, рассказал про бумажки. Я ничего не делала! Клянусь! Мне сказали, что надо лишь спалить ее дурацкие конспекты и ничего больше… Это все они! Я спешила, и смесь попала на одежду, но я не хотела… даже не знала! Не понимала…
Клэр уже почти висела на главе отделения, когда неожиданно к ней шагнула Хелен и дернула за руку, вынудив повернуться. Воздух взорвался хлопком звонкой пощечины.
— Заткнись, идиотка! Ты выдала всех нас! — рявкнула она, но добилась лишь того, что Талан заголосила еще громче.
— Тварь! Ненавижу тебя! Только и можешь завидовать каждому. Но я расскажу… Расскажу, как вы хотели подставить Роше, когда Ланга не будет рядом. Заманивали на чужие операции, врали пациентам. О-о-о, я поведаю, как ты вскрывала шовные нити, как подделывала в картах назначения, как подсовывала тупой инструмент. Думаешь, я не поняла, почему ты позволила мне с ним трахаться? Да у тебя же кожа чешуей дракона покрывалась от ревности, стоило мне войти к нему в кабинет. — Клэр ткнула пальцем в ухмылявшегося Ланга, а тот скрестил на груди руки и откровенно наслаждался развитием событий. — Хотела разом избавиться и от Роше, и от меня, да? Свалить вину на шлюху Талан и вышвырнуть на улицу, как только все закончится. Даже дурачка исполнителя нашла. А что в итоге?
Клэр прервалась, когда в переполненной комнате раздались одинокие неторопливые хлопки. Ланг аплодировал молча, старательно ударяя ладонью о ладонь в совершенной тишине, пока не решил, что с него хватит. Подойдя вплотную к настороженно замершей Талан, он двумя пальцами взял ее за подбородок, погладил покрасневшую после оплеухи щеку, нежно поцеловал в лоб и ласково произнес:
— Иди отсюда с миром и никогда не возвращайся.
— Н-но, — не поняла она.
— Ты уволена, Клэр, — все так же мягко продолжил Ланг. — Без рекомендаций и с записью в деле обо всем случившемся. Забирай свои вещи, и чтобы к вечеру тебя здесь уже не было.
 
Раздался громкий всхлип, Талан отшатнулась и бросила затравленный взгляд в сторону жестко улыбнувшегося мужчины, а потом стремительно выбежала прочь. Ну а Ланг демонстративно развел руками.
— Вещи! Клэр! — крикнул он вслед, но ему не ответили. Тогда он повернулся к Франсу. — Мистер Хулахуп, вы же у нас мастер-взломщик. Прошу вас, освободите шкафчик мисс Талан. Полагаю, где здесь мусорное ведро, вам известно.
— Сэр, но я не знаю код! — попробовал было возразить растерянный Франс.
— Так узнайте, — раздраженно отозвался Ланг и повернулся к Хелен. — А мы пока продолжим.
— Ты ничего не докажешь, — быстро проговорила старшая медсестра. — Вопли Клэр — это проблема только самой Клэр. Но мне ты ничего не сделаешь. Я буду все отрицать…
Ланг хмыкнул и теперь закружил вокруг неподвижно стоявшей Хелен. Шажок за шажком, он медленно обходил ее, пока не оказался за спиной. Там главный хирург замер, а потом неожиданно положил руки на плечи вздрогнувшей медсестры. Она побледнела еще сильнее, и каждый, кто находился в переполненной комнате, почувствовал, как воздух мгновенно пропитался кислым запахом чужого ужаса. А Рене вдруг поняла — намного лучше, когда Энтони Ланг орет, захлебываясь собственной желчью. И гораздо хуже, когда он вот так молчит. Ибо в своей жизни она не видела ничего более пугающего, чем его чуть ссутулившиеся в преддверии броска плечи.
— Вот уже пять лет ты стоишь за моей спиной, — наконец тихо заговорил Ланг. — Я тебя выдрессировал, сделал идеальным инструментом, который за все это время не дал ни одной осечки. Вложил в тебя время, силы и знания. А теперь ты пытаешься пойти против меня. Почему?
Ответом ему было молчание. Вздохнув, он шутливо заметил:
— Не скажешь? Неужели столько раз предавала меня, что не знаешь какой способ выбрать теперь? Совесть разбегается?
— Я не предавала, — четко произнесла Хелен, но позади нее Ланг лишь удивленно вскинул брови.
— Нет?
— Нет.
— Тогда, в чем дело? — жестко спросил он, и медсестра дернулась, оборачиваясь.
— Я не верю, что ты не понимаешь. Что не видишь сам, — забормотала она. — Тебя используют, Энтони! С каких пор ты превратился в мецената, который точно инкубатор выращивает золотые яйца Лиллиан Энгтан? В отделении полно талантливых хирургов… Но нет! Ты берешь ее, хотя сам прекрасно понимаешь, что ничем хорошим это не закончится — сделаешь свое дело и отправишься на улицу. Потому что наш главный врач нашла себе новую игрушку. Новый флаг, чтобы ринуться с ним к спонсорам и хвастаться на каждой конференции, пока ты в очередной раз валяешься в своей блевотине. Тебе почти сорок! Ты уже не подходишь на роль гениального ребенка, которому скандально дали целое отделение. И, поверь, святая Роше будет первой, кто повернет в твоей спине нож. Она и этот рыжий Фюрст! Тебя уничтожат, Ланг. Предадут! И это буду не я, а твоя Роше. Возьмет от тебя все и уничтожит.
То, как быстро умеет двигаться доктор Ланг, знали все. Но в этот раз его стремительное движение не смог уловить даже самый чувствительный глаз. И то ли дело было в осточертевшем полумраке, с которым главный хирург сливался своей черной одеждой, то ли такого просто никто не ожидал… Однако не успело стихнуть последнее слово, как Хелен оказалась прижата к стене. В ее горло впивались бледные мужские пальцы, а ноги беспомощно болтались без шанса хотя бы носочком дотянуться до пола. Но еще быстрее оказалась повисшая на напряженном предплечье испуганная Рене. Она изо всех сил цеплялась за черную кофту уже горящими от ожогов руками, пока пыталась отодрать будто сведенную судорогой ладонь от шеи хрипящей Хелен.
 
— Не надо! — бормотала Рене. — Отпустите ее! Доктор Ланг, пожалуйста… Черт тебя возьми, Энтони, прекрати!
Имя звонким эхом прокатилось по комнате, и он наконец-то услышал. Рене видела, как чуть дрогнуло нижнее веко, а затем пальцы резко разжались. Задыхающаяся Хелен сползла по стене и обессиленно опустилась на пол, ну а Рене торопливо присела перед ней на корточки, заглядывая в глаза и проверяя пульс.