Мурчание котят (СИ)

Передо ними стоял… Стояло… Это была конструкции, сделанные руками человека. Не выращенная, не сооружённый из природных материалов. Это был огромный круглый дом из чего-то чёрного, похожего на металл. Но… Такое количество этого материала в одной вещи просто не могло существовать!
Люди замерли у черного бока, матово бликующего в столбе яркого света, который протянул широкий луч сквозь неожиданно большую прореху в кроне влажного леса. Арта пригнула голову и, рыча, медленно отползала подальше от громадины, подмявшей под себя несколько стволов и оборвала немало лиан, обрывки которых свисали там и тут с соседних деревьев.
Что это?
Мужчины, обменявшись знаками, медленно обошли громадное нечто кругом, пружиня на полусогнутых ногах и держа оружие наготове, встревоженно оглядываясь по сторонам, готовые чутко отреагировать на малейшее движение.
Встретившись там, где и разошлись, наконец заговорили:
— Дверей нет.
Эрвин щурил глаза, оглядывая чёрную громаду, и кивал, догадываясь, но всё никак не мог поверить и потому не решаясь высказать вслух свои догадки. Глянул на Андре. Тот вопросительно вздернул бровь. Эрвин только пожал плечами.
— Мы их просто не нашли, — сказал Матвей и покивал, пристально глядя на наварха, лишь подтверждая подозрения.
— Нам нужно попасть внутрь, — твёрдо сказал Эрвин, и охранители снова пошли вокруг махину, теперь ощупывая поверхность. Зев прохода открылся под рукой Андра: он возбуждённо и неразборчиво что-то выкрикнул, и все мгновенно собрались рядом с ним.
Внутри за овальной поверхностью, отошедшей в сторону, оказалось светло — намного светлее, чем от сотни трубок со светящимися перекормленными сiлой бабочками — и тесно: небольшая комната, в которой едва ли мог поместиться весь отряд. Помещение было совсем пустым, — никакой мебели, ни одной вещи — но ни двери или хода дальше, внутрь черного огромного нечто, тоже не было.
Охранители снова переглянулись. Эрвин кивнул бледному до посиневших губ Джолли, чтобы он остался охранять ход снаружи, а его товарищи, один за другим, двинулись внутрь маленького помещения.
Над головой прозвучал голос, и изогнутая овальная дверь стала медленно закрываться. Все ощетинились оружием, а в сужающейся щели мелькнули откровенно перепуганные глаза Джолли. Эрвин успел крикнуть: «Жди нас!», и стена стала целой, без единого шва или намёка на след двери.
Охранители нервно оглядывались, держась спина к спине, а над головой снова прозвучал голос. Наварх прислушался и с сильным запозданием, спотыкаясь на каждом слове, проговорил:
— Это проверка, после… чего-то м… — затруднился он перевести фразу, — проход дальше откроется.
Деваться было некуда, и четверо мужчин напряженно ждали, наблюдая, как появляется едва заметный туман, потом — как он уходит, как от самого верха опускается светящаяся красным плоскость, проходит сквозь всех, окрашивая всё в яркий красный цвет, затем поднимается уже зеленой.
Проход открылся в стене напротив того места, где был вход, бесшумно и неожиданно. И было непонятно, как это произошло. Перед отрядом был длинный коридор, и двери, и стены, и пол, и потолок его были из металла. Это переворачивало представление о мире вверх ногами и сбивало с толку.
Да, охранители слышали о том, что люди когда-то покидали пределы планеты, что могли летать к звёздам, в старых летописях видели такие же черные сооружения, но не допускали мысли, что такое возможно сейчас, в эпоху развитой биоцивилизации, не могли предположить, что внутри чёрных сооружений с картинок так много металла, того странного материала, от которого люди Леса давно отказались, сумев заменить его чем-то другим — в основном деревом. Доктрина развития Великого Леса-прародителя подразумевала отказ от техники и совершенствование мира через развитие природы.
Теперь же перед отрядом охранителей открылся коридор, и они разошлись по нему цепочкой, заглядывая в дверные проемы, хранившие следы когтей невероятной силы и размера. Однако, крови нигде не было. Значило ли это, что все люди успели спрятаться в других частях строения от страшного хищника? Или его выпустили в Лес специально?
 
Кто эти люди и зачем они прилетели сюда? Где они сейчас? И не расправился ли Зверь со своими хозяевами, как сделал это с жителями Леса? И нет ли ещё подобных Зверю чудовищ здесь, в этих стенах?
  
Глава 21
 
Теперь проверка всех помещений приобрела другой, более трагический смысл. И ведя ладонью по стенам, каждый из отряда ожидал не просто внезапно открытой комнаты, но и кровавых следов пиршества вырвавшегося на свободу Зверя.
Но чем дальше они шли, тем страшнее становилось — какие-то хозяйственные помещения, жилые каюты, общие залы с обстановкой, напоминающей зал заседаний форума, большой зал для еды… И нигде ни одного кровавого следа.
Напряжение всё росло.
Наконец маленький отряд оказался в простой комнате, откуда, видимо, можно было управлять всем сооружением: перед полукруглым наклонным столом стояло несколько сидений с высокими спинками, в которых удобнее было лежать, чем сидеть. На некоторых из них были следы когтей, но… Были они такие, будто зверь впивался ими в подлокотник. Только, судя по следам, когти эти не были собраны во что-то, похожее на кисть руки. А вот на что похожее, никто, даже самый старший — Матвей — не мог предположить.
— Будто огромная лапа с подвижными гигантскими пальцами, — бормотал Эрвин, низко наклонившись над креслом.
— У такой лапы тело должно быть как бы не с весь этот дом, — в том же задумчивом тоне пробормотал Матвей, присаживаясь рядом. — Оно бы просто сюда не влезло.
Андре молча рассматривал следы в другом углу помещения. Он воспитывался в стейте, который занимался выведением именно крупных животных, и теперь внимательно изучал расположение всех царапин на сиденьях, на полукруглом столе со значками и мягкими кружочками, которые приятно прогибались под пальцами.
Вопросов было бесконечно много: как такое возможно? Что это за зверюга? Как она устроена и что у нее в мозгах?
Эрвин искал следы несчастного случая. В его голове рисовалась картина того, как этот Зверь вырвался, когда его куда-то вели или, может, хотели выпустить в Лес-Прародитель, но он первым делом закусил своими хозяевами…. Однако, эти очевидные предположения не укладывались в картину того, что охранители наблюдали внутри. Это зверь топтался лапами по ручкам сидения и по полу, по столу — везде были царапины, зазубрины и другие следы крупных когтей. Что он тут делал? Почему не разрушил тут все? А он вполне мог бы, если вспомнить те следы в первом коридоре, который охранители рассмотрели здесь первым.
— Андре, что он мог делать на сиденье? — спросил Эрвин, наклонившись теперь над гладким мягким покрытием.
Товарищ зашёл с другой стороны высокой спинки и теперь пядь за пядью рассматривал неизвестный черный материла, спускаясь всё ниже к сиденью.
— Сидел? — предположив, поднял глаза на наварха самый немногословный из отряда. Он привстал и склонился над полукруглым столом, стараясь смотреть сбоку, будто любовался блеском необычного покрытия.
— Сидел? — Эрвин с Матвеем удивились в один голос и уставилась на Андре.
Тот только пожал плечами. Эрвин скептически поджал губы, потрогал сиденье, которое приятно пружинило под пальцами, исподлобья посмотрел на каждого товарища и… сел.
Моментально округлая спинка приняла на себя вес человеческого тела, откинулась и спружинила, гибкими змеями широкие ремни обхватили туловище. Эрвин задёргался, чтобы выскочить из этой внезапно сработавшей ловушки, но почти сразу замер — откуда-то сверху раздался громкий женский голос, что-то певуче проговоривший на странном языке, в котором проскальзывали смутно знакомые слова, но сознание не успевало уловить смысл, вслушиваясь в следующие звуки.
— Что она говорит? — Эрвин разобрал только одно слово: «управление», а Матвей с задумчивым видом поднял кверху палец, призывая всех к тишине, и, прислушиваясь, заговорил: