Не выпускайте чудовищ из шкафа (СИ)

Да нормальный у него кофе вышел.
Особенно, если сахару побольше положить. Куска три. Можно и четыре. Кстати, Зима бросила не меньше, да еще и сливок.
- Будете? – она протянула фарфоровый сливочник.
- Нет. Мне и так нормально, - он взял чашечку, которой место в гостиной, а никак не на кухне.
- То есть, этот засранец приехал требовать новый прогноз?
- Всегда можно повернуть ситуацию в обратную сторону. Скажем, представить дело так, что отыскалась та единственная, которая светом души своей отогнала мрак.
- Что?
- Моя… супруга очень любит сентиментальные романы, - признаваться в этом было отчего-то легко.
И тихий смех Софьи окончательно успокоил.
- Вы поэтому разводитесь? – уточнила Зима, глядя поверх чашки.
- Нет. Просто… как выяснилось, мы очень разные. И ждали друг от друга невозможного.
- Бывает.
Ей ли не понять. Но… развод – тема неприятная, пусть даже займется им поверенный, а там, наверху, к разводам стали относиться гораздо спокойнее.
- То есть, он надеялся выбить нужный прогноз… откуда узнал? Про Софью?
- У Гельша-старшего есть и деньги, и связи. И люди. Подкупил кого-нибудь. Или саму эту гадалку прижал.
Надо будет позвонить старому приятелю, пусть приглядит.
- Лерман, если она и вправду Лерман, бы не стала сопротивляться. Сказала бы, кто на самом деле составляет прогнозы.
- И мальчишка решил разобраться с обидчицей.
- Именно.
- И что теперь?
Сложный вопрос. И тянет соврать, что он, Бекшеев, все уладит. Но ложь становится в горле комом.
- Пятнадцать суток я ему обеспечу. Но в остальном… если вы напишете заявление.
- Нет, - Софья покачала головой.
- Софья!
- Нет, - сказала она тверже. – В этом нет нужды. Он все равно умрет скоро.
- Как?
- Понятия не имею. Но… те, кому немного осталось, на них метка. Я вижу. Раньше видела, кого можно спасти. Теперь просто метку. Он умрет. И так будет лучше, - она все же отпила кофе.
- Сапожник? – Бекшеев повернулся к Зиме.
- Да нет. Двинет пару раз, но аккуратно. Он опытный. И лишних следов не оставит.
Это и нервирует.
- И убивать не станет. Сапожник очень не любит убивать. Настолько, что… в первый год, когда мы только-только… нас еще на большую землю привлекали. На Дальнем-то с большего спокойно, а там вот и людей всяких, и… собак. Собак после войны развелось много. Сбились в стаи. Одичали. Стаи одичавших собак – это очень серьезно.
Бекшеев кивнул.
Он читал.
- Вот мы и занялись зачисткой. Все. А Сапожник не смог. Он ходил. Помогал, но стрелять в собак – не смог. У него с мозгами что-то там…
Чудесная характеристика. И главное, кажется, не только у него. Но собаки – это одно, собак многим жалко, потому как не виноваты они, а вот люди – совсем иной разговор.
Впрочем, говорить ничего Бекшеев не стал.
- Улица Красильников, - тихо произнесла Софья. И глаза опять закрыла. Лицо её сделалось еще более бледным, щеки провалились. – Дом пять. Подвал. В подвале второй. Искать надо. Там смотрите.
Она выдохнула, и Зима вовремя успела подхватить чашку, не позволив ей выпасть из ослабевших пальцев. А что выругалась при этом, так бывает.
  
Глава 14. Королева пентаклей
 
Глава 14. Королева пентаклей
«…третьего дня на улице Булочников мирный сон горожан был прерван душераздирающим криком. Полиция, вызванная горожанами, обнаружила мертвую девицу в одной лишь окровавленной рубашке. Имя несчастной устанавливается. И полиция просит всех…»
«Полицейские ведомости»
Софье я сунула под голову подушку, а на плечи набросила плед. Поглядела на Бекшеева, который в свою очередь презадумчиво глядел на саму Софью.
- Часто у нее случается?
- Иногда. Раньше реже, а теперь, видать, блоки отходят.
- Это невозможно, - с убежденностью произнес он.
Спорить я не стала. Невозможно, так невозможно. А Бекшеев подошел и присел.
- Выходит, улица Красильников… надо позвонить, чтобы проверили.
- Телефон тут есть.
- В доме?
Я пожала плечами. Ну не объяснять же, что это – не моя придурь. Кому мне звонить-то? А вот Одинцов настоял. Беспокоился он, сволочь высокородная.
 
- Наверху.
- А… - Бекшееву явно не хотелось оставлять Софью без присмотра.
- Я в доме. Услышу, если что.
Да и Сапожник наверняка вернется. Закроет этого придурка, шепнет кому из наших, чтоб приглядели, и вернется.
Кивок.
- Полагаете, это как-то связано с княжичем?
- Понятия не имею.
Знаю только одно, что теперь Софья сутки будет пребывать в этой вот полудреме. Надо будет сказать Магде, чтобы супа сварила, потому как другого Софья есть не станет. Да и суп придется вливать по ложечке.
Совсем как дитя.
Только…
Я убрала руку, не позволив себе коснуться ножа и монетки. Надо будет положить их куда, чтоб собственною силой не заляпать.
В кабинете пахло мастикой и кожей. И было сумрачно, потому как с этой стороны плющ залепил окна намертво. Каждый год собираюсь нанять кого, чтоб почистили стену, и почему-то все откладываю.
Сыро.
Стены здесь толстые, из камня. И даже в те пару недель лета, когда солнце жарит, не прогреваются.
Телефонный аппарат был покрыт толстым слоем пыли. Как и стол. И шкаф из красного дерева. Полки. Книги на полках. Я как-то сняла пару, убеждаясь, что подбирали их исключительно по красоте обложек.
- Магда сюда не заходит, - сказала я. – Да и никто особо. В участке свой телефон есть. И у Медведя тоже. К вашему дому, кстати, линию вели. Только, может, отключили. Давно ведь никто не живет.
- Спасибо. Матушка про телефон спрашивала.
- Ну да… правда, связь тут не всегда. Когда погода, то еще ладно, а шторма искажения дают. И шум на линии.
- Погодите, - Бекшеев трубку положил. – Хотите сказать, что он на кристаллах?
- Ну не на проводах же, - я пожала плечами. – Кто их по дну потянет-то?
- В самом деле… но это же…
Дорого.
А то я не знаю. Может, особого образования я не получила, кому оно нужно было в нашей-то деревне? Добре, что вообще читать-писать научили. Потом-то нахваталась всякого по верхам.
Одинцов вот образованным был.
И это, честно говоря, пугало и притягивало. Он и объяснял. В том числе про кристаллы.
- Тут-то провода. Идут к коммутатору. А там уже кристалл. Крупный. Природник. Из здешних. Здесь музей имеется маленький, вот… там снимки. В прежние времена тут находили камни просто огромные, самый большой вроде в пуда два.
Сродством обладают лишь природные камни. И главное, никто так и не понял, почему. Вроде и химические свойства те же, и физические, и даже энергетические. И в целом искусственные ничем не хуже. Так говорят во всяком случае.
- Ну и на берегу уже тоже кристалл. А от него дальше провода.
- Я о таком не слышал, - признался Бекшеев. – Это как-то… сказочно звучит.
- Да какая сказка. Это еще до войны местный умелец придумал. Вроде как даже собирались технологию водворять в производство, но…
Природные крупные кристаллы обладают удивительной способностью. Будучи разделенными на половинки, они способны передавать энергию от одной части к другой. Причем, что весьма интересно, расстояние не важно.
Одинцов утверждал, что это вот свойство противоречит всем известным законам физики.
Может, и так. Но знали о нем еще когда. И потому крупные камни особо ценились. Это уже потом появились телефоны и оказалось, что они во многом удобнее.
Доступнее.
Дешевле.
Нет, амулеты сохранялись, во многом, как диковинка, этакая музейная реликвия, но уже в войну выяснилось, что провода легко перебить.
Что связь телефонная не так и надежна, как оно кажется. Что… много что. Вот и стали выгребать артефакты, какие нашли. Не знаю, сколько их войну пережило, но на Дальнем связь вот есть.