Как с гуся вода, или Фамильяр для ведьмы (СИ)
– Вон там? – ткнул он пальцем наугад. – Надо же, как интересно, – хрипло прошептал он прямо в ведьмино ушко.
Руки Ирвинга будто бы сами собой скользнули на талию девушки. Для его жадного взора открывалось целое пиршество: изящная ушная раковина, четкая линия скулы, колонна шеи, трогательно-хрупкая ключица. Никогда прежде Ирвинг за собой склонности к ухофилии не замечал, а теперь вдруг понял, что не может отвести взгляда от аккуратной мочки. Он задумался, что скажет ведьма, если он ее сейчас осторожненько так поцелует. Скорее всего, ничего хорошего. Придется подождать.
– А знаешь, что еще интересно? – Гертруда чуть повернула голову, заглядывая ему в глаза.
– Что же? – он приблизился еще немного, практически ощущая на губах ее легкое дыхание.
– Ужасно интересно, что будет, если некоему господину сыщику оторвать что-нибудь очень ценное, – она бросила красноречивый быстрый взгляд в область его паха, – и забросить в ведьмин круг. Вернется это что-нибудь когда-нибудь или исчезнет с концами? Как насчет небольшого эксперимента?
– Кхм. Понял, – резво отодвинулся Ирвинг. Он поправил шейный платок и принял серьезный вид. – Так бы сразу и сказала.
– А я и сказала, – гнусная ведьма расплылась в несправедливо красивой улыбке. – Может, недостаточно красноречиво. Может, действия были бы более доходчивы.
Если она думает, что Ирвинга Шоуэлла так легко запугать, то ее ждет сюрприз. Давно уже женщина не будоражила его кровь. Последней такой ослепительной и немного пугающей женщиной в его жизни была Лё, но та отправилась путешествовать по мирам года три назад. И да, Лё настолько великолепна, что ничуть не смутилась того факта, что она не ведьма и путешествия эти могут для нее плохо кончиться. Ирвинг, успевший неплохо ее узнать за те годы, что они провели вместе, полагал, что скорее встреча плохо закончится для противников Лё, чем для нее самой.
– Где же наш ведьмин круг? – легкомысленно поинтересовался он. – Должен же я понимать, чем именно мне угрожают.
Гертруда фыркнула и начала спускаться в овраг.
Глава 5
Ведьмин круг, огороженный яркими шляпками мухоморов, выраставшими из земли то там, то тут, сыщика, кажется, не слишком впечатлил.
– Маленький он какой-то, – разочарованно пробормотал Ирвинг Шоуэлл.
– Не переживайте, еще вырастет, – пообещала я, с трудом удержавшись от заверений, что один назойливый тип в круг точно войдет. А вот выйдет ли, это уже другой вопрос. Сыщик меня раздражал. Сама не понимаю, чем именно, но было в Ирвинге Шоуэлле что-то такое, что вызывало во мне глубокий протест и желание действовать наперекор каждому его слову. Одним своим присутствием он пробуждал какую-то полузабытую детскую часть меня.
Сказывалось еще и то, что у меня был трудный день. С самого утра я бегала по округе, разбираясь с делами, и вечером, когда надеялась провести время сама с собой (и с Капризом, которого давно пора расчесать хорошенько) из ниоткуда вынырнула какая-то столичная шишка и требует, чтобы я помогла отыскать какого-то пропавшего мага. Да что у них там за университет такой, если маги пропадают?
– Да я и не переживаю из-за него. Я больше волнуюсь за тебя, Гертруда. Ты так старательно хмуришься, что могут появиться ранние морщины. Уверена, что хочешь этого?
Сыщика я проигнорировала. Очень демонстративно проигнорировала: шагнула мимо него к кругу, не забыв совершенно случайно отдавить ему ногу. Око за око. Вот не зря же он в этом своем департаменте правопорядка работает, знает, на что надавить. У меня ведь действительно на лбу появилась морщинка. Все же постоянные заботы меня старят. То дети из деревни пропадают, то гуси сваливаются на голову.
Бросить бы все и запереться от всех. Вот нет меня. Исчезла ведьма. Так ведь отыщут. Тогда дом запереть, Каприза забрать и махнуть в Сладководск. Только небо, только солнце и река. Вот это счастье.
Вместо этого я начала изучать мухоморные шляпки, осторожно обходя круг вдоль линии.
– Кажется, ничего нового. Даже если ваш великий маг и колдун появился возле круга, внутрь он не попал. Все метки на своих местах, никто не входил и не выходил.
– Это радует. Полагаю, руководство университета сильно расстроилось бы, узнав, что профессор Шерман свалился в другой мир.
Сунув руки в карманы, Ирвинг Шоуэлл вольготно стоял в густой траве, слегка покачиваясь с пятки на носок. Ни малейшего следа переживаний о судьбе профессора как-его-там. Сыщик выглядел довольным собой и жизнью. Каприз, предатель, восторженно вилял хвостом, устроившись у ног Шоуэлла. Устал, наверное, за день, бедняжка. Каприз, конечно, а не Шоуэлл. На этом-то пахать можно, а вот мой пес сегодня маленькими лапками исходил всю округу.
– Осталось только выяснить, куда же именно запропастился Шерман, – продолжил сыщик.
Пристально вглядываясь в землю, он прошелся вдоль круга. Потом вдруг уселся прямо на траву, чуть ли не вынюхивая что-то.
Недолго думая, я плюхнулась на траву. Отдохну немножко, пока господин сыщик изображает тут охотничью ищейку. Каприз прижался ко мне покрепче, жизнерадостно виляя хвостом.
– На первого встречного меня променял, – буркнула я ему. Он лишь расплылся в обаятельной улыбке. Хвостик заходил ходуном. Ну как на такого сердиться? Прелесть моя маленькая. Рука тут же потянулась погладить друга.
Пока я отдыхала, валяясь в траве, сыщик пришел к каким-то выводам. Какими путями-дорогами он до них дошел я не знаю, но результаты мне сообщили:
– Здесь вообще никого не было. Абсолютно никаких следов, кроме наших. Шермана выбросило не сюда.
– А, может, не было никакого мальчика?
– Как, не было? – недоумевающее заморгал Шоуэлл. Недолго думая, он присел рядом со мной и теперь готов был внимать всему, что я скажу.
– А так, – пожала я плечами, смущенная столь пристальным вниманием. – Не было и все тут. Вот вы видели этого профессора хоть раз? Не видели, – тут же ответила я. – Где доказательства, что он вообще существовал?
– Какая любопытная теория, боюсь только, что искать несуществующего Шермана все равно придется. Если его выбросило не здесь, в месте с нестабильным магическим фоном, значит, он мог оказаться где угодно в Келларни? Шансы примерно одинаковые, да?
– Ну, я бы так не сказала, – задумчиво протянула я. – Все же здесь есть еще места… Напомни, а что именно тестировал этот Шервуд?
– Шерман, – поправил сыщик. – Зелье перемещения. Пытался создать что-то более удобное и безопасное, чем семимильные сапоги и ковры-самолеты.
– Давно говорила, этим коврам не хватает каких-нибудь ограждений, чтобы люди не сваливались, – рассеянно бросила я, лихорадочно размышляя и прикидывая вероятность. Возможно ли это?
– Именно. Когда отправимся в путешествие, непременно выберем что-нибудь лучше, чем ковер-самолет, – кивнул сыщик. – Я бы не хотел рисковать твоей безопасностью, дорогая.
Сквозь белый шум его слов в мои мысли прорвалось нечто дикое.
– Что? – взвизгнула я.
– Твой комфорт очень важен для меня, – сказал он с таким видом, словно речь шла о чем-то очевидном. – Наши путешествия должны быть источником радости, а не переживаний.
– Никаких наших путешествий нет.
Он преспокойно кивнул:
– Разумеется. Работа прежде всего. Вот закончим дело, и тогда уже будем строить дальнейшие планы.
– Не собираюсь я с тобой никуда ехать. Не мешай думать лучше.
Слетел с катушек сыщик. Несите нового. Этот перегрелся на солнце.
Бросив взгляд на темное небо, я отбросила эту версию. Значит, просто сошел с ума. Такое сплошь и рядом происходит.
Все зависит от того, что именно использовал в своем зелье Шерман. Экспериментальная магия не совсем мой конек, но если подумать, можно предположить, что зелье перемещения должно включать в себя белену и падуб, он же остролист. Белена одновременно убивает и воскрешает. Ею можно отравить человека и она же используется некромантами для воскрешения. Самый простой способ переместить объект это разобрать его и собрать заново, но уже в другой точке. Если Шерман действовал так, значит, брал белену и падуб. Что же еще? Мог ли он использовать птичьи перья в качестве катализатора? Процесс перемещения должен быть быстрым, даже моментальным, значит, птичье перо подходит. Мог ли он использовать гусиные перья? Наверное, мог. Означает ли это, что…