Княжич Соколов (СИ)

— Хорошо, что ты это понимаешь, — облегченно вздохнул князь.
В последние полгода мы ежемесячно обсуждали эту тему и всегда так и расходились, оставшись каждый при своем мнении.
Отец высказывал доводы, выслушивал меня, а потом прибавлял к моим обязанностям наследника новой работы на благо княжества, надеясь, что у меня просто не останется времени на очередные безрассудства.
Я же охотно принимал новый вызов и находил способ совмещать и то, и другое.
В итоге поручения отца исполнялись исправно, дела княжества шли в гору и предъявить мне за некие вольности в процессе отец не мог и на следующий месяц схема повторялась.
— Но лезть в пекло ты все равно не перестанешь? — после коротких раздумий уточнил отец.
— То, что другие аристократы довольствуются малым, не означает, что я тоже должен. Уж на свой путь я точно могу повлиять, — ответил я.
— Хочешь стать сильнейшим одаренным в российской империи?
— Для начала.
— Уверен?
— Абсолютно.
— И готов поставить ради этого свою жизнь на кон?
— Разумеется, — сумев сохранить лицо, уверенно ответил я.
Вспыхнувшее удивление от внезапно сменившего вектор разговора едва не отразилось на моем лице.
— Ты не понял, Артем, — повел рукой и затушил сигару отец, — речь сейчас не о стычках с криминальной шпаной с автоматами, залетными маньяками или парой индусов. Я говорю о долгосрочной игре, в которой уровень противников в разы выше. Опасности будет подвергнута каждая секунда твоей жизни. Каждое слово, каждый шаг, каждый поступок будут иметь значение. Никакой страховки. Никаких гарантий успеха. Никакого пути назад.
Голос князя Соколова звучал глухо, а в глазах необузданным голубым огнем вспыхивали искры внутреннего зверя. Отец выглядел устрашающе, но он вовсе не пытался меня запугать.
Скорее наоборот.
В глубине его дикого взгляда я увидел яростное желание.
Желание того, чтобы я сказал да.
Принял все мыслимые и немыслимые правила и согласился увидеть окружающий мир такими же глазами голодного хищника, каким его видит он.
Князь Соколов даже не представляет, насколько хорошо я его понимаю.
Хотя, где-то глубоко внутри, он определенно это чувствует. Иначе бы я до сих пор жил с сестрами и матерью в Тобольске, где восемь лет назад Сергей Леонтьевич Соколов, ради безопасности, оставил свою семью.
Под защитой сибирского рода Сомовых, из числа которого вышла моя матушка и членом которого является один из трех сильнейших одаренных в империи.
Только надежно прикрыв тылы, новоиспеченный князь Сергей Соколов смог дать волю своему зверю и открыто объявить войну южным синдикатам и их покровителям.
Однако, своего единственного сына Сергей Леонтьевич Соколов перевез в Омск гораздо раньше, когда тому было всего тринадцать.
В день пробуждения у ребенка источника эфира.
В тот самый день, когда в теле молодого княжича очутился я.
Хватило одного единственного взгляда и князь Соколов, не считаясь с мнением разъяренной супруги, увез ребенка в самое опасное княжество в империи.
И свое решение Сергей Соколов не менял.
Ни после того, как на меня начались бесконечные покушения.
Ни после того, как княгиня Екатерина Денисовна Соколова целый год не пускала мужа на порог и отказывалась с ним даже разговаривать.
Ни после того, как меня похитили персидские контрабандисты.
Князь Соколов оказался первым и единственным человеком, который знает, что внутри его ребенка живет зверь. Знает это и принимает.
Пожалуй, именно отсюда и берет начало то иррациональное теплое чувство преданности, которое и по сей день удерживает меня подле него и заставляет по-настоящему чувствовать себя его сыном, а род Соколовых — своей семьей.
— Постоянная опасность, говоришь. Звучит достаточно весело, я согласен. Где подписать? — после короткой паузы заявил я, не сводя взгляда с пылающего синего пламени в глазах князя.
Во мне не было ни капли сомнений. Ведь князь Соколов обращался сейчас не к сыну, а к зверю внутри него.
То есть именно ко мне.
Даже не говоря этого вслух, отец отчаянно нуждался в том, чтобы я принял кровожадное чудовище, живущее внутри него.
 
Точно также, как он сделал это со мной пять лет назад.
— Хорошо, — удовлетворенно кивнул отец и в кабинет совершенно бесшумно вошел Прохор. Если бы не внезапные колебания воздуха, я бы его и не заметил.
Даже мои инстинкты Ловца не среагировали на появление дворецкого. Весьма похвально для человека.
В руках Прохор Семенович нес бело-золотой парадный китель разведчика в прозрачном чехле, под моим вопросительным взглядом дворецкий мягко опустил его на диванчик рядом со мной и выпрямился, ожидая дальнейших указаний.
— Это что? — перевел я взгляд на сияющее лицо моего отца.
— Билет в новую жизнь, Артем, — охотно ответил князь Соколов, — ты отправляешься в столицу.
  
Глава 5
 
Невозможно точно сосчитать сколькими ограничениями одарило меня мое новое тело. То и дело обязательно всплывает что-то новое.
Но, даже спустя пять лет, моим самым нелюбимым был и остается сон.
Вернее сказать, его постоянная необходимость.
В первые месяцы после пробуждения я спал почти сутками. Мозг тринадцатилетнего ребенка просто не мог справиться с сознанием Ловца и постоянно нуждался в отдыхе и перезагрузке.
Приходилось накладывать ограничения на собственный разум, чтобы иметь возможность хоть как-то функционировать. Со временем, мозг стал справляться все лучше и адаптировался, но, даже сейчас, продолжает требовать отдыха.
Особенно после перенапряжения источника и частого использования эфира.
Аудиенция с отцом в итоге затянулась до глубокого вечера и ночную вылазку на границу пришлось отменить. Да и после того, что я узнал вчера за закрытыми дверьми Серого особняка, прошлые планы потеряли всякую актуальность и будущее заиграло новыми красками.
Всю прошедшую ночь я потратил на подготовку к предстоящей поездке, а наутро уже завтракал в Тобольске.
— Вкусно? — осторожно спросила Есения.
— Очень, — улыбнулся я, уминая очередной блинчик.
— Сама готовила! — сверкнула самодовольными голубыми глазками моя младшая сестренка.
— Врешь, — буркнула старшая Алена и залепила сестре подзатыльник.
— А вот и нет! — возмутилась девочка и с ногами вскочила на стул.
— А вот и да, — проигнорировав мелкую угрозу, ответила Алена, — будешь столько врать, Артем перестанет привозить тебе подарки.
— Неправда! Брат ни за что так не поступит с любимой сестрой! — угрожающе взмахнула пальчиком Есения.
— Про меня речи и не было, — ухмыльнулась Алена.
Младшая уже набрала воздуху чтобы ответить, как подобает воспитанной девятилетней аристократке, но тут в столовую вошла княгиня и Есения только щеки раздуть успела, да так и замерла.
Даже утром Екатерина Денисовна Соколова выглядела изящно, как и подобает хозяйке дома. Сложная прическа с длинной косой на правую сторону, легкий макияж, подчеркивающий ее большие глаза, и обманчиво простое платье из бежевых тканей с цветочным узором.
— Я что говорила про поведение за столом? — строго спросила мама и младшая тут же прижала попу к стулу.
— Прости, матушка, — синхронно отозвались девочки и только когда порядок в столовой был восстановлен княгиня перевела взгляд на меня.
— Доброе утро, Артем, — с теплой улыбкой поздоровалась Екатерина Соколова, поправляя золотую брошь, — как добрался?
— Доброе утро, матушка, — кивнул я, — без приключений.
— Точно? — подозрительно сощурилась княгиня, — выглядишь уставшим.
— И правда, — присоединилась к матери Алена и оценивающе окинула меня с головы до ног, — как ты, братец?
— Лучше всех, не переживайте, дамы, — заверил я, — просто спал плохо.
Потому что полночи спарринговался с Прохором за право отправиться в столицу без Зверевой. Безуспешно. Только эфир зря потратил.
— Хорошо, — неохотно приняла мой ответ княгиня и отвернулась к ростовому зеркалу, продолжив поправлять и так идеально сидящие украшения.