Записки империалиста (СИ)
Двумя часами позже, генерал Альфонсо Ла Мармора сам объехал части 1-й дивизии, и выслушал доклад её командира генерала Дурандо о потерях. После этого бывший военный министр Сардинского королевства, несмотря на военную и жизненную закалку, про себя ужаснулся, и даже неожиданно для себя обратился с молитвой к Пресвятой Деве Марии. Он понял, что эту гору ему сегодня не взять, а, за неудачу и такие потери в первом же бою, ему придётся отвечать. Причём до конца своей жизни.
«Ура-а!!! Ура-а!!!», когда было уже за полночь услышали со стороны русских позиций караулы союзников, которые заступили на посты в самое не любимое время для несения службы… глубокую ночь. Именно в это время выходили на охоту, именно так на охоту, русские охотники.
И шли они за жизнями, и если кому повезёт из солдат и офицеров коалиции за их телами. Чтоб это тело доставить живым к себе, и оно могло ответить на заданные ему вопросы. Если тело со сведениями было не нужно, у него забирали жизнь, бесшумной пулей, ударом ножа, удавкой, и даже арбалетным болтом. Их находили в телах убитых, точнее в груди в области сердца и головах солдат. Русские убийцы приходили каждую ночь, и действовали они по всей линии позиций. Против них были вынужденные выставлять усиленные караулы, но, и они не всегда помогали. Среди солдат коалиции ходили слухи, что русские вырезают их собратьев по оружию целыми взводами. И за каждого убитого русским платят серебром. Как, когда-то французы и англичане платили за убитых индейцев! Так говорили между собой офицеры. За них точно платили больше. Только командование скрывает это. Даже начались случаи отказа заступать в ночные караулы, но, вынуждено шли под угрозой петли и расстрела на месте. Заступали в караул, прося у Бога помощи, чтоб он их сберег от русских охотников в эту ночь. Ну, и сами старались из-за всех сил сберечь свои жизни до смены караула.
И вот несущие службу в ночь с 25-го на 26-е мая солдаты союзников услышали со стороны русских позиций всё больше нарастающий звук, это было, «Ура-а!!!» Причём по всей их линии укреплений. «Ночная атака!? Бить тревогу!?» Но, опыт говорил, что ночью в атаку ходя при полной тишине или прикрытием артиллерийского огня. А тут просто звучит, «Ура-а!!!», и никаких атак. Они даже песни начали петь. И казалось, как — то с особым задором и весельём. Ни так как обычно. Через некоторое время у русских всё затихло. Атак не было, и охотники не пришли в эту ночь. И только утром и днём те, кто был в ночном карауле узнали, почему ночью так оживились русские. Пели свои песни со свистом, и кричали своё, столь нелюбимое солдатами коалиции, «Ура!!!» Потому-что вместе с «ура» начиналась атака русских. А её надо было отразить, и выжить при этом.
Было без двенадцати минут полдень, когда генерал Пелисье услышал какой-то шум в комнате, которая была вроде приёмной, и там располагались его адъютанты. К нему в кабинет вошёл один из них, и с очень хмурым видом доложил:
— Ваше превосходительство! К вам со срочным докладом, офицеры, с нашего десанта в Керчь!»
— С десанта? А почему они не в Керчи!? — спросил Пелисье.
— Зовите, — потребовал он.
В комнату вошли офицеры, он их узнал, это были командиры батальонов из 1-й дивизии, генерала Д, Отмара. Внешний вид у них был такой, который сразу насторожил генерала. Мятые, неопрятные, рваные в нескольких местах мундиры, явно с пятнами крови. У одного была перевязана голова, у другого рука на какой-то верёвке. Лица у них были в ссадинах и синяках. В глаза генералу они не смотрели.
— Что с десантом? Где генерал Д'Отмар? Докладывайте!!! — с тревогой в голосе, но, всё же привычно рыкнул Пелисье.
Тот, у кого была перевязана рука, через несколько секунд после заданного вопроса, шагнул вперёд, поднял глаза, и сказал:
— Ваше превосходительство! Десант разбит на подходах к Керчи. Генерал Д'Отмар убит или взят в плен. Точно сказать о нём нет возможности.
— Что!!!??? — крикнул Пелисье, через паузу в секунд десять.
— Как, чёрт возьми, разбит!!!??? — ещё не до конца понимая услышанное, спросил генерал. И тут вдруг ему стало больно в груди с левой стороны, в глазах потемнело, ему стало не хватать воздуха. И он был вынужден опираясь на стол почти упасть на плетеное кресло, чтоб не рухнуть на пол. Сквозь шум в ушах, и муть в глазах, он видел и слышал, как забегали вокруг него офицеры. Кто-то расстегивал ему мундир, адъютант закричал: «Срочно врача!!! Быстро!!!»
Вести он разгроме десанта союзников у Керчи, шли волнами от Балаклавы и Маленького Парижа, который располагался в бухте Камышовая. Причём со скоростью штуцерной пули. «Десант разбит!!! Тысячи убитых и пленных!», катился новостной вал о поражении союзников, по их лагерю, позициям, домам, палаткам, траншеям, кораблям и транспортам. Многие солдаты, услышав это поблагодарили Бога, что не попали в состав десанта. Здесь под Севастополем оказалось больше шансов уцелеть.
Один из лучших генералов Сардинии, Алессандро Ла Мармора, после того как его брат и командующий сардинскими войсками в Крыму Альфонсе Ла Мармора, сказал ему: «Я уже знаю. Садись». Налил ему в бокал прохладного вина, наконец-то услышал вопрос на который у него был ответ.
— Что ты думаешь, теперь об этом, Алессандро? — спросил Альфонсе.
— После вчерашнего боя за высоту, нашего и французов.,-начал отвечать Алессандро.
— Я, думал, что это случилось из-за неверных сведений о русских, которые нам сообщили. И нашей уверенности в легком успехе, — сказал он.
— Да. Сведений, что у них мало штуцеров. А они били по нам скорее всего только из их, — поддержал его брат. — Убитыми и ранеными мы потеряли около двух батальонов. Пропустив мимо момент про легкий успех. Ведь это он был командующим и принимал решения.
— Теперь же. После новости о разгроме их десанта русскими у Керчи. Я думаю, Альфонсо, что мы крепко вляпались в merda, — говорил Алессандро Ла Мармора, в свою очередь не обратив внимание на взгляд командующего на крепко слово.
— Русские терпели поражения от союзников, но, Севастополь не взят. В 1849 году они разбили в одну кампанию венгров, с которыми не справились австрияки. Теперь они разбили здесь французов и англичан, — рассуждал Алессандро Ла Мармора.
— Ты, этим хочешь сказать, что, русские лучше всех воюют? — спросил его Альфонсо.
— Выходит, так, — был ему ответ.
— Но, войну они почему-то не выигрывают, — парировал Альфонсо.
— Но, теперь, после своей победы у Керчи, и на высотах, и не проигрывают. Они вернули долг за Альму и Инкерман, — сделал вновь выпад Алессандро.
— Ты, хочешь сказать, что нас обманули. И впереди серьёзные испытания, — вслух рассуждал командующий сардинским корпусом.
— Да, Альфонсо. Но, мы уже здесь, и с этим всем нам придётся иметь дело, — ответил ему его брат и соратник.
— В том числе и с холерой. Надо принять меры, что не подхватить заразу не нам, не солдатам. Я прошу тебя Алессандро будь осторожней, — озвучил свою просьбу командующий.
Тот в ответ молча кивнул, и сделал несколько глотков вина. Хоть оно могло в данный момент доставить ему удовольствие.
Князь Барятинский, командующий Крымской армией, несмотря на позднее время и накопившуюся за день усталость был в отличном настроении. Ещё бы. Федюхины высоты и Гасфортова гора удержаны, противник при этом понёс большие потери. Свои в сравнении с прошлыми боями очень незначительны. Их совместный план с императором сработал. Государь в письмах указывал ему, что там должны быть размещены лучшие части армии, перевооруженные на штуцера, и обученные из них прицельно стрелять, что должно было стать неожиданностью для противника. Пехота усиленная артиллерией и основательно закопанная в землю. При этом всячески показывать союзникам, что за эти высоты драться они, русские, особо не намерены. Император предложил, он подправил и реализовал в деле. Итог этого, победа!!! Первый его большой успех как командующего Крымской армией. Теперь надо дождаться вестей из Керчи. Как там у императора идут дела? Десант ушёл ещё 23 мая. Пора бы.