Записки империалиста (СИ)

Было уже начало двенадцатого часа ночи, и князь уже был не в мундире, умылся, и работал с бумагами, и после этого собирался лечь спать. Как к нему в кабинет, одновременно входя и спрашивая разрешение на это, почти ворвался дежурный генерал по армии, а за ним видно, что очень уставший, ещё в пыли, со следами пролитой воды на мундир гонец.
— Что? Говори? — спросил Барятинский, понимая, что перед стоит вестник из Керчи. С добрыми или недобрыми новостями.
— Победа! — выдохнул он в ответ, радостно улыбаясь во весь рот.
— Вот записка от императора для вас, Ваше Высокопревосходительство, — сказал он передав пакет, вынув его из футляра.
Князь быстро разорвал пакет, и вынул бумагу. Там было написано рукой царя: «Десант разбит и пленён. Победа на суше и море. Керчь и Азовское море наши. Начало положено. Сообщите войскам о победе. Александр».
— Победа под Керчью! Государь одержал победу! — радостно и громко сказал князь, уже тем, кто был в его приемной в это время, войдя в неё.
— Немедленно сообщите это по армии и Севастополю пусть все об этом узнают, — отдал он распоряжение.
— И пусть принесут вина. Такие дела нельзя не отметит, господа. Армии, гарнизону, в госпиталях завтра по чарке, — сказал он.
Князь Барятинский обещал в одном из писем императору, по его настойчивой просьбе, воздерживаться от употребления крепких напитков, вытерпел осмотр врачей и старался соблюдать их рекомендации. Но, тут такое! Две победы, в один день!!! И это на фоне постоянных неудач. Такое нельзя не отметить. А, государь, поймёт и простит.
Примерно через час над русскими позициями в Севастополе, Крымской армии в ночи стало раздаваться: «Ура-а!!!» Это весть о победе под Керчью дошла до солдат и матросов. Будили тех, кто спал, и те не сразу понимали, что происходит, тревога или что ещё. Немногочисленные жители Севастополя, выбегали на улицу узнать, что случилось, что за такой необычный для их ушей шум, вместо взрывов и выстрелов. Разбуженные раненые и больные тоже выходили с растерянными и заспанными лицами. И когда им всем сообщали новость о победе, новые сотни, тысячи голосов вливались в общее русское: «Ура!!!» «Ура!!!», и звучало оно как-то по новому, не только по боевому, с радостью, с надеждой.
«Десант разбит!!!», звучало над Севастополем и его окрестностях. Везде, где стояли русские войска и их противники. «Десант разбит!!!», это радостная новость днём 26 мая, выплеснулась из Крыма. И помчалась быстрее цунами начав накрывать волной радости и восторга, Россию. Вскоре весть о русских победах должен был узнать и остальной мир.
В Симферополь прибыли утром 28 мая. Часть пути я проделал в карете, часть в дормезе, а так же верхом. В фильмах показывали как классно верхом, да, по степи. Вот я решил попробовать. Рысью, галопом, карьером, иноходью. Оказалось и в правду… мощно. Степь, солнце, ветер, пыль из копыт, и ты несёшься, как говориться во весь опор, и всю лошадиную силу. За тобой охрана, в пару эскадронов. Устроили конное ралли. Степь гудит! И-я-я-ха-а-а!!! Ух, опять кровь заиграла! Так и захотелось, кого-нибудь рубануть. Изыди, как говориться.
Вот эти тучи пыли от коней, ног, повозок, толкнули меня к мысли, что надо войскам на переходах повязки а-ля ковбой. Да, и под фуражки-бескозырки белую ткань от солнца. Оно в Крыму уже жаркое.
Симферополь, предстал передо мной как большой госпиталь и транспортный хаб. В него шёл поток раненых из Севастополя, грузы со стороны Перекопа и Керчи. Из него выписанные и выздоравливающие солдаты, опять же обозы в Севастополь и Крымскую армию. Светится там я не стал. Краткий доклад от властей военных, штатских, отдельно медиков. В ответ я потребовал от них ясно, чётко, сжато изложить свои вопросы, проблемы, нужды. Обещав их рассмотреть и решить своей властью. А вот обобщённый доклад различных комиссий, целью которых была борьба с коррупцией и наведение порядка по линии снабжения военной и штатской части, погрузил меня в состояние тихого бешенства. Сук-а-а, какой же был беспредел!!! Воровали целыми обозами, пароходами, причём даже не в Крыму, а уже в России. Ущерб в сотни и сотни тысяч рублей… серебром!!! И только по одному большому делу. В итоге у солдат ни нормального питания, ни амуниции, ни медикаментов, корпии, бинтов, ни пуль. Ни хера нет того, что положено, и за что уже уплачено. Зато по бумагам всё в ажуре. И звания и чины у воров, были не малые, генералы, полковники, действительные статские советники, а мелочи типа всех асессоров, коммерции советника так вообще валом. Имя ему легион! В нём хватало много лиц неправославного вероисповедания, то есть евреев, армян. Греки, они же везде есть, где деньги.
 
Подозреваемых старались брать по тихому, вечером, ночью, но, были случаи, когда во время облав в ресторанах, кабаках, публичных домах, где спускались ворованные деньги самыми разными способами, от карт до оргий, случались даже перестрелки, рубка на саблях, погони. К тем к кому можно было использовать так, сказать, спецметоды и средства, их применяли. Специальным циркуляром, планку для неприкасаемых даже понизили. Время военное, чрезвычайное. «Антикоррупционный держите шаг! Неугомонный не дремлет враг!» Поэтому всякие упрямые личные дворяне, почётные граждане, разночинцы и те, кто имел до этого неприкосновенность своих тел, при практическом воздействии спецсредств к их телам кололись на раз. Некоторые только при их виде или даже перспективе их использования, выкладывали всё как на духу. И даже больше. В варианте, гражданина, Горбушкина, из фильма Гайдая «Не может быть».
Масштаб коррупции меня просто вырубал, вгонял в ступор, и вызывал просто дикую злобу. И это только Крым и соседние губернии. А, что будет с столицах!!! А туда ниточки в особо крупных размерах, само собой уводили. Каковы размеры воровства, таковы и их крыши.
Как и должно было быть в такой ситуации, пошёл поток доносов и сигналов доброхотов со знаком минус. Сдавали друг друга в раз. Общество сначала присматривалось к процессу, и, увидев кого, арестовывают, в каких чинах и званиях, с какими связями, активно включилось в дело по борьбе с коррупцией, начало тоже подкидывать работы чистильщикам. Поэтому комиссии и суды работали, как говориться от зари до зари. Кстати, они тоже друг на друга стучали, указывая на недочёты коллег. На это был отчасти расчёт. Пусть присматривают друг за другом, для дела это лучше будет. Всё в общий котёл идёт. Перед отъездом, я вызвал к себе глав комиссий для беседы сглазу на глаз.
— Я благодарю вас, господа, за проделанную вами огромную и крайне важную работу, — сказал я им, и их вид, лихой и придурковатый, немного очеловечился. В глазах засветилось «спасибо».
— От моего имени, объявите благодарность своим людям. Отечество и я, ваши усилия не забудут, — пообещал, я им награды и повышения. И в тоже время поставил новые задачи.
— Но, это только начало пути, — отключил я доброго начальника, и включил требовательного.
— Вы, должны продолжить свою работу. И делать её ещё как можно лучше. Помните каждое раскрытое вами злоупотребление это спасённые жизни людей, и вклад в успешное окончание войны, — давал я установку.
— Вы должны стать воплощением моей карающей руки, для внутренних врагов империи, а значит и моих, — говорил я им, видя как в их глазах зажигаются огоньки хищника, который уверен, что будет сегодня сыт.
— Находите, выявляйте, доказывайте вину, распутывайте клубки связей и отношений. Вновь доказывайте вину. И делайте это не взирая на звания, чины, связи, угрозы. Вы, действуете от моего имени, вы мои помощники в борьбе за наше Отечество с врагами внутренними и внешними. Каждый, кто вредит стране злоупотребления, есть изменник и её враг! И он должен быть выявлен и наказан! — говоря это я видел как в их глазах, из огоньков начинает разгораться праведный огонь возмездия. Ведь эти честные, верные служаки, а здесь были только таковые, наверно, всю свою жизнь ждали этого. Воздаяния!!! И по закону! Тем, кто уходил от того и другого, благодаря титулам, происхождению, родственникам, связям, чинам, звания, деньгам. Благодаря системе, которая любит прикрывать преступления внутри себя красивыми словами о чести мундира, мусора из избы, уроне престижа власти, и прочей красноречивой ерундой для скрытия преступления, и избежания заслуженного наказания.