Соединяя пространства (СИ)

…Вот кромка леса, их окружил десяток волков, откуда их столько? Они молча рассыпались по обеим сторонам от бегущих людей, взяв их под свою защиту. Веня впереди, он вел их за собой к переходу. Наконец они у камней, тихий шепот, появление дрожащего серебристого полотна. Страх на лицах детей сменился восторженным удивлением, они уже поняли, что к чему, они приготовились броситься вперед, в другой мир, мир без слез и страданий, по крайней мере, для них. Но слишком уж гладко складывались обстоятельства.
…Из-за камней появился человек в длинном черном плаще с капюшоном, он медленно поднял ружье и надавил на курок. Выстрелов не слышно, они утонули в густом воздухе, только яркие вспышки у самого ствола. Краем глаза Юля видела, как один за одним падали ребята, в ужасе ей хотелось кричать, но она не могла произнести ни звука. Последним, расстрелянный в упор, упал Алексей, его затуманившийся взор был обращен к камням. Он ждал, но не сумел… Повернувшись в ужасе, она увидела, как человек отбросил ненужное теперь ружье и сбросил капюшон. Женька! Его изумрудно-зеленые глаза смеялись, а губы шептали и шептали слова, древние, как сама жизнь, и способные как продлить ее, так и отнять. Так вот почему так трудно дышать. Он медленно подходил и протягивал ладонь, у девушки в груди словно горел огонь, а его губы все двигались и двигались, уже выкрикивая в пространство запретный текст. Теряя сознание, она вдруг поняла, что он не знает текст манаты. На ее губах из последних сил заиграла улыбка, она ни за что не расскажет ему. Тут же из ниоткуда взметнулся черным ураганом зверь и прыгнул вперед. А дальше пустота, черная и бездонная, как сама смерть…
— Нет, нет, нет! — проснувшись от собственного крика, в холодном поту с пересохшим ртом, она жадно глотала воздух с силой вцепившись в край дивана, и все ее тело содрогалось от рыданий.
В то же мгновение сильные руки подняли девушку, она открыла глаза — комната, Алексей, он прижимал ее словно маленького ребенка, а она никак не могла выпутаться из паутины кошмара, настолько он был реален.
— Юль, все в порядке, — тихо шептал он. — Это всего лишь сон, просто очень трудно дышать, поэтому и приснился кошмар, самый обыкновенный кошмарный сон. Все будет хорошо, я тебе обещаю.
Алексей тихонько покачивал ее, словно убаюкивая, а она прижалась и лишь продолжала изредка тихонько всхлипывать, ощущая себя в безопасности в этих крепких объятиях и желая, чтобы они не размыкались как можно дольше. Только перед глазами стояла картина падающего наземь тела, его, ребят и черная пустота, конец, смерть и от этого в груди все сжималось, наполняя чувством полнейшей безысходности. Интуиция подсказывала, что сон послан не случайно, и хотелось найти хоть маленькую лазейку, чтобы изменить цепочку событий, выстроить их по-другому, перемешать таким образом, чтобы, поменяв начало, изменить и концовку, спасти, увести, сохранить жизнь. Только возможно ли это?
Юля проснулась довольно рано, за окном только-только начинало рассветать. Из-за плотной стены леса, который со всех сторон окружал деревню, не было видно ни восхода, ни заката над горизонтом. По утрам солнце всегда появлялось миллионами светящихся зайчиков, запутавшихся в переплетении ветвей лесных гигантов и долго-долго выпутываясь, поднималось все выше и выше. И точно так же уходило вечером, исчезая мириадами светлячков за деревьями, лишь сумеречная небесная синева намекала, что оно еще не полностью закатилось за горизонт. Как же здесь хорошо, ну и пусть печка, замерзающая на зиму вода и нет связи и телевиденья, зато неземная тишина и покой, единение с природой и ощущение себя ее неотъемлемой частью. А еще погружение в новое, все еще немного таинственное и не совсем понятное для нее знание о переходах между пространствами, которое Алексей и Григорий считали обыденным и привычным. Оно пробуждало желание узнать, понять и принять это, уложить в голове идею нового миропонимания.
Повернувшись на другой бок, Юля увидела спящего на другом краю кровати Алексея, и сон яркими образами возник в ее сознании, восстановившись до мельчайших подробностей. Она закусила губу, чтобы снова не разреветься, но какой смысл в слезах, если они еще ни разу не спасли положение. Вот встать бы сейчас, быстро собрать детей и взяв за руку Алексея, увести их всех из этого вмиг ставшего чуждым мира, лицемерного, погрязшего в поисках материальных выгод и утратившего свою человечность. У нее не было личного опыта жизни в другом пространстве, она не знала, насколько там лучше, безопаснее, комфортнее, но отчаянно хотелось верить Алексею, желающему вывести отсюда хоть малую часть детей, и так упрямо стремившемуся найти переход Ивану Михайловичу, погибшему ради этой же цели.
 
— Все в порядке? — голос мужчины вывел ее из раздумий. — Извини, что я здесь. Просто ты всю ночь звала то меня, то Григория, то Ваню с Алёной, и все пыталась что-то рассказать.
Юля лишь молча кивнула. Он внимательно смотрел на нее, и в его взгляде читался немой вопрос, ему было известно, что сны в той или иной мере отражают будущее и желал знать, к чему необходимо готовиться. Тогда собрав всю волю в кулак, она начала рассказывать, а предательские слезы уже катились, огромными и горячими каплями, которые, казалось, обжигали лицо.
Он держал ее ладонь в своей руке и молча слушал, а девушка договорила до конца, но совершенно не почувствовала облегчения от того, что поделилась. Она рассказала не все, умолчав о том, как падал он с простреленной грудью — ну не могла она говорить об этом.
— Юль, — начал он, не выпуская ее руку. — Я не вижу снов, нет, вижу, конечно, но самые обычные, как и большинство людей. Такой способностью из всех нас обладал только Иван Михайлович. Он же камень-одиночку в лесу и нашел благодаря снам. А потом, уже здесь, ему неоднократно снилось, как запустить переход через двойные камни, и видел он эту спиральную конструкцию именно в этом лесу. Но ведь пока он был жив, существовал лишь один камень. Тогда он пришел к выводу, что сны не являются вещими стопроцентно, они дают некую подсказку или наметку и лишь предполагают развитие событий. А еще он говорил, что собственные страхи и переживания тоже отражаются в образах. — Он помолчал, осторожно перебирая ее пальчики. — Я не знаю, удалось ли мне успокоить тебя этим, но все вместе мы не позволим одному юнцу погубить столько детских жизней, это я тебе обещаю.
Он с улыбкой и нежностью смотрел на Юлю. Справившись наконец с душившими ее спазмами, она смогла ответить.
— Мне очень-очень хочется, чтобы это было так.
Зазвонил будильник, это означало, что до встречи с Афанасьичем оставалось чуть больше часа.
— Я раньше никогда так не боялась школьного собрания, а сегодня просто не знаю, чего от него ждать. Зачем Афанасьич затеял все это, чего добивается?
— Кто же его разберет? Но мне это тоже не нравится. Я буду там обязательно, мне хочется услышать и понять, что задумал этот человек. Жаль, что ружье дома осталось, оно бы сейчас пригодилось как никогда.
Юля быстро встала и спустилась в комнату под лестницей. Вернулась она оттуда с небольшой коробочкой.
— Что из этого тебе больше нравится? — Спросила девушка, открывая крышку. Рядом она положила парализатор.
Алексей присвистнул, удивившись этому небольшому арсеналу.
— Вот это да! — он протянул руку и бережно взял оружие из другого мира. — Я их сто лет уже не видел, хотя вру, всего лишь десять… Отличная вещь для самозащиты. Только, Юль, если придется им воспользоваться, лучше подпустить человека к себе как можно ближе и вывести на полную мощность, тогда он сработает лишь раз, но обездвижит жертву на пару часов.
 
— Да, бабушка именно так и объяснила. Надену пиджак, сегодня хоть и тепло, но у него большие карманы, — проговорила Юля, открывая шкаф. — Хочется верить, что воспользоваться оружием не придется.
— Да, но готовится лучше к самому плохому, — ответил мужчина с самым серьезным видом.
Выпив чашку кофе, Юля в задумчивости смотрела в окно. На двери у бабки Авдотьи виднелся замок, интересно, она тоже приглашена на собрание. Но, с другой стороны, она полноправный член деревенской общины. От порывов ветра тихонько раскачивались качели, и было радостно, что Максим далеко отсюда.