Полутьма (СИ)

Тем более красивые вампиры.
То, что я в принципе могла смотреть на него и получать какое-то мазохисткое эстетическое удовольствие, в очередной раз заставило сомневаться в своей адекватности. В конце концов, мне всегда нравились хищники. Да и не только мне. Змеи, акулы, крокодилы, кошачьи – все это с детства завораживало мой разум. Дядя частенько водил меня в зоопарк, потому что это было единственным местом, где я часами могла спокойно наблюдать. Он говорил, что мой отец был таким же. Любил опасность. Находил красоту там, где другие видели ужас.
Это его и убило.
Бровь вампира дернулась, когда футболка натянулась на напряженной руке от осторожного движения. Чайник был водружен на место, а я встала на шаг дальше. Что-то странное промелькнуло в голубых глазах, но тут же погасло. Возможно, удовлетворение хищника от того, что жертва боится. Хотя внутри что-то дергалось, когда я рассуждала про него так. Осторожно пододвинул ко мне кружку, вампир вновь занял свое место у стены.
– Самое большое – три дня, – отчеканил вампир, разглядывая проступившую на обоях в углах плесень, – нам бы дом с тобой поправить, как считаешь?
– Кто из нас выживет – тот и поправит, – сжимая кружку двумя руками, я уселась на колени, разворачивая планшет и фотографии к себе, – ты можешь сосредоточится на деле?
– Люди часто болтают о всякой ерунде во время дел, – усмехнулся вампир, дыханием задевая мои волосы.
На этот раз я не вздрогнула, наблюдая боковым зрением, как единым плавным движением майор опускается на пол рядом,
– Не когда перед ними три разорванных трупа, – сделав глоток кофе, я вновь задумчиво уставилась на карту, – и мы договорились, что ты не притворяешься человеком.
– Я сказал то, что хотел, schatz.
Выпрямив спину, удобнее устроилась на пятках, положив голову на бок. Закрыв глаза, медленно и очень глубоко вдохнула, пытаясь ощутить кислород каждой клеточкой тела. Пропуская его через себя. Направляя поток воздуха не внутрь, словно насквозь. Очистить сознание. Убрать все лишнее.
Только хищник может поймать хищника.
Еще один вдох дался легче, а по телу приятными иголочками заскользило тепло. Медленно, начиная от макушки, словно ласковые беглые прикосновения, спускаясь вниз, по шее и рукам, обхватывая грудь, к талии.
Где ледяной волной боли тут же прорезался шрам.
Распахнув глаза, я судорожно вздохнула, сжимая пальцами горло. Хватая воздух ртом, от злости ударила кулаком пол. Костяшки тут же неблагодарно заныли, напоминая, что могут еще послужить верой и правдой, если с ними хорошо обращаться. Поджав губы, постаралась вновь вдохнуть медленно, но одышка тут же сорвалась на выдохе.
Широко распахнутые залитые кровью глаза напарника майора смотрели на меня с фотографии разочарованно.
Хищник.
Закусив внутреннюю поверхность губы, я поморщилась, глядя на мертвый укоризненный взгляд с глянцевой поверхности. Да, и это я упрекаю вампира в его гордости? С силой сжав ресницы, я чувствую, как веки печет. Ничего. Мы напарники и мир не сгорит от его помощи прямо сейчас.
Наверное.
– Что. Ты. Видишь? – очень медленно сказала я, поднимаясь на ноги и делая шаг за спину сидящего на коленях вампира.
– То же, что и ты, – запрокинув голову, ответил майор.
Повинуясь порыву, быстро толкнула пальцами его макушку, заставляя вновь смотреть на фото. Сердце зашлось в ритме танго, оглушая и не оставляя места для посторонних мыслей. Вытесняя страх. Надавив пальцами сильнее, я наклонилась ближе к уху вампира.
– Нет, майор, – жестко прошипела я, – ты – убийца. Чертов мясник, понимаешь? И здесь ты видишь нечто особенное, – голова под пальцами дернулась, но он не убрал ее совсем, – что-то очень вкусное и знакомое. Оно зовет тебя и говорит что-то. Тебе.
– Schatz, – плечи под моим взглядом одеревенели, но остановиться сейчас было нельзя, – жаль тебя разочаровывать, но я уже давно. Не. Убийца, – смешок, – не такой, как этот, во всяком случае.
Разочарованно толкаю пальцы вперед делая шаг в сторону.
– Это – жертвы, – очень громко говорю я, наблюдая, как нос вампира судорожно дергается, – они воняют кровью. Нужной тебе кровью, вампир, – наклоняюсь вперед снова, не спуская взгляда с его лица, – твоя сущность, она просит. Нет, она умоляет ощутить эту прекрасную теплую кровь на губах. Прикоснуться. Пить, пока не опьянеешь от силы.
 
Голова майора дергается в бок, – а ноздри судорожно расширяются.
Есть.
Удача адреналином разносится по крови.
– Говори что видишь! – практически приказываю я.
Минута и… блеск, секунду назад подаривший надежду, исчезает из глаз вампира. Разочарованно застонав, вцепилась пальцами в волосы. Он сопротивляется или накидывает маску? Что? Я точно чувствую, что он хищник, но его жутко что-то тормозит.
Какой-то страх? Поставив руки на талию, внимательнее разглядываю заостренные черты лица. Он точно не «очеловечился». Это видно по лицу, словам, движениям. Нет. Но почему тогда он держит зверя на привязи?
Поджав губы, не даю себе передумать и резким движением ноги ударяб вампира по лицу. От неожиданности его голова тут же запрокидывается и, не долго думая, тут же прижимаю ногой его шею к полу, надавливая сильнее и наблюдая разгоревшуюся злость в голубых глазах.
– Знаешь, – обманчиво улыбаюсь я, чувствуя, что сердце сейчас вырвется наружу, – а если ты не хищник, то зачем ты мне?
Ледяная кисть обвивает мою лодыжку, и не успеваю я порадоваться и испугаться одновременно, с силой швыряет в бок. Встретившись лицом со стенкой, не успеваю и встать на корточки, как что-то хватает меня за шиворот, вновь запуская в полет. Обломки кухонного гарнитура впиваются в спинку и тут же осыпаются на меня, когда вопящее от боли тело встречается с полом. Рука вновь сгребает меня, прижимая лицом к стене.
– И как далеко ты готова зайти? – шипит голос, что бросает мозги в панику, но я все равно нахожу в себе силы рассмеяться.
– Ты ничто по сравнению с ним, – выдавливаю из себя, с хрустом поворачивая шею, – ноль.
Но он сдерживается. Снова. Боль пронзает спину, и я кашляю, сама прижимаясь к стене.
– Я знаю, что ты чувствуешь. Ощущаешь, что слабак, – кашляя, смеюсь, пытаясь развернуться полностью, но рука держит, – ничтожество. Интересно, ты в постели такое же бревно, как и в бою?
– Сука, – шипит он.
Перед глазами мелькают пятна, когда я сношу дверной косяк. Застонав, уступаю своему страху. Позволяю себе цепляться за пол и ползти к выходу. Позволяю бояться. Опьянить его поражением жертвы. Рука вцепляется в мое плечо и разворачивает меня на спину. От резкого движения ударяюсь затылком и ловлю его взгляд.
Крик застревает в легких и глушит.
Убивает все существо, когда я вижу наполненную клыками пасть. Но я не позволяю себе отвернуться. Не прятать страх. Его грудь тяжело вздымается, а я резко задрала вверх свою футболку, тут же прислоняя его пальцы к огромному шраму, что даже лежа на спине охватывает бок. Уголок верхней губы вампира тянулся сильнее вверх, открывая обзору еще больше ужасных зубов.
– Это сделал ты, – сильнее прижимаю пальцы, – ты, – коротким движением касаюсь окровавленной ладонью его губ, видя, как вампир закрывает глаза, – я твоя жертва. Ты слышишь меня? Я твоя жертва. Они все.
Кажется, что все силы вампира сейчас уходят на то, чтобы не порвать меня на месте. Его бедра больно сжимают мои ноги, но он не опускается всем весом. Поморщившись от боли, достаю из-за края джинс фотографию и разворачиваю ее к нему. Наполненные бешеным блеском глаза проходятся по поверхности и загораются сильнее.
– Это твоя жертва, вампир. Твоя, – облизнув губы, стараюсь не двигаться, – ты пытал меня. Ты купался в их крови. Ты сделал это, – нос вампира дергается, и я боюсь то ли упустить момент, то ли того, что он не выдержит, – скажи мне, что ты чувствуешь?
Язык вампира скользит по выступившим клыкам, а я пытаюсь понять, все ли ребра уцелели. Голова ноет. С выдержкой у майора действительно полный порядок. Любой другой как минимум уже меня покалечил. Этот же не позволял себе задержаться около меня надолго, причинив серьезный вред. Поэтому и швырял в стены. Удерживал дистанцию. Он с самого начала понял, что я хочу сделать, только почему-то противился.