Пепел и пыль (СИ)

Сто один. Сто два. Сто три.
— Слава! — Зоул подлетает ко мне и хватает за лямку рюкзака.
— Что?
— Дашь меч подержать?
Зоул привстаёт на носочки и заглядывает мне в глаза. Так по-щенячьи, что я уже почти тянусь за рукояткой, но вовремя себя останавливаю.
— Это не игрушка, Зоул, я не могу.
— Но я знаю, как им пользоваться!
— Это откуда же?
Зоул указывает большим пальцем себе за спину. Наши с Лукасом взгляды пересекаются, и его на мгновение прибивает к земле.
— Ты владеешь мечом? — спрашиваю я.
— Лукас умеет пользоваться любым человеческим оружием и любым оружием Огненных земель, — за брата отвечает Зоул.
Голос его так и сочится гордостью.
— Где научился? — я снова обращаюсь к Лукасу.
А отвечает опять Зоул:
— Мой папа был военным, он и учил Лукаса всем штукам, — Зоул надувает губы. — Он говорил, что за меня возьмётся только когда мне стукнет шестнадцать, но…
Зоул пожимает плечами. «Но до этого момента он не дожил», — читаю я в его внезапно ставшем потерянным взгляде.
— И насколько хорош твой брат, Зоул? — я кладу мальчишке ладонь на плечо и слегка встряхиваю.
Помогает. Зоул снова оживает. Выбегает передо мной и начинает выделывать какие-то финты руками и ногами, изображая то ли битву на мечах, то ли рукопашный бой. Я искренне улыбаюсь.
Возможно, в Огненных землях и не существует солнца в привычном его представлении, но зато здесь есть Зоул — и от него исходит не менее сильное тепло.
* * *
Поселение, в котором живёт Тина, самое маленькое из тех, где мне удалось побывать. Скрытое за холмом и огромной поляной из высокой красно-жёлтой травы, оставившей у меня на одежде следы от пыльцы, оно состоит лишь из маленьких одноэтажных домиков, по форме напоминающих колодцы.
Только мы проходим на территорию поселения, как Зоул бегом пускается до нужного дома. Мы с Лукасом едва за ним поспеваем. Жилище Тины находится на самой окраине. Подходя ближе, я различаю странные звуки, похоже, издаваемые животным, и пока Зоул, которого подруга встретила уже на крыльце, обнимается с ней, я обхожу дом и оказываюсь перед пастбищем.
Животные, что здесь расхаживают, не похожи ни на одно из мне известных. У них короткая коричневая шерсть с крупными чёрными пятнами, дорожкой идущими от холки и до копчика. Длинные ноги и такая же длинная изящная шея. Морда небольшая, круглая, как у зайца. Только уши короткие.
Я подхожу ближе к забору. Ближайшее животное обращает на меня взгляд своих чёрно-угольных глаз.
— Кто ты такой, красавец? — спрашиваю я.
Медленно протягиваю руку. Животное не вызывает у меня чувства опасности, да и оно, вроде, меня не боится. Когда я подношу руку к его морде, оно обнюхивает мои пальцы, щекоча кожу, а затем ныряет под мою ладонь головой, выгибаясь и проходя так, что я скольжу по всей его шее.
— Сын земли и неба, — произносит кто-то позади меня.
Спустя мгновение со мной равняется Лукас. Он так редко говорит, что я никак не могу запомнить его голос. А он у него приятный, мурлыкающий.
— Так его название переводится на ваш язык, — поясняет он, хотя я не задаю вопроса.
— Всё потому, что он такой высокий?
— Взрослые особи достигают двух метров в холке. Этому, — Лукас протягивает руку и треплет животное по боку, — не больше трёх лет.
Опускаю взгляд на деревянную табличку, прибитую к забору.
— Что тут написано?
— «Камал не кормить. Будьте осторожны, они могут принять ваши волосы за еду».
Я усмехаюсь.
— Значит, камала?
Лукас кивает.
Так мы и стоим, глядя на то, как камалы медленно прохаживаются по пастбищу, пока Зоул не приглашает нас зайти внутрь. Лукас отказывается, и я следую его примеру.
С нами Зоул ещё успеет пообщаться, а вот с Тиной… пусть пользуется моментом.
— Может, покажешь, как владеешь мечом? — предлагаю я.
Решительно и ловко (за что можно поблагодарить Татьяну) вытаскиваю меч из крепления на рюкзаке и протягиваю его Лукасу рукоятью вперёд.
— Я не приверженец использования оружия вне поля боя, — сухо отвечает Лукас.
 
Не думаю, что в моём случае помогут щенячьи глаза по примеру Зоула, поэтому, вздохнув, я отхожу в сторону подальше от забора и вспоминаю всё, чему меня учили.
Меч в руке лежит как родной, словно её продолжение. Каждый взмах — рефлекс. С такой же расслабленностью многие люди потягиваются по утрам, чешут зудящую коленку или подхватывают кружку прежде, чем та падает на пол.
— Тебе стоит больше концентрировать внимание на том, что ты делаешь, а не на том, как ты это делаешь.
Я оборачиваюсь. Пока тренировалась, Лукас подошёл чуть ближе, и сейчас стоит, упершись бедром в забор и скрестив руки на груди. Заправленная в штаны рубашка приподнята, и мне видна полоска голой кожи.
Такой красной, что она кажется искусственной.
— Чего?
— Технике, я так понимаю, ты со своим тренером уделяешь больше времени, чем самому предмету. Твои удары, — Лукас выпрямляется и делает шаг мне навстречу. — Ты крепко держишь меч в руках, но понятия не имеешь, как правильно поразить врага.
— Покажешь? — предлагаю я во второй раз, уверенная, что теперь-то он точно согласится.
Но, вопреки ожиданиям, Лукас поджимает губы и отрицательно качает головой.
— В последний раз, когда я держал в руках оружие, моей задачей была защита города и его жителей, — говорит он чуть погодя. — И у меня не получилось. — Лукас хмурит густые брови. Мне кажется, температура воздуха резко повышается. — С тех пор я недостоин носить оружие.
Он говорит о нападении химер на столицу.
— Сколько их было? — спрашиваю я.
Убираю меч в крепление.
— Казалось, будто сотни. Их не брал огонь. Они были голодны и набрасывались на нас, как на ходячий обед, — прежде не выражавший никаких эмоций Лукас на мгновение сжимает челюсть так крепко, что желваки ходят. — Половина из них была пустышками, но мы не сразу это поняли.
— Пустышками? Как это?
— Для каждой химеры ведьмак, за всем этим стоящий… — Лукас замолкает и бросает на меня вопросительный взгляд. — Влас, кажется? — Я киваю. — Он создал дубль. Пустышку. Они только кажутся настоящими, но на деле состоят из живой энергии, способной поглощать оную и выдавать обратно.
Я вспоминаю, как химеры на моих глазах начали двоиться. Так вот, что это такое!
— Хочешь сказать, попади в него огненный шар…
— Прежде чем исчезнуть, пустышка кого-нибудь им поразит.
— Явно непростая магия…
— Ну, насколько я понял, Влас — мрачная гончая. Их поэтому так и мало, что они способны на многое, но не многое могут вынести.
Перед глазами возникают руки молодого парня, исполосованные чёрно-угольными шрамами. Всякая магия имеет цену, но та, которую использует Влас, явно стоит слишком дорого.
— Значит, — протягиваю я, меняя тему. — Ты не научишь меня? — Лукас качает головой. — Но ты ведь можешь хотя бы посмотреть, правильно ли я делаю? И давать какие-нибудь указания?
Лукас пожимает плечами, что при его скромной манере выражать эмоции вполне себе можно расценить за согласие.
— После того, как твои друзья лягут спать, встретимся на выступе, где ты часто проводишь время. Когда воздух свеж и чист, а вокруг нет снующих зевак, концентрироваться на своих движениях гораздо легче.
* * *
— Насколько силён Влас? — спрашиваю я.
Поделилась информацией Лукаса, о которой почему-то раньше все упомянуть забыли, и вот что получила: Ваня, Нина, Саша, Бен и Лена в наладоннике молчат уже почти минуту, переваривая всё это.
— Виола сказала, он учился в Академии, пока его не выгнали за нарушение внутреннего устава, — говорит Лена.
Видит её только Ваня, направивший экран наладонника на себя.
— В чём он провинился?
— Использовал инвентарь в личных целях. Это строго запрещено, особенно, если пойман не в первый раз.
— А хотите знать, насколько умён был Христоф?