Дочь Вороньего Короля (СИ)

— Все слышали? — громко поинтересовался он у фанатиков, пребывающих в благоговейном оцепенении.
— Да, о Избранный! — проревели они.
— Вот и славно. Не будем терять время, там, — он указал на другую сторону реки, — нас ждет славная драка. Проклятая железная кукла наконец-то растратила свою магию и не сможет больше оживлять еретиков, жаждущих смерти королевы. А значит, теперь все в наших руках. Найдем их и сокрушим всех до одного!
Ответом ему был яростный рев множества глоток.
«Все-таки», — подумал Галий, — «управлять идиотами — до смешного просто. Ну что ж, настало время закончить начатое и попрощаться с его высочеством. Да, время пришло».
  
Глава 21
 
Лес графства Финибус заметно отличался от точно такого же скопления деревьев из Дилириса или, к примеру, Аэтернума. В первую очередь — полным отсутствием, каких бы то ни было дорог. Ну, то есть на карте они были, да и разведчики отчитались о тропе, имеющей рукотворное происхождение. Вот только на деле все оказалось не столь радужно. Они вступили в чащобу, продираясь через кусты, коряги и поваленные деревья. Казалось, что весь лес состоит из одних только препятствий, которые кто-то щедрой рукой разбросал тут и там. Пресловутая «тропинка» оказалась невнятной тоненькой ниточкой, вьющейся меж могучих стволов в пару Лариэсов обхватом, временами перегороженная поваленными деревьями.
И все же, она оказалась единственным нормальным путем сквозь лес, а потому отряд ничего не мог поделать и двигался вперед. Ни о какой верховой езде на столь узкой дорожке и речи быть не могло, а потому всем пришлось спешиться и вести коней под уздцы, привязав запасных к седлам основных скакунов. Естественно, растянувшийся тонкой цепочкой отряд представлял просто идеальную мишень, именно поэтому Лариэс с одобрения его высочества отправил во все стороны небольшие группы разведчиков, к которым присоединились и Мелис с Ридгаром, из-за чего по тропе шло не больше трех десятков человек. И все равно настроение у виконта было не самым лучшим — все их предосторожности последних недель не давали никакого результата, поэтому юноша, напряженный и мрачный, то и дело поглаживал рукоять пистолета, то и дело ожидая нападения.
— Ну и чащоба, — возле него появилась Игнис.
Принцессе шла налегке, и не думая вести своего странного коня. Тантибус вообще не нуждался в указках и гордо двигался в самом арьергарде, подгоняя, как показалось Лариэсу, отстающих лошадей получше всяких конюхов.
— Я тоже не ожидал, что Финибус окажется настолько заросшим местом, хотя и слышал про это графство много всякого, — согласился Лариэс, и сам не зная зачем, добавил, — странно, что ты не пошла к его высочеству.
— Думаю, Тар сейчас занят, не хочу ему мешать, — проворковала девушка.
И от ее интонаций Лариэсу стало не по себе — виконт буквально ощущал, с какой любовью в голосе Игнис говорила о принце. Он понял одну нехорошую вещь: события зашли куда дальше простой интрижки, в результате которой любовники немного порезвятся и разбегутся, оставив друг о друге приятные воспоминания. У Игнис все очень и очень серьезно, а его высочество… Его высочество не создан для одной женщины, он любит их всех, а уж дочку Вороньего Короля принц откровенно использует.
Что произойдет, когда все это вскроется? И, что более важно, почему молчат Древние. Они, однозначно, все понимают, но не предпринимают никаких действий. Будто кто-то запретил им вмешиваться.
Странно и непонятно, если честно. Чем дальше, тем больше странностей. Все умалчивают о чем-то, все носятся со своими тайнами. Из-за этого и так сложное и опасное задание становится лишь сложнее и опаснее.
— Ты какой-то задумчивый сегодня, — заметила Игнис, — что-то случилось?
— Да так, — он попытался улыбнуться, сам понимая, как плохо это выходит. — Мысли всякие в голову лезут.
— Что, — Игнис подмигнула собеседнику, — о девушках?
«И опять она пытается выведать то, чего знать не следует», — с легким раздражением подумал телохранитель. В последние дни Игнис, с упорством, достойным лучшего применения, выпытывала у Лариэса подробности его личной жизни. — «И чего она так зациклилась на этом?»
 
— Я ведь говорил, у меня нет девушки.
— И не один раз, причем постоянно делал такое лицо, будто тебя ведут на Голгофу, — кивнула принцесса. — Слушай, а точно ли ты не из этих, ну…
— Что? Нет, нет! — воскликнул Лариэс, чувствуя, как кровь приливает к его щекам. — Я не содомит!
Он замолк и огляделся по сторонам, пытаясь понять, не слишком ли громко говорил.
А Игнис, меж тем, задумчиво разглядывала его, и явно о чем-то думала.
— Не содомит, нет девушки. Твои вкусы, я погляжу, весьма специфичны.
Лариэс покраснел еще сильнее.
— Не в этом дело…
— И эти слова я слышала больше одного раза.
— Может, поговорим о чем-нибудь другом? — резче, чем требовалось, спросил он.
Игнис вместо ответа коснулась своей маски и, когда та осталась в ладонях, вручила ее собеседнику.
— Держи.
— Зачем?
Она вместо ответа убрала волосы с лица, открывая свой уродливый шрам.
— Чтобы мы были наравне.
— В смысле?
— Я же вижу, тебя гнетет это. Каждый раз, как речь заходит о любви, ты замыкаешься в себе, но мы ведь друзья, ты сам говорил, разве нет? А для чего нужны друзья, как не для того, чтобы излить душу?
Лариэс уставился на белоснежный материал, теплый и приятный на ощупь, и едва заметно прикрыл глаза. Перед его взором вновь появилось лицо Талиссы.
— Это сложно, — сказал он.
— Просто я не могу поверить, будто бы девушки обходят стороной капитана личной гвардии наследника престола, несмотря даже на то, что он — полукровка. Уже сегодня ты занимаешь слишком важный пост и имеешь слишком большое влияние. Неужели не нашлось той, кто украла сердце будущего маршала Дилириса?
Лариэс скривился.
«Проклятье, как же она настырна!» — раздраженно подумал виконт. — «Вообще не знает, когда нужно остановиться? А черт с ним со всем, расскажу!»
— Понимаешь, — медленно и неуверенно заговорил щит принца, — пять лет назад меня угораздило влюбиться в девушку. Она была из простолюдинов — отец держал суконную лавку в Новом Городе.
— Не думаю, что ее происхождение могло стать проблемой.
— Нет, конечно же. От меня отказались семьи и отца, и матери, а значит, такой мезальянс не сумел бы повредить ни чьей чести, кроме моей собственной, — Лариэс почувствовал, как кончики его ушей пришли в движение — верный признак нарастающего волнения — и прервался.
Он перевел дух, вглядываясь вперед, словно на узкой лесной дороге можно было заметить что-нибудь важное, кроме крупа впередиидущей лошади. Говорить с одной стороны хотелось, с другой — решительно нет. Все, что было связано с Талиссой, Лариэс всегда старательно прятал на самое дно памяти, рядом с кошмарными видениями повесившейся женщины и разорванного на куски лункса, а также — с таинственными полетами во снах. Впрочем, последнее внезапно выбралось из запертого чулана и загнать его туда больше не получалось. Да и желания такого, говоря начистоту, телохранитель больше не испытывал.
— И что было дальше? — спросила Игнис.
Лариэс открыл было рот для того, чтобы продолжить, как вдруг неожиданный звук заставил юношу насторожиться. Он резко вскинул руку, призывая к тишине, после чего вернул собеседнице ее маску и извлек из кобуры пистолет. Игнис, понимавшая все с полуслова, вернула защитный артефакт на место и достала из ножен отцовский меч.
Точно также поступали и товарищи — колонна ощетинилась сталью, готовясь к бою.
 
Они прошли десяток ярдов, затем сбоку, ломая кусты, выскочил громадный лось. Животное уставилось на путников, после чего незамедлительно скрылось в буреломе.
«Какие они тут непуганые», — промелькнуло в мыслях Лариэса. — «Его высочество, думаю, оценит охоту в этих местах по достоинству. Если, конечно, у нас будет на нее время».
Лариэс подождал немного, но ничего, кроме затихавшего вдали топота лося, да пения птиц, не нарушало тишины леса.