Запах ночи (СИ)

Дара с мольбой посмотрела не меня.
– Что ты думаешь обо всём этом?
А что я могла думать? Я была готова уцепиться за любую возможность вытащить Ника. А, если это можно было сделать легально…
– Я согласна. Я сирота. Но мне уже тридцать три. Не старовата ли для удочерения?
Дара покачала головой.
– Это очень распространено в Ашаре. Иногда это делают для того, чтобы ускорить получение наследства или иметь возможность выезда за рубеж, ведь только отпрыски двух семейств могут покидать Ашар. Остальные являются априори хранителями каких-либо государственно значимых секретов.
Я улыбнулась.
– Хорошо. Представим, что всё получится. Как я смогу вернуться на Родину, если по законам Вашей дикой страны молодожёнов год никуда не выпускают?
– Не переживай. Я всё устрою.
– Как?
– Через пару недель скажу, что ты беременная.
Я опять почувствовала недостаток кислорода и принялась ловить ртом воздух.
– Тебе нужно время подумать? Только думай быстрее. У нас остались сутки. А подготовка невесты ― дело хлопотное.
Я набрала в грудь побольше воздуха.
– Я согласна.
Получив доступ к телефону, я связалась с Амиром и, стараясь ничего не упустить, ввела его в курс дела.
– Я бы так слепо не доверял этой Даре. Кто знает, может она придумала хитрый план устранить тебя.
– Не похоже. Она хочет вылечить дочь. Для неё это важнее всех политических интересов. Как бы то ни было, я рискну.
– Тогда будешь отзваниваться каждые четыре часа.
– Даже ночью?
– Ты же на задании, Полли. А в окопах не спят, тем более, в тылу врага.
Я знала, что бессонная ночь, а тем более две, плохо скажутся на внешнем виде, но, понадеявшись на арабскую косметику, решила рискнуть.
– Ладно. Буду звонить.
– А я постараюсь всеми правдами и неправдами достать приглашение на свадьбу. Словом, если что, мы будем рядом. До связи.
Я повесила трубку и вышла из кабинета хозяйки. Женщина ждала меня в холле.
– Если всё в порядке, будем выдвигаться.
– Куда?
Дара с удивлением посмотрела на меня.
– Домой, дочка, к нам домой. Мы ведь теперь одна семья.
– Ты о чём?
– Я попросила оформить документы. Через час ты станешь частью клана Ид-Даху, его самой старинной и уважаемой ветви Мутадали.
Я не знала, что делать в такой ситуации: хлопать в ладоши, прыгать на месте или упасть на колени и биться головой об пол. Поэтому просто улыбнулась.
– Для меня это большая честь. Но… так быстро?
– А чего тянуть? Старейшина объявит тебя моей дочерью, секретарь выпишет справку. Правда, все документы будут готовы недели через две, но это время тебе всё равно придётся отбыть на своей новой Родине.
– А, если они будут против, ну, те самые старейшины?
Мойра рассмеялась.
– Мама пользуется в клане незыблемым авторитетом. Если она решила удочерить иностранку, так тому и быть.
– Ладно. Но разве твой дом не здесь?
Дара рассмеялась.
– Здесь моя работа, правда, я, как это говорят, живу на работе. Но негоже невесту везти к жениху из школы нану. Ты переночуешь в своей спальне. Кстати, не нервничай. Козней я строить не собираюсь. Мойра будет рядом с тобой и сможет пробовать твою еду и напитки.
Я покраснела. Дара либо подслушала наш разговор, либо была очень проницательной особой.
Мы выехали через час. Огромный внедорожник мчал нас в сторону бескрайней пустыни. В сердце опять шевельнулись сомнения. Но Мойра взяла меня за руку, и я сразу успокоилась. Я взглянула на девушку другими глазами. Теперь деформация её лица уже не казалась мне такой ужасной. Я даже представляла, какой хорошенько она была… и будет. Уверенность, что это обязательно случится, наполнила моё сердце теплом и бесконечной радостью. Я не знала, как таинственный учитель поправит кости черепа, как уберёт безобразные рубцы и как вернёт фокусировку глазам, не знала, как он выпрямит искалеченную ногу бедняжки, но то, что это произойдёт, не вызывало сомнения.
Дом Дары располагался на самой границе. Из окна второго этажа открывался потрясающий вид на пустыню. В свете луны она казалась бесконечным океаном, волны которого вдруг замерли по взмаху волшебной палочки великого чародея. Миллиарды звёзд усыпали тёмное небо. Они висели так низко над землёй, что, казалось, их можно потрогать, стоило залезть на крышу.
Внутреннее убранство не отличалось роскошью и изяществом. Всё просто и практично. Это простота была в характере потомков бедуинов, а Дара была тем самым прямым потомком. Мутадали не оскверняли кровь браками с неверными и не смешивали с другими кланами. Так было всегда. Мойра могла стать первой женщиной, вошедшей в другую семью. Но теперь я заменила её. И этот факт пролился целительным бальзамом на израненное сердце матери.
Мне отвели лучшую комнату с огромной кроватью под тяжёлым балдахином. Для Мойры поставили обычную кушетку, без матраса. Я попыталась возмутиться, но девушка благодарно улыбнулась и напомнила, что боли в позвоночнике стихают только на ровной жёсткой поверхности.
– Ты даже не представляешь, Полли, как я мечтаю побыстрее поправиться и выспаться вот на такой перине, как мне хочется пробежаться по песку навстречу восходящему солнцу, а потом упасть и слиться с пустыней.
Я обняла девочку за плечи.
– Всё будет, милая, а, если у твоего целителя ничего не выйдет, я заберу тебя в Россию. Мы с Николя покажем тебя лучшим врачам. Думаю, тебе помогут.
Мойра прижалась ко мне.
– Спасибо, сестрёнка.
Утро для меня началось рано, слишком рано. Луна ещё не спряталась за горизонт, уступая место восходившему солнцу, а дом наполнился шумом. Со всех сторон стали съезжаться… женщины. Шикарные машины останавливались у каменного забора и высаживали очередную партию разнаряженных дам. Я протёрла глаза.
– Что происходят?
Мойра рассмеялась.
– Все ведьмы клана собираются на шабаш, чтобы достойно подготовить невесту.
Да, то, что сейчас творилось внутри дома, реально походило на шабаш. Странные песни, удары в бубны и барабаны, свист и улюлюканье.
– Не бойся. Это они от тебя злых духов отгоняют. Скоро успокоятся.
Женщины, вошедшие в раж, совершенно не желали успокаиваться. Когда же шум начал приближаться к комнате, я съёжилась и забилась в угол кровати. Как они примут меня? Как я должна себя вести?
Двери широко распахнулись, и мои новые родственницы заполнили спальню. Я заметила, что обязанности между ними чётко разделялись. Одни пели, другие стучали в барабаны, третьи окуривали всё вокруг сладковатыми благовониями.
Дара, пританцовывая, подошла к кровати и протянула руку.
– Поднимайся, дочка, пора.
И началось…
Да, я и представить себе не могла, что быть невестой так утомительно. Многие манипуляции казались мне странными. Нет, я имею ввиду не баню, массажи и притирания, к которым я уже, казалось, привыкла. Во время этих процедур я боялась только одного: заснуть и пропустить своевременный звонок Амиру. Было бы как-то странно, если б на обитель женщин и счастливую невесту напали воины соседнего государства. И даже эпиляция чудесными самодельными мазями была качественной и безболезненной. А вот рисование на теле… Мехенди отдыхает. Несколько часов я стояла, лежала, полулежала и зависала в странных позах. Меня даже кормить умудрялись в таком состоянии, хотя в рот, если честно, ничего не лезло. Нервы. Словом, как результат, на моём теле не осталось ни миллиметра кожи, свободной от росписи. Особенно качественно выписывались узоры на ногтях и веках. Думаю, в таком состоянии я могла бы украсить Третьяковскую галерею, естественно, в качестве экспоната.
– Нравится?
Я оглядела себя в зеркале.
– Впечатляет.
Надо бы сфоткаться, Ирке отослать.
С моей головой тоже творили чудеса. Волосы переплели в замысловатые косички, а те уложили и скрепили шпильками. Если бы кто-то поднёс ко мне магнит, я бы последовала куда угодно, повинуясь законам физики.